Эмбер Гарза - Когда я стала тобой

Тогда я вдруг поняла.

Поняла, где видела тебя раньше.

Обнаженной. Позирующей для снимка с приоткрытым ртом, запрокинутой головой и поднятыми вверх руками.

Я опустила канделябр и произнесла всего одно слово:

– Кит.

Ну вот, теперь до тебя точно дошло, о чем идет речь.

Попалась.

Руки были заляпаны твоей кровью, она скопилась под ногтями и в складках ладоней. Я залезла в ванну и намылилась хозяйственным мылом, чтобы все смыть. С меня стекала темно-красная вода, и я стояла под душем, пока кожа вновь не стала белой и чистой.

А вот выбросить тебя из головы я никак не могла. Все представляла, как ты лежишь на полу и стонешь от боли. Меня аж замутило. Серьезно, чуть не блеванула. От теплой воды в ванной легче не стало.

В любом случае, сделанного не воротишь. Назад пути нет.

Лучше подумать о Салливане.

Сейчас самое главное – он и его безопасность.

Я наконец смыла с себя кровь, вылезла из ванны, и мои пальцы провалились в мягкий теплый коврик. Завернулась в полотенце, подошла к зеркалу, протерла его. На секунду проступило мое расплывчатое отражение, и поверхность опять запотела.

Я открыла дверь, чтобы впустить прохладный воздух, и вздрогнула. По рукам побежали мурашки.

Покопалась в верхнем ящике тумбы, нашла расческу. Аккуратно причесала мокрые волосы, пахнущие кокосовым шампунем, сделала пробор набок. Вот уложу их волнами и сделаю макияж в нейтральных тонах. Надену джинсы, свободный свитер и минимум украшений, как типичная домохозяйка из пригорода. Словно ничего особенного и не произошло. Вообразив эту картину, я улыбнулась самой себе, и все мышцы в моем теле расслабились.

Да, совсем скоро все будет позади, и ты останешься лишь далеким воспоминанием. Нереальным сном, после которого мне покажется, что тебя вовсе и не существовало.

Послышался тихий плач Салливана. Боже, на какое-то мгновение я совершенно о нем забыла.

Чувствуя себя полной дурой, побежала в спальню. Он лежал в колыбели под пушистым розовым одеялом и сучил ручками.

– Все хорошо, малыш. Все будет хорошо, обещаю, – прошептала я ему. – Мама рядом.

Напевая себе под нос, я заглянула в шкаф и продолжала петь, пока не оделась. Салливан, похныкивая, следил за мной своими большими глазами. Я тоже смотрела на него с широкой улыбкой, хотя изнутри меня разрывало на части. Еще немного, и я упала бы на пол и разрыдалась.

От осознания того, что я натворила, перехватывало дыхание. Только благодаря Салливану я снова и снова возвращалась к реальности.

Ради него я это и сделала.

Вдруг вспомнилось лицо Аарона, его полные доверия глаза и невинная улыбка. Я сглотнула подступивший к горлу ком.

Нет, не стоит сейчас о нем думать. Нужно сосредоточиться на Салливане, на нашем будущем. Зачем копаться в прошлом? Время все равно не повернешь вспять.

Что сделано, то сделано.

Я посушила волосы, накрасилась и наконец-то взяла Салливана на руки. Немного покачала его, прижимая к плечу, и он загукал. Буря внутри меня затихла.

– Да, малыш, все будет хорошо. Теперь тебе ничто не угрожает, – бормотала я ему на ушко, выходя из спальни. Я коснулась носом его головы, и пульс резко подскочил. Надо же, от него пахнет тобой. Я отвернулась от Салливана и задержала дыхание.

Прошла по коридору к комнате Аарона и дрожащей рукой открыла дверь. В животе опять забурлило – сейчас меня все-таки вырвет. Сделала глубокий вдох, и тошноту удалось сдержать. Постеры, письменный стол, заправленная кровать – спальня Аарона выглядела так, словно он может вернуться сюда в любую минуту.

Я сморгнула выступившие на глазах слезы.

Зачем я вообще сюда пришла? Только зря расстраиваюсь.

Я прикрыла дверь и вместе с притихшим Салливаном спустилась по лестнице.

Зашла на кухню, навела себе чай – вдруг поможет успокоиться.

Покачивая малыша, сделала глоток и выглянула на улицу через высокие окна. Небо темнело, солнце скрылось за облаками. Мое любимое время суток. Время перемен.

Салливан заерзал и уткнулся лицом мне в плечо, начал посасывать мою футболку. Точно, он же наверняка проголодался. Я направилась в гостиную, и в нос ударил запах отбеливателя.

Это все тоже из-за тебя, между прочим. Если бы ты не залила тут все кровью, мне не пришлось бы выливать на пол столько чистящего средства.

Слава богу, тут паркет. Ковер бы я ни за что не отмыла.

– Заткнись! – проревел он и заехал моей матери кулаком по лицу. Ее голова откинулась назад, шея хрустнула. Я зажала рот рукой, чтобы сдержать крик. Он не знал, что я прячусь за диваном.

Когда раздались ее вопли, он вылетел из комнаты и хлопнул дверью с такой силой, что затряслись стены. Я открыла глаза и побежала к маме. Протерла ей лицо, принесла лед, а затем взялась за уборку.

Я часами оттирала ковер, но так и не смыла с него всю кровь, упрямо въевшуюся в волокна.

Спустя много лет на ковре все равно оставались пятна.

Тихий плач Салливана вырвал меня из воспоминаний. Я быстро зашагала к сумке с подгузниками, стоявшей у входной двери.

– Не волнуйся, мой маленький, – успокаивала я его, гладя по спине. – Сейчас возьмем твою бутылочку.

Я нагнулась, колени захрустели. Поморщившись от боли, открыла сумку и вдруг заметила кровь.

Брызги крови на полу и кровавый след руки на ремешке сумки.

Меня накрыло обжигающей волной гнева. Да оставь ты меня в покое!

Я явственно ощутила твое присутствие. Словно ты дышала мне в затылок и следила за каждым моим движением. Я прерывисто выдохнула, и в груди зародилось чувство тревоги.

Все пошло не по плану и случилось слишком быстро, слишком неожиданно. А виновата ты! Ты не оставила мне выбора, и я совершила много ошибок. Много серьезных ошибок.

Может, я еще где-то не заметила кровь?

Когда я приехала в этот город, все казалось просто.

Проникнуть в твою жизнь.

Подружиться.

Вызвать у тебя доверие.

А потом, в подходящий момент, избавиться от тебя – тихим и гуманным способом, я же не чудовище в конце концов. И мы с моей новой семьей улетели бы в какое-нибудь райское местечко, на тропический остров, например.

Только я не ожидала, что ты меня раскусишь. Тут и не без моей вины. Чертова запонка.

– Что это такое? – спросила я, увидев гравировку на золотой вещице. Мы с Аароном были в общежитии и сидели рядом на полу в его комнате.

– Родовой герб семьи Медина, – с улыбкой ответил он.

Мой сын тоже имел на нее право, потому что это и его родовой герб.

Оставив запонку в сумке с подгузниками, я совершила ошибку, огромную ошибку , потому что ты вечно копалась в вещах Салливана. Просто она такая маленькая, и я боялась ее потерять, вот и засунула поглубже в сумку.