Рэйчел Хаузэлл Холл - Женщина в бегах

Сдайся.

Утомленная. Смертельно уставшая. Испытывавшая боль — даже не острую боль, а неопределенную, странную, грустную боль.

Она даже не могла спрятаться на черном внедорожнике в городе, переполненном черными внедорожниками.

Не очень хорошо.

Нечестно. Все это было нечестно.

Что она такого сделала в нынешней или в прошлой жизни, чтобы заслужить все это?

Она хотела нажать на газ и скрыться, проехав прямо через магазин. Проехать через «Мендосино фармс» и «Яра бутик».

И что потом?

Зачем бороться?

Сдавайся, Дороти [1] Отсылка к фильму 1939 года «Волшебник страны Оз». .

Может быть, ей и следует сдастся. И тогда все закончится, она будет мертва и вернется обратно в третий раз. Может быть, в качестве графини или фермера. Домохозяйка в Кентукки, у которой в мыслях лишь стирка и тыквенные маффины. Может быть, муж будет ее избивать, и в этот раз она просто примет это и останется, пока он не покончит с ней, и она вернется в четвертый раз. И может быть, в этот раз…

Ее телефон зажужжал, показав сообщение с фотографией, где была изображена она несколько минут назад. Она ехала на десятой автостраде. Фотограф был в машине слева от нее, ехал рядом с ней, зная, что она за рулем грузовой машины вместо «Камри». Это… сводило с ума . Это…

Телефон снова зажужжал.

Я сказал тебе быть аккуратней.

Грей повернула в сторону улицы Фигероа, не беспокоясь, не напал ли опять «Мустанг» на ее след. Когда она остановилась, чтобы снова повернуть на третью улицу, увидела Хэнка. Он стоял рядом с табличкой с названием ее многоквартирного дома, на нем были джинсы и расстегнутая на одну пуговицу рубашка. Он терпеливо ждал ее больше часа. Четыре дня назад такой простой жест, ожидание, заставил бы сердце Грей бешено стучать в груди.

Однако сегодня…

Она заехала в гараж, принадлежащий ее дому.

Ни одной другой машины — включая черных «Мустангов» — не заехало за ней.

Грей вылезла из машины, огромное помещение парковки давило на нее. Она прижала к груди пакеты с гавайскими сувенирами и печеньем и на онемевших ногах пошла наружу, к подсвеченному знаку «Бидри товерс».

— Эй, — сказал Хэнк.

Она попыталась улыбнуться, но губы лишь искривились.

Он обнял ее. Он пах мятой и клубникой.

— Я думал, ты сюда не доберешься.

— Пробки.

Он указал на основание знака, где стоял коричневый пакет рядом с букетом роз.

— Я принес вино и тайской еды на ужин. Только тебе придется все подогреть.

Оборвав все неудавшиеся попытки улыбнуться, Грей спросила:

— Почему ты здесь?

Забавно, всего пару часов назад Ник задал ей тот же вопрос.

Хэнк спрятал руки в карманах.

— Да, мне стоит объясниться. Но мы можем сначала зайти в твою квартиру? Мне нужно… ну, знаешь… воспользоваться туалетом. Долгий вечер.

Она его впустила. Пока он был у нее в ванной, Грей положила коробки с говядиной с мятой и базиликом, тайской курицей и пропаренным рисом в микроволновку. Затем она положила бутылку белого вина в морозилку, чтобы быстрее его остудить.

— Она стоит 50 долларов, — сказал Хэнк, присоединившийся к ней.

— Не могу дождаться, когда попробую его.

Холодильник начал издавать странные кашляющие звуки.

— Тебе стоит заставить руководство починить это.

Она хмыкнула, все еще ничего не говоря, пока они не взяли свои коробки и едва остудившуюся бутылку вина на застекленную террасу. Его пластиковая вилка опустилась в ее коробку без разрешения. Шон делал то же самое: он отрезал себе кусочки от рибай стейка или забирал ее последнее крылышко. Иногда он делал глоток из ее бокала. Когда она корчила ему рожи или просила, чтобы он сначала спрашивал ее, потому что это как минимум вежливо, он всегда огрызался: «Я за это плачу, правильно?»

Теперь вилка Хэнка в ее курице заставила ее покрыться мурашками. Я заплатил за это, правильно?

— Ты злишься, — сказал Хэнк, кивая.

Грей подняла бровь.

— Я не уверен, что ты знаешь об этом, — он выпил свой бокал, затем снова наполнил его вином. — Когда мы впервые встретились, я подумал, что у меня нет шансов быть с тобой. Тем более что я уже был женат и это плохо закончилось. Очевидно.

Грей пригубила вино, смотря прямо на гостя.

— Это больно, развестись с Кэрой, и я… — он вздрогнул. — Я не хотел сделать так больно. А потом я увидел тебя, и все, прошлое, все не имело значения. — Он прикоснулся к ее коленке. — Ты красивая, а также сильная, и смешная, и сексуальная, и… другая сейчас. Я ошибся, впустив тебя. Ты, в конце концов, хочешь сказать то же самое, но по другой причине…

— Да, — сказала Грей.

— Это. Мы , — он указал на нее, затем на себя, — испугали меня. Я пошел на это… не важно. Извини. Насчет всего.

Телефон Грей, лежащий на столике, зазвонил. Это был Ник.

Хэнк взял обе ее руки в свои:

— Я считаю, мы заслуживаем еще один шанс.

Вино подавляло ее гнев. Тепло его прикосновений тянуло ее вниз.

Сдавайся, Дороти .

Хэнк поцеловал ее в щеку.

— Что ты думаешь о Таити?

Сердце Грей открылось.

— Я слышала, там красиво, — она позволила своим пальцам дотянуться до его головы.

— Ты не была там? — он был немного удивлен.

— Нет, ни в этой жизни, ни в предыдущей.

Он подошел так близко, что их носы соприкоснулись.

— Хочешь поехать со мной?

Ее сознание металось в смятении, как конфетти, попавшие в торнадо.

— Еще лето. Мы можем…

Кто-то постучался в дверь. Приложение видеодомофона зазвонило.

Хэнк и Грей посмотрели в сторону гостиной.

— Игнорируй, — сказал он.

Еще стук.

Видео в приложении было слишком маленьким, чтобы увидеть, кто пришел.

Грей нахмурила брови.

— Нужно ответить.

Хэнк схватил ее запястье одной рукой, вторую же использовал, чтобы схватиться за коленку.

— Да ладно тебе. Кто бы это ни был, он пойдет…

Волоски на шее и руках поднялись дыбом. Она глянула на его руки, удерживающие ее здесь сейчас…

Раз. Два. Три. Четыре… Пять.

Она встала со стула и опрокинула бокал вина.

Хэнк, разозлившись, сел обратно на стул.

— Именно это и является причиной, почему я не поеду на Таити с тобой, — сказала Грей, шагая к двери под сердитым взглядом Хэнка. Она заглянула в зрачок, затем открыла дверь.

Ник стоял там в тренировочных штанах и толстовке.

— Я здесь забрать печенье.

То, что она его увидела, заставило ее плотно закрыть ту раковину, которую она только раскрыла.

Глаза Ника перешли с ее лица на гостиную за ней.

— Что случилось? — Он притворился, что у нее за плечом не на что смотреть.

— Просто… ужин, — сказала Грей. Он покачал головой.

— Ты… занята, и я просто… — он достал бутылку водки высшего качества и банку оливок.