А Тернер - Язык тела

— Просто имейте в виду, вам может потребоваться некоторое время для ее опознания.

Люди часто пытались связать безжизненное лицо с живым человеком, которого они знали и любили. Сын нетерпеливо кивнул, словно у него была куда более важная встреча в другом месте, но Кэсси знала — горе может заставить людей вести себя самым неожиданным образом.

Кэсси раздвинула шторы, наблюдая за Оуэном на случай, если тот упадет в обморок, поскольку такое иногда случалось даже среди мужчин. Особенно среди мужчин. По ее опыту, мужская бравада часто не могла справиться с видом трупа.

Миссис Э. лежала в профиль. Темно-красное покрывало было натянуто достаточно высоко, чтобы закрыть красно-черные стежки, которыми Кэсси закрыла средний разрез. Оуэн Эдвардс никак не отреагировал. Мгновение спустя тишину нарушил некий звук, напоминавший музыку, и он на мгновение сбил девушку с толку, но тут же Кэсси Рэйвен поняла, что Оуэн позвякивает монетами в кармане.

— Вы хотели бы о чем-то меня спросить? — девушка старалась говорить тихо и ободряюще.

— Вы уже знаете, как она умерла?

Кэсси объяснила, что в свидетельстве о смерти будет окончательная причина смерти его матери — утопление, но основной повод для ее обморока не может быть подтвержден до тех пор, пока не проведут ряд анализов ее крови, мочи и тканей.

— Надеюсь, вы не предполагаете, что моя мать принимала наркотики ? — Оуэн перевел на женщину выпученные глаза. — Я могу честно сказать вам — она никогда не принимала ничего сильнее парацетамола, — его акцент разделял слоги.

По кровоизлиянию, окрасившему белизну правого глаза Оэуна Эдвардса, Кэсси Рэйвен догадалась, что он страдал от высокого артериального давления.

— Нет, конечно, — девушка поспешила успокоить сына миссис Эдвардс. — Просто когда нет очевидной причины, мы должны провести обычные токсикологические тесты для исключения любого другого фактора. Патологоанатом не исключает, что ваша мама потеряла сознание в горячей ванне.

— Мама упоминала о периодических головокружениях, — медленно произнес он, глядя в потолок.

— Неужели? Я не помню никаких упоминаний о приступах головокружения в записях ее врача.

— Что ж, она была не слишком удачным объектом для врачей.

В его голосе снова появились оборонительные нотки. Кэсси потянулась к ручке стеклянной двери.

— Может, вы зайдете внутрь и проведете немного времени с мамой?

— Нет-нет… Я видел тело, и мне этого достаточно.

Его глаза метнулись к выходу, в карманах молодого человека вновь зазвенело.

— В любом случае, у меня назначена встреча с адвокатами. Я ее душеприказчик, если вы не знали.

Кэсси опустила руку:

— Конечно. В это трудное время так много нужно всего сделать. Может, я могу вам еще чем-нибудь помочь?

— Как скоро я смогу заказать кремацию?

— Как только патологоанатом одобрит освобождение тела вашей матери, что займет несколько дней. После этого все зависит только от вас.

Оуэн бросил взгляд на дверь, словно проверяя, куда ему бежать.

— Я хотела спросить, — сказала она, когда он собрался уходить. — А вы не знаете, кто-нибудь еще придет навестить вашу маму?

Кэсси привиделось или он внезапно стал изворотливым?

— Какая-нибудь другая семья, например, или близкие друзья?

Сын миссис Эдвардс посмотрел в сторону и коротко ответил:

— Нет. Только я.

Даже не оглянувшись на женщину, подарившую ему жизнь, Оуэн Эдвардс исчез за дверью, словно ночной бегун из карри-ресторана. Кэсси посмотрела на часы. За те четыре или пять минут, что длилась процедура, молодой человек едва взглянул на мать и не проявил ни одной из тех эмоций, которые она привыкла видеть у людей, только что потерявших близких: печаль, чувство вины или даже иногда гнев. Кэсси не могла припомнить, чтобы кто-нибудь раньше называл родную мать «телом». Люди всегда говорили «мама» или «она» .

— Не знаю, что и думать о вашем Оуэне, миссис Э. Может, он просто, как и многие, боится смерти и трупов? Я просто хотела рассказать ему, как вы умерли.

Девушка вытащила края мешка для трупов, который был засунут под миссис Э., чтобы застегнуть его обратно. А закрыв его, почувствовала в воздухе знакомое потрескивание, словно помехи перед грозой. Расстегнула молнию и посмотрела на безжизненное лицо Джеральдины Эдвардс. Губы не двигались — бледная, застывшая линия, но эхо слов, которые Кэсси ясно слышала, все еще висело там:

Кассандра. Мое время еще не пришло.

Отработав раннюю смену, Кэсси уже днем вернулась домой. Она воспользовалась появившимся свободным временем и начала разбираться с белкой, которую ей дала бабушка. Мертвое животное размораживалось в холодильнике. Мозг Кэсси Рэйвен все еще гудел от произошедшего в тот день, и девушка надеялась, что простая физическая работа внесет некоторую ясность в мысли.

Она положила тело животом вверх на разделочную доску, сделала надрезы в соответствии с инструкциями онлайн-учебника, а затем начала осторожно снимать кожу. Девушка приобрела несколько месяцев назад курс по таксидермии, когда они с Рейчел еще жили вместе, но отложила его после того, как Рейчел подняла шум из-за мертвой мыши, найденной ею в холодильнике рядом с йогуртом. Теперь же Кэсси по-настоящему взволновало соотношение анатомии белки и человека.

Кэсси постоянно вспоминала тот момент, когда она услышала слова миссис Э. Это переживание было как всегда мимолетным, хотя на этот раз оно появилось без предупреждения, его не предваряла обычная мечтательность и миссис Э. мгновенно вернулась в состояние недосягаемой, загадочной тишины.

Обычно девушка не рассматривала эти моменты слишком пристально. Она опасалась чрезмерного анализа, способного разрушить драгоценную нить связи с мертвыми. Сейчас Кэсси Рэйвен пыталась понять, откуда вообще появились эти странные слова. Если исходить из рационализма и научной картины мира, то она знала — мертвые не могут говорить. Возможно, эти «послания» появлялись просто как ее собственные подсознательные выводы, спроецированные на мертвых?

Мое время еще не пришло.

Вообще от женщины, умершей в пятьдесят один год, вполне можно было бы ожидать именно таких слов, но как Кэсси ни старалась, ей никак не удавалось избавиться от навязчивой мысли: в словах миссис Э. содержалось некое послание или даже заявление о неестественных причинах ее смерти.

Кэсси Рэйвен вновь вспомнила странное поведение Оуэна. Молодой человек будто оборонялся, избегал ее взгляда и почти неприлично быстро ушел. Воспоминание о его тошнотворном внешнем виде трансформировалось в картину — мясистое лицо, покрытое испариной, когда он сунул голову матери под воду.