Керри Манискалко - Побег от Гудини. Охота на дьявола [сборник litres]

– Ваша душа жаждет того же, что и моя, мисс Уодсворт. Не обманывайте себя, считая, что вы лучше потому, что еще не пересекли эту черту. Я вижу ваше желание покончить со мной. Оно настолько сильно, что я практически чувствую его вкус. Ваша тьма такая же сладкая, как хорошее ягодное вино.

У молчания много значений. Оно может быть злодейским или героическим, в зависимости от ситуации. Я решила держать рот на замке. Пусть он сам развлекается собственной ложью. Может, я и желаю убить его, но не по тем причинам, о которых он говорит.

– Вам больше нечего сказать? Жалко. Мне нравилась наша беседа.

Когда я медленно двинулась вдоль стены, он не последовал за мной, как до этого, а остался там же, где стоял. Я поняла, что через считаные мгновения должна исполнить свой план отправить его в ад. Я собралась.

– Знаете, я видел вас в Нью-Йорке. В какой-то момент вы были у меня в руках. Мне хотелось тут же перерезать вам горло.

Он застенчиво улыбнулся. Я порылась в памяти, и к горлу подкатил ком. Я тогда столкнулась с ним. Тот неловкий молодой человек, я еще пожурила Лизу, что она ему нагрубила.

– Отложенное удовольствие приятно вдвойне.

В воздухе появилось что-то новое – невидимое напряжение перед ударом молнии. Я надеялась, что мне хватит сил довершить дело. Я сжала трость в одной руке и нож в другой. Я использую и то и другое так, как будет нужно. Слегка расслабляя руку на ручке с драконьей головой, я услышала тихий свист выскочившего стилета. Мое сердце пропустило удар.

Томас. Какой же он умный, хитрый и предусмотрительный! Я и забыла, что он встроил в трость стилет. Его подарки прекрасны и практичны. Неужели он вычислил, что он мне понадобится, задолго до того, как мы оба поняли, насколько это может быть важно? У меня не было времени размышлять об этом.

Дьявол подобрался, как гремучая змея, и хотя я ожидала нападения, все равно дернулась, когда он бросился на меня. Это была роковая ошибка. Схватив череп из кучи у входа, он одним плавным движением пересек помещение и ударил меня по голове.

Раздался громкий, тошнотворный треск. У меня перед глазами все поплыло, и зрение заволокло тьмой с красными вспышками.

Когда я теряла сознание в прошлый раз на «Этрурии», все было иначе. Тогда я пребывала между явью и сном из-за потери крови, и вокруг меня белые пятна боролись с подступающей тьмой. На этот раз мозг взорвался всепоглощающей ужасной болью.

Что-то теплое потекло по лбу, заливая глаза.

Моргнув, я увидела кровь. Наша битва только началась, а я уже проиграла.

Замок смерти

Чикаго, штат Иллинойс

19 февраля 1889 года

Я отказываюсь безмолвно погружаться во тьму.

Боль превращается из мучителя в союзника. Я использую ее, чтобы разжечь ярость. Кровь толчками вытекает в ритме с ударами сердца, и каждая капля становится моей соратницей. Я слизываю их с губ. Ну и вид у меня, наверное, – пью ту самую кровь, которую он пролил, чтобы напугать меня.

Я опять подумала о мисс Эддоуз. Мисс Страйд. Мисс Смит. Мисс Чапмен. Мисс Келли. Мисс Николс. Мисс Табрам. Минни. Джулии Смит и ее дочери Перл. Бесчисленные имена других изуродованных женщин стали неслышным рефреном, который заставлял меня двигаться вперед. Я была не одна с этим монстром. Меня окружали его жертвы.

Я ошибалась: они не хотели на меня нападать. Они хотели присоединиться ко мне, когда я воздам ему по заслугам. Не знаю, что происходит после смерти и происходит ли, но верю, что они ждут, чтобы поприветствовать его, когда он перейдет из нашего мира в их.

Настало время отправить его туда, где ему самое место.

Я подняла голову, оскалилась, и из моего горла вырвалось почти нечеловеческое рычание. Не знаю, откуда оно взялось, но дьявол не ожидал такого. От испуга он отступил на шаг назад, этого мне оказалось достаточно. Более чем достаточно. Если он хочет попробовать мою тьму, то надеюсь, что он помнит: яд тоже может быть сладким.

Я бросила нож и, схватив трость обеими руками, изо всех сил размахнулась. Порадовалась звуку удара о маску. Дальше раздался треск рвущейся ткани, и я почувствовала, как лезвие рассекло плоть.

Мне на лицо попало что-то теплое. Его кровь, поняла я.

Он завопил и шарахнулся прочь, придерживая рану на боку. По моему лицу текла теплая кровь, и я отстраненно подумала, что мне следует побеспокоиться. В конце концов я ослабею. Но сейчас я ощущала себя живой как никогда.

– Ум – лучшее оружие, – улыбнулась я, показав окровавленные зубы. – И Томас Кресуэлл прекрасно им владеет. Знаете, это он делал для меня трость.

Я попыталась нанести удар ему в горло, но промахнулась. И чуть не сорвала горло из-за пронзительного разочарованного крика. Холмс попятился и опрокинул табурет. В воздухе поплыл запах бензина. Даже не глядя вниз, я поняла, что он разлил канистру. Жидкость растекалась длинными ручьями-пальцами, показывающими на демона, которого нужно уничтожить.

Я чувствовала запах его крови, мой взгляд упал на алую рану от первого удара. Холмса трясло. Его страх опьянял.

Возможно, он был прав: мы с ним похожи. Возбуждение от его бегства билось в унисон с пульсом. Я выпустила своего внутреннего демона, и его не запереть обратно. Разве что я родилась не с дьяволом в душе, как он намекал. Может быть, природа моего монстра была больше вампирской. Я жаждала не смерти – я жаждала крови. Его крови.

– Это за мисс Николс.

Я воткнула лезвие ему в ногу, не в состоянии контролировать свою жажду. Я была словно акула, которая кружит вокруг жертвы, чуя, как из той вытекает жизнь. Он попытался ударить меня своим ножом, и я сделала еще выпад. Мою сорочку забрызгало кровью, а мне хотелось еще.

– И за мисс Чапмен.

Я замахнулась, собираясь прикончить его. Но его рука метнулась вперед, словно кобра, и вырвала у меня трость. За считаные секунды он меня обезоружил и сжал руками шею. Все произошло так быстро, что я не успела уклониться. Я отбивалась, целясь пальцами в глазницы. Мне удалось сорвать его маску, и я уставилась в ярко-голубые глаза, которые будут преследовать меня, если выживу.

– Опьяняет, не так ли? – прошептал он. – Власть. Контроль.

Давление на шею усилилось до невозможности, и я захрипела. Скоро у меня лопнут сосуды в глазах.

– Вы уже познали плотские удовольствия, мисс Уодсворт?

Он почти мурлыкал. У меня перед глазами заплясали черные точки. Я вцепилась в его руки, ломая ногти. Внезапно в мыслях возник и исчез Натаниэль. Он предупреждающе крикнул. Я потеряла представление об окружающем, сосредоточившись только на моем покойном брате. Его губы шевелились, но я его не слышала. Странно, что перед смертью я думаю о нем. Хотя, может, он явился забрать меня.