Ричард Чизмар - Девушка на крыльце

— Хватит! — закричал мужчина, мотая головой из стороны в сторону. — Хватит!　

Кении продолжал бить — правой, левой, снова правой. Лежащий на земле уже выл от боли.　

— Хватит! — крикнул Дэвид, спрыгивая с забора. — Это Крейг! Это Крейг! — Он оттащил Кенни прочь, и они вместе повалились на землю.　

Кенни упал и попытался перевести дыхание, мокрый от пота. Затем сбросил с себя Дэвида.　

— Что ты, черт возьми, там делал? — крикнул он Крейгу.　

— Я? — спросил тот, потирая челюсть. — Это ты чуть меня не убил!　

— Чего ты там прятался? Где Иен и Трей?　

Мы бросили Иена, потому что он вел себя как придурок. А потом разделились. Где Трей, я не знаю, черт возьми. — Крейг встал и, пошатнувшись, был вынужден снова опереться на забор, чтобы восстановить равновесие.　

— Господи, Кенни, ты прямо питбуль.　

— Прости, — извинился Кенни, все еще с диким блеском в глазах. — Я испугался.

— Это ты так испугался? — изумился Дэвид, пытаясь выдавить улыбку. — Не хотел бы я увидеть, как ты злишься.　

На заднем крыльце дома зажегся свет. Дверь в задний двор открылась, и пожилая женщина в бигуди высунула голову и помахала им кухонной лопаткой.　

— А ну, ребята, убирайтесь с моего двора, не то я полицию вызову!　

Мужчины побежали прочь. Их смех эхом отдавался в тишине осенней ночи.

Кенни заехал на подъездную дорожку и выключил двигатель. Шишка у него на лбу выросла размером с мячик для гольфа, а костяшки пальцев распухли от ударов, которые он нанес другу по лицу, и покрылись синяками, но он все равно ухмылялся, будто малый ребенок. Ночь, несмотря ни на что, выдалась веселая.　

Когда они вернулись к Иену домой, Трей уже сидел на крыльце и ждал их. У него была своя история злоключений: в ней фигурировала пара кровожадных пуделей. Когда Дэвид назвал ее чушью, Трей предъявил в качестве доказательства свои рваные штаны. Через пятнадцать минут показался Иен, злой как черт, и бросился обвинять Трея и Крейга в несоблюдении субординации. Но немного смягчился, когда узнал, что благодаря Кенни у Крейга опухла губа и, по-видимому, всплывет синяк.

Кенни вышел из пикапа и взглянул на дом Тома Карпентера. В окнах было темно. Он щелкнул автоматическим замком на брелоке и поднялся на крыльцо. Собравшись вставить ключ в замок, Кенни увидел листок бумаги на коврике у двери. Он нагнулся и поднял его. Это оказалась одна из множества листовок с надписью: «Вы знаете эту женщину?», которые полиция распространила по всему городу и новостным медиа.　

Кенни сложил листок пополам, сунул в задний карман и во шел в дом.　

Лишь спустя некоторое время, лежа в постели в темноте, он подумал, не оставили ли ему эту листовку как предупреждение.

　Когда Кенни мыл руки после обеда в учительской уборной, дверь открыл Чарли Финниган, учитель химии, который сообщил:　

— Слышишь, Кенни, тут к тебе какая-то женщина. — И, уже повернувшись, чтобы уйти, замешкался и добавил: — Мне кажется, она из полиции.　

— Спасибо, Чарли. — Кенни быстро высушил руки и, с неприятным ощущением внутри, вышел в комнату отдыха. Там за столиком в углу его поджидала детектив Дженкинс.　

— Все в порядке? — спросил Кенни, усаживаясь напротив.　

— Ну и шишка у вас, — заметила она, касаясь собственного лба. — Что случилось?　

— Это мы повеселились с друзьями. Такая глупость!　

— Вам следует быть осторожнее. Вы уже не подросток, мистер Такер.　

— Моя жена мне постоянно это говорит.　

— В любом случае простите, что беспокою вас в школе, но у нас в деле случился прорыв, и он, в общем, косвенно касается вас.　

— Меня? — переспросил Кенни удивленно. — Что случилось? Вы ее нашли?　

Детектив покачала головой.

— Местонахождения женщины с видео мы не выяснили, но узнали, кто она.　

— Это же прекрасно, да?　

— Сейчас я поделюсь с вами некоторой информацией, но попрошу пока ее не распространять, — проговорила она, доставая блокнот. — Вы можете рассказать об этом жене, но больше, пожалуйста, никому. Мы даже прессе этого не передавали.　

Кенни кивнул:　

— Конечно.　

— Сегодня утром нам позвонил мужчина, который назвал себя отчимом этой женщины. Мы с детективом Джамбанко встретились с ним и можем это подтвердить.　

— Хорошо.　

— Ее зовут Кэтрин Моррис, ей двадцать восемь.　

— На видео она выглядит моложе.　

— Она долгое время живет в Балтиморе, Мэриленд.　

— Это всего в полутора часах отсюда, — сообщил Кенни, озвучив очевидное, и сразу почувствовал себя глупо.　

— Ее отчим живет в Дельте, Пенсильвания. Он не видел мисс Моррис несколько лет.　

— То есть он не знает, что с ней случилось? Или что она делала в Хановере?　

— Не знает, к сожалению.　

— Но какое отношение все это имеет ко мне? — спросил Кенни.　

— А вот здесь становится интересно. — Детектив снова уставилась в свои записи. — Вы помните своего ученика, у которого преподавали несколько лет назад, по имени Рэнди Джефферсон?　

Кенни на минуту задумался. Имя казалось знакомым, но ни лица, ни прочих деталей он вспомнить не мог.

— Это было до того, как вы начали преподавать в Харфордской дневной школе, — продолжила детектив. — Когда работали в Саут-Хиллз.　

Кенни покачал головой.　

— Простите. Имя знакомое, но не более того.　

— Вы уверены, мистер Такер?　

— Пожалуй, — сказал Кении. — За эти годы у меня были сотни учеников.　

Снова уставившись в блокнот, детектив произнесла:　

— Рэнди Джефферсон поступил в Саут-Хиллз в 2013 году. У вас он учился в третьем семестре, вы вели у него занятия по письменной практике.　

— Ну если вы утверждаете, — проговорил Кенни с растущим беспокойством.　

— Мы проверили школьные записи.　

— Хорошо, вы проверили школьные записи, — ответил он, раздражаясь. — Может быть, перейдете к сути? У меня урок через десять минут.　

— Родители Рэнди развелись в 2010-м. Отец нигде не фигурировал, поэтому вы с ним вряд ли пересекались.　

Кенни подождал, пока она продолжит.　

— А с матерью, Рамоной Джефферсон, вы несколько раз виделись в Саут-Хиллз. На родительских собраниях.　

— Допустим.　

— Она, кстати, очень хорошо отозвалась о ваших педагогических способностях.　

— Рад слышать.　

— У Рамоны Джефферсон есть младшая сестра. — Детектив сделала паузу для усиления эффекта. — Ее зовут Кэтрин Моррис.　

Кенни почувствовал, будто его ударили в живот.

— Вы шутите?　

— И, как и отчим, она не общалась с Кэтрин несколько лет.　

Кенни стал лихорадочно соображать.　

— В свете этой информации, не хотели бы вы заново подумать над моим предыдущим вопросом?