Сергей Волков - Чикатило. Явление зверя

– Шеин, Тарасюк, Жарков! – раздался громкий окрик.

Троица обернулась на строгий знакомый голос. В стороне припарковался старенький интернатовский «пазик» с желтой табличкой «ДЕТИ» на лобовом стекле. Рядом стояла директриса интерната Виктория Петровна.

– Ну, что замолчали? Подойдите ко мне.

Прекратив смеяться, горбясь, непроизвольно втягивая головы в плечи, Шеин, Жарков и Тарасюк гуськом поплелись к автобусу. Сейчас они походили на нашкодивших школьников младших классов.

– Виктория Петровна, ну мы же ничего не сделали… – жалобно протянул Жарков.

– Знаю, знаю. Из милиции звонили. Сказали, «выпускаем ваших шутников»… Выдрать бы вас как сидоровых коз! Жаль, советское законодательство не позволяет.

– А шо они вам-то позвонили? – мрачно поинтересовался Шеин. – Мы ж взрослые давно.

– Взрослые… – вздохнула Виктория Петровна. – Кому вы нужны-то, кроме альма-матер своей? Ну-ка марш в автобус! Поедем к нам, хоть покормлю вас по-человечески, а там будем с каждым отдельно решать.

– А чего с нами решать? – вскинулся Тарасюк. – Работа…

– С работы-то вас поувольняли, – перебила директриса, – знаете, нет?

– Да и ладно, – улыбнулся Жарков. – А какое сегодня меню?

– Хорошо бы котлеты… – мечтательно подхватил Тарасюк.

Виктория Петровна не выдержала и отвернулась, чтобы спрятать подступившие слезы. Ей было безумно жаль этих грубых, глупых, непутевых и так на всю жизнь оставшихся детьми учеников.

– Будут вам котлеты. И макароны.

– И компот? – спросил Жарков.

– И компот, – вымученно улыбнулась женщина, судорожно борясь с желанием разреветься.

Жарков, за ним Тарасюк и Шеин весело полезли в автобус. Про свое самое ближайшее будущее они все поняли, а то, что будет потом, их сейчас попросту не интересовало.

У Чикатило тоже все складывалось благополучно. Он стоял возле РОВД в ожидании первого дежурства. Удостоверение дружинника открывало новые горизонты. Теперь он мог не собирать сплетни и не гадать о том, что затевают в милиции для поимки Ростовского потрошителя. Милиция первой расскажет ему об этом как своему добровольному помощнику.

Рядом с Чикатило стоял молодой веселый мужчина с фамилией Панасенко. Они уже успели познакомиться, и по всему выходило – должны были стать напарниками. Панасенко травил анекдоты, Чикатило слушал его вполуха и вежливо улыбался.

Наконец подошел милиционер:

– Кто будет Чикатило?

– Это я, – поспешил тот.

Милиционер кивнул. Перевел взгляд на второго дружинника.

– Панасенко?

Панасенко дурашливо поднял руку, как в школе.

– Здорово, мужики, – по-свойски поздоровался милиционер. – Начну без предисловий. Обучение у нас носит прикладной характер. Так что инструктировать вас буду по ситуации, можно сказать, в боевых условиях. Сегодня патрулируем улицы на предмет выявления неправомерных действий отдельных граждан. Кроме того, есть распоряжение из УВД…

Он достал из планшета фоторобот мужчины в очках и шляпе и протянул новоиспеченным дружинникам.

– Ищем вот этого гражданина.

Панасенко и Чикатило с интересом уставились на фоторобот. Чикатило при этом выглядел совершенно спокойным. Панасенко толкнул напарника в бок:

– Слышь! На тебя похож, – сказал он со смехом.

– Мужики, давайте посерьезнее, – строго осадил милиционер и, забрав фоторобот, убрал его обратно в планшет. – Обращаем внимание, проверяем, проявляем бдительность. Вопросы есть? Вопросов нет. Тогда пошли.

Патрулирование Чикатило понравилось. Оно было сродни прогулке, при этом воскрешало давно забытое чувство собственной значимости, какое он испытывал, когда работал учителем. «Учитель» – звучало гордо, от учителя зависел коллектив учеников. В звучании слова «дружинник» гордости слышалось не меньше.

Патрулирование они закончили уже в сумерках.

– На сегодня все, – просто сказал милиционер и похвалил: – Андрей Романович, молодцом! А тебе, Панасенко, хорошо бы посерьезнее относиться к делу. Бывайте, мужики.

– До свидания, – вежливо попрощался Чикатило.

– Чао, командир, – дурашливо бросил Панасюк.

И оба не спеша пошли прочь.

– И куда мы собрались в таком виде? – окликнул вдруг милиционер.

Дружинники остановились, невольно обернулись, не очень понимая, что произошло.

– Так! А вы знаете, что «использование удостоверения народного дружинника, ношение форменной одежды либо использование отличительной символики народного дружинника во время, не связанное с участием в охране общественного порядка, категорически запрещено»? – казенно процитировал милиционер с лукавой улыбкой.

– Чего? – не понял Панасенко.

Мужчина красноречиво похлопал себя по плечу:

– Повязки снимаем. Патрулирование закончилось.

Домой Чикатило поехал на электричке. Он шел по проходу, равнодушно скользя взглядом по немногочисленным пассажирам. Внезапно его внимание привлекла девушка с книжкой. Она сидела у окна, читала, изредка бросая взгляды на проносящиеся мимо фонари.

Чикатило облизнул пересохшие губы, сел на свободное место напротив девушки. Почувствовав на себе чужой взгляд, та посмотрела поверх книги на странного мужчину, уже очень немолодого, какого-то скособоченного, в нелепом плаще…

Губы его скривились в неприятной ухмылке. Девушка попыталась продолжить чтение, но снова и снова отвлекалась, бросая взгляды на незнакомца. Она начала нервничать – этот непонятный попутчик раздражал и чем-то пугал ее.

В динамиках зашуршало, и тихий голос машиниста объявил станцию. Электричка начала замедлять ход. Девушка встала, на ходу убирая книгу в сумку, поспешно пошла к выходу. Чикатило проводил ее остекленевшими глазами.

Выскочив из электрички, девушка поспешно зацокала каблучками по платформе к асфальтовой дорожке, ведущей через небольшой скверик к жилым домам. Она несколько раз оглянулась, но на платформе были только какие-то бабульки с сумками, стайка подростков и пара работяг. Непонятного пассажира в плаще и шляпе девушка не увидела и успокоилась.

Она не видела, как в последний момент, за секунду до того, как двери вагона закрылись, на перрон выскочил Чикатило. Нашарив взглядом девушку, уже спускавшуюся на асфальтную дорожку, он устремился за нею.

Девушка шла по дорожке вдоль деревьев. Чикатило почти догнал ее. Заслышав шаги за спиной, она на ходу оглянулась – и увидела плащ и шляпу. Ей стало страшно. Станция осталась позади. Вокруг – никого. За деревьями горят окна домов, но до них не меньше пяти сотен шагов.

Резко остановившись, девушка испуганно и от этого отчаянно выкрикнула:

– Что вам надо от меня?!

Чикатило остановился, поспешно выставил перед собой руки.