Сергей Волков - Чикатило. Явление зверя

– Погоди, Ваня, это все я уже понял, – вернул слово директор. – Я хочу все же узнать… Андрей Романович, пойдешь в снабженцы? Да или нет?

Чикатило помялся несколько секунд, но скорее для проформы, потом развел руками – мол, а куда ж деваться? – и кивнул:

– Ну, а почему нет? Дело знакомое…

– Вот прямо даже не камень, а целый каменный остров у меня с души сейчас упал, – директор рьяно пожал Чикатило руку. – Спасибо, дорогой! Ну и зарплату повысим, само собой. И командировочные, и тринадцатую зарплату, и премию в квартал подкинем. Выручил, вот просто выручил!

– А юбилей-то, товарищи! Юбилей! – напомнила профкомовская Раиса.

– И юбилей справим, как положено!

– Спасибо, конечно. Я не ожидал… – смутился Чикатило.

– Это тебе спасибо, Романыч, – подал голос старый начальник. – Слушай, а может, вернешься?

– Нет, Иван Трофимович, – твердо ответил мужчина. – Не смогу я после всего работать у вас…

– Ну что ж, понимаю… Ладно, мне пора.

Он пожал руку Чикатило, затем директору, кивнул Раисе:

– Всего доброго! До свидания!

– Иван Трофимович, – засуетился Чикатило, – я провожу! Можно?

Последний вопрос был адресован директору.

– Конечно, Андрей Романович, – кивнул тот. – А потом заходи, детали утрясем.

И Чикатило вышел вслед за старым начальством.

Они шли по коридору.

– Иван Трофимович, – осторожно спросил Чикатило, – мною никто не интересовался?

– Да нет, никто. А что, могут? Дружки старые?

– Ну, мало ли… – уклончиво ответил он. – А я не хочу ворошить. Да и семья расстраивается.

– Да, Романыч, хлебнул ты лиха. Но не беспокойся, если что – в обиду не дадим!

Коридор закончился, Иван Трофимович остановился, обернулся:

– Ну, бывай! – и в который раз пожал Чикатило руку.

Совещание в Москве отличалось от местных только тем, что здесь сидели исключительно милицейские начальники. Да и вопросы обсуждались более глобальные, стратегические.

За длинным овальным столом в кабинете Владимира Панкратовича среди полковников и генералов сидели Кесаев и Ковалев. Сам хозяин кабинета устроился во главе и читал с листа неспешно и размеренно:

– …Опыт использования массовых профилактических мер и широкого патрулирования населенных пунктов на примере города Ростова-на-Дону доказал высокую эффективность подобных действий, снизив показатели преступности практически вдвое, а в отношении хулиганства и бытовых правонарушений – более чем втрое.

Владимир Панкратович отложил лист, поднял голову и оглядел собравшихся:

– Или же, говоря своими словами, когда на улице милиционер и дружинник, на улице что? Правильно – тишина и порядок. Вот уважаемый Александр Семенович лично отработал эту методику у себя и охотно поделится секретами с коллегами. Да, товарищ полковник?

Последний вопрос был адресован Ковалеву.

– Конечно, обязательно. Все расскажем, все покажем, – отозвался мужчина. Он был польщен таким вниманием со стороны дяди Володи после той выволочки, какую генерал устроил ему при последнем разговоре по телефону.

– Ввиду всего ранее сказанного руководством нашего министерства принято решение распространить данный опыт на всю Ростовскую область и ряд соседних регионов, – продолжил Владимир Панкратович. – Уважаемый Тимур Русланович подготовил план мероприятий.

Генерал выложил на стол папку, на обложке которой было крупно напечатано: «Операция ЛЕСОПОЛОСА».

– Это будет практически военная операция, товарищи. Мы ее так и назвали: операция «Лесополоса». Мы задействуем все силы, используем все возможности… Милиция, добровольная народная дружина, боевые комсомольские дружины… Патрульно-постовая служба, участковые, ГАИ… Все, повторяю, все возможности, понятно? Чтобы наши советские граждане могли спокойно ходить по своей земле, спокойно отдыхать в парках и на дачах, чтобы никто не боялся за детей… И мы найдем гадину, рано или поздно! Найдем и накажем!

В кабинете на мгновение повисла тишина.

– Товарищ генерал, а вот у нас в дорожной инспекции два вертолета есть, – с иронией в голосе нарушил тишину грузный полковник. – Может, и их тоже? Сверху лучше видать…

– Ты, Иван Родионович, с тещей так будешь шутить, понял? – резко осадил его генерал. – И да – если надо, и вертолеты твои задействуем. И спутники у смежников из КГБ привлечем. Вы что, не понимаете?! Партия приказала: преступник должен быть найден! Партия приказала: преступности не место в нашем государстве! Что это значит? Это значит, что мы, советская милиция, говорим: «Есть!» – и идем выполнять приказ. Теперь всем все ясно?

За столом снова повисла тишина, нарушать которую после эмоциональной вспышки начальства никто не рискнул.

– Ну, а раз ясно, – спокойнее сказал генерал, – то сейчас полковник Кесаев подробно и в деталях расскажет нам о непосредственных мероприятиях будущей операции «Лесополоса». Прошу, Александр Семенович.

Кесаев поднялся из-за стола, одернул китель и откашлялся.

– Начну с главного, товарищи…

– Мама! Мама! Мам… Проснись! Ма-а-ам…

Фаина открыла глаза. Была глубокая ночь. Над ней нависло бледное в лунном свете лицо Людмилы. Глаза у дочери были испуганными.

– Что такое? – Фаина приподнялась на локте, не очень понимая спросонья, что происходит. – Люда, ты почему не спишь?

– Мам, а что с отцом?

Фаина потерла лицо, приходя в себя.

– А что с отцом?

Она повернула голову. На кровати рядом лежало смятое одеяло, подушка со следом от головы, но мужа не было.

– Где он? – насторожилась Фаина.

– На кухне…

На кухне горел свет, дверь была приоткрыта. Фаина вслед за дочерью тихо, на цыпочках, стараясь не шуметь, шла по темному коридору, пока в проем не стало видно Чикатило.

Фаина замерла. Муж сидел за столом в трусах и майке, спиной к двери. Он что-то делал, но что именно – не было видно. Жена сделала еще один осторожный шаг, затем еще один. От двери стало видно, что перед Чикатило на столе лежал моток шпагата, нож и оберточная бумага. Чикатило быстрыми, уверенными движениями обвязывал рулончики бумаги шпагатом, ловко вязал узлы, точным взмахом ножа обрезая лишнее.

Нехитрое это занятие посреди ночи казалось пугающе бессмысленным.

– Андрей, ты что? – прошептала Фаина.

Чикатило застыл, словно насекомое, которое притворяется мертвым, потом медленно повернул голову и посмотрел на жену и дочь. Взгляд его был стеклянным, он промычал что-то невнятное.

– Тебе же завтра рано вставать… – растерянно прошептала женщина.

И от этой заботливой растерянности Чикатило «отмер». Чтобы оценить ситуацию и то, как она выглядит со стороны близких, ему хватило секунды. Чикатило положил на стол нож и вымученно улыбнулся: