Меган Миранда - Последняя гостья

Сколько раз мы с Сэди бывали там вместе и представляли, что мы совсем одни! Шагая обратно к Лэндинг-лейн, мы миновали Брейкер-Бич и слушали шум прибоя. И не замечали никого, кто мог наблюдать за нами. Смех в ночи, стук оступившихся ног посреди улицы — понятия не имели, что кто-то шнырял вокруг их дома. Были слепы и не замечали самую настоящую опасность вокруг нас.

Не столбняк, сепсис или неосторожный шаг на самом краю. Не предостережение — «смотри не убейся» — и пальцы, сжавшиеся на моем локте и отводящие меня обратно.

А вот это . Что там кто-то был. Следил и ждал, когда она останется совсем одна.

Я выпрыгнула из лодки на причал, пока Коннор привязывал ее, и огляделась, убеждаясь, что детектива нигде не видно.

— Эйвери, — окликнул Коннор, — скажешь мне потом, что там, — и он кивнул на футляр, который я держала под мышкой.

Я дрожала от холода, на коже подсыхали соленые капли, волосы казались жесткими. Земля покачивалась под моими ногами, будто мы все еще были на воде. Вдалеке вспыхивал над темным морем луч маяка. Мне просто хотелось вернуться домой и согреться.

— Скажу, — согласилась я, но, честно говоря, это зависело от того, что я там найду.

Вернувшись в машину, я обнаружила пропущенный звонок и голосовое сообщение. Покашливание, потом мужской голос, деловитый и серьезный.

— Эйвери, это Бен Коллинз. Я надеялся встретиться с вами сегодня, хотел кое-что прояснить. Позвоните мне, когда появится возможность.

Я нажала кнопку «Удалить», сохранила его номер у себя в телефоне и повернула машину к жилому району за Брейкер-Бич. Припарковаться я решила в нескольких кварталах от «Шиповника», а потом дойти до него пешком — на случай, если детектив до сих пор рыщет по улицам в поисках меня.

Я была в двух кварталах от поворотного круга и направлялась к нему, наружные фонари домов освещали мне путь, создавали ощущение безопасности, в траве трещали сверчки. Едва повернув на дорожку к «Шиповнику», я вдруг услышала хруст камушков под ногами, исходящий откуда-то из темного переулка между домами. И застыла, не зная, бежать прочь или подойти поближе.

Вдруг появилась тень — женщина, придерживающаяся рукой за боковую стену дома, чтобы сохранить равновесие. В туфлях на платформе, в юбке чуть выше колен и топе с глубоким вырезом спереди. Я бы сочла ее незнакомой, если бы не очки в красной оправе.

— Эрика? — спросила я.

Она остановилась, прищурилась, сделала еще шаг вперед.

— Эйвери, это ты?

Другую руку, в которой она держала что-то, она завела за спину, спрятала от моих глаз, оглянулась через плечо в темный переулок и снова посмотрела на меня. На ее лице отразились нервозность и нерешительность, будто она что-то пыталась скрыть.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я, подходя ближе. Мне надо было увидеть, что у нее в руке. Что она прячет.

— Просто иду. К своей машине.

Я приблизилась, и она отступила, будто меня следовало опасаться.

Потом из глубины переулка донесся голос:

— Что там такое?

И я сразу увидела — в другой руке она держала телефон. Как сделала бы я, если бы шла пешком по незнакомым местам и решила посветить себе. Какой-то мужчина трусцой бежал к нам по переулку и кричал:

— Эрика, ты в порядке?

Добежав, он обнял ее одной рукой. Она выглядела растерянной и пораженной моим неожиданным появлением. Будто вспомнила все, чего наверняка наслушалась от своей тетки. Рассказы о моих былых выходках и о том, на что еще я наверняка способна.

— Как вы меня напугали, — сказала я. — Здесь в округе кто-то лазит по домам.

Она дважды моргнула — медленно, как бы не совсем понимая, что произошло. Не зная, стоит ли довериться своему чутью. Потом слабо улыбнулась мне, отвела взгляд.

— Да я просто хотела срезать угол. От «Ника».

— От Ника?

Может, так зовут ее мужчину? Но он не отозвался.

— Так называется бар за Брейкер-Бич, — пояснила она. — Отсюда есть короткий путь, — она вытянула прямую, как стрела, руку в сторону темного переулка. — Так что мы просто… шли к моей машине. — Она прокашлялась. Навеселе, догадалась я.

— А-а. Ясно .

Стало быть, вторжение в ту ночь могло быть случайным, незапланированным преступлением. Дом, который минуешь на обратном пути из бара. Незапертый.

Мужчина рядом с Эрикой внимательно смотрел на меня. Волосы у него были светлые, песчаного оттенка, как и щетина; ростом он превосходил спутницу, но ненамного. Я его не узнала. Мельком подумала о незнакомце на утесах — том самом, с фонарем. И о том, что я видела, как отключилось электричество, а теперь вот застала Эрику вместе с незнакомым мужчиной здесь, возле дома, где кто-то накануне ночью жег свечи.

— А ты что здесь делаешь? — спросила она.

— Навещала друга. Теперь направляюсь домой.

Она кивнула и переступила с ноги на ногу, опираясь на мужчину, стоящего рядом. И упорно отводила взгляд, а я поняла, что это не от нервозности — она сконфузилась оттого, что я увидела ее с другой, неожиданной стороны.

Мне хотелось посоветовать им не садиться за руль. Но Эрика всего на год младше меня, а Литтлпорт кишит опасностями. Пока не столкнешься с ними сам, ничему не научишься.

И все-таки.

— Могу подвезти, — предложила я.

— Нет-нет… — принялась отказываться она.

— Она в порядке, — заверил ее спутник. — Ну, то есть я в порядке, — поправился он. — Я справлюсь.

Я дождалась, когда они скроются из виду и их смешки затихнут вдалеке, и только потом отперла дверь «Шиповника». Внутри дом был таким, каким я оставила его — темным и теплым. Не теряя время даром, я опустошила сумку, открыла пакет, вынула футляр, а из него — флешку.

Поднеся ее к свету, я увидела спереди выгравированный кружок с логотипом «Недвижимости Ломана». Целую кучу таких флешек я видела в доме Ломанов, в кабинете наверху, в ящике стола.

Господи, это ее флешка. Определенно ее.

Трясущимися руками я вставила ее в USB-порт моего ноутбука и стала ждать, когда появится папка. В ней обнаружился лишь один файл, картинка в формате JPEG, и я, открывая ее, прильнула к экрану.

На нем развернулся скриншот с длинной горизонтальной панелью и двумя строчками электронной таблицы, снятой слегка не в фокусе.

Специальностью Сэди в университете были финансы, она стажировалась в компании отца. Перед смертью она работала с движением денежных средств.

Три колонки таблицы содержали по ряду цифр каждая, из них имел смысл лишь один — с суммой в долларах. Сто тысяч.

В двух других рядах я опознала номер счета и код банка. Я вытащила из сумки чековую книжку, чтобы проверить. Да, все правильно.

Номера счетов. Перечисления. То, что она считала необходимым скрывать за пределами Литтлпорта, вне досягаемости. Но информации было недостаточно. Ни имен, ни дат. Без них остальное ничего не значило.