Эмбер Гарза - Когда я стала тобой

Рафаэль уехал на работу, поэтому в холодильнике было пусто. Я питалась антидепрессантами, глотала их, как конфеты, поэтому разум замутнился. В магазине я ленивым шагом обходила ряды и рассеянно бросала продукты в тележку. В какой-то момент заглянула внутрь и увидела очень странный набор товаров – я таких вообще раньше не покупала.

Все произошло в отделе с мороженым. Мне нужно было шоколадное, но отыскать его среди множества других оказалось не так-то просто. Когда я наконец нашла его, то едва не заплакала от радости.

И не потому что я очень любила мороженое. Я-то редко его ела, а вот Аарон обожал – именно шоколадное.

Я бросила упаковку с мороженым в тележку и пошла дальше.

– Моложеное, – раздался вдруг тоненький голосок.

Что за чудо! В моей тележке сидел Аарон.

Ну слава богу. Я так долго ждала его возвращения.

Я взяла его на руки.

– Мама, – произнес он.

– Правильно, мама, – радостно повторила я, и в груди стало очень приятно и тепло.

Я бросила тележку – не с каким-то зловещим умыслом, а потому что еда меня больше не интересовала. Какое дело до продуктов, когда мой малыш снова со мной!

Не успела я дойти до машины, как услышала крик – это вопила родная мать мальчика. Через пару секунд меня окружили сотрудники магазина, в том числе и охранник.

– Отдайте ребенка.

– Нет. – Я покачала головой. – Это мой сын.

– Это не ваш ребенок. Отдайте его.

– Он ведь сидел в моей тележке… – пробормотала я, когда малыша вырвали из моих объятий.

Остаток дня я провела в участке, отвечая на вопросы полицейских. Рафаэль явился ближе к вечеру и был вне себя от ярости. Та женщина не стала предъявлять обвинения, потому что все в городе знали о смерти Аарона. Рафаэль объяснил ей, что я вовсе не пыталась украсть мальчика. Помешательство – вот как все это называли. И полицейские, и психотерапевт, и мой собственный муж… Я ненавидела это слово, хотя именно благодаря ему сумела избежать тюремного срока. Рафаэль поначалу хотел отправить меня в психиатрическую клинику, но в итоге мы нашли компромисс – я согласилась раз в неделю ходить к доктору Хиллерману.

Я думала, эти сеансы помогут нам обоим, однако Раф отказывался даже возить меня туда, не то что посещать. Надеялась, что муж увидит – я пытаюсь быть сильной.

Ничего не вышло. После смерти Аарона он замечал во мне одни слабости.

Резко, как выстрел, прогремел гром. Я вздрогнула, веки распахнулись. В горле жгло, язык пересох и распух. При каждом сглатывании в гортань будто врезалась сотня ножей.

Дождь! Точно.

Я привстала, голова пошла кругом. Схватилась за коробку, чтобы не упасть.

Ты была с моим сыном прямо перед его смертью. Ты явно что-то знала, и я не покину этот мир, пока не вытяну из тебя правду.

Можешь нападать на меня, бить, запирать в сарае, но не думай, что тебе удастся меня остановишь.

Ты не представляешь, насколько упертыми бывают матери.

Чувствуя прилив адреналина, я поползла на поиски нужной мне коробки. Вот она! Открыть удалось не сразу, силы были на исходе, да и необходимая мне вещь лежала на самом дне.

Ослабшей рукой я вытащила старую чашку-непроливайку Аарона, сорвала с нее крышку и придвинулась к дверям. Снизу они была слегка погнуты – Рафаэль потом до хрипоты жаловался на парня, который продал нам сарай со скрытыми дефектами.

Вот уж не думала, что буду радоваться этим покоробленным краям.

Я попыталась просунуть руку с чашкой в крошечный просвет между дверьми – слишком узко.

Долго я не унывала, сдаваться все равно нельзя.

Сделала несколько глубоких вдохов и попробовала еще раз: схватила края обеих дверей и изо всех сил потянула в разные стороны.

Бесполезно.

Кончики пальцев замерзли и онемели. Я потрясла руками, чтобы разогнать кровь. Подула на пальцы и снова ухватилась за двери.

Кажется, прошла целая вечность, но я все-таки сумела раздвинуть щель пошире, а затем и просунуть через нее руку.

Капли застучали по дну чашки. Какое облегчение!.. Я втянула руку, и немного воды прилилось, однако это уже было не важно. Я жадно припала губами к чашке, к холодной воде с землистым привкусом. Вот это наслаждение! Я опустошила чашку за несколько секунд и захотела еще, однако желудок недовольно забурчал; лучше подождать.

Интересно, смогу ли я расширить щель настолько, чтобы пролезть наружу? Вряд ли, но попытаться стоило.

Гнить заживо я здесь не собираюсь.

Прислонившись головой к стене, я сделала глубокий вдох. Сквозь отверстие внутрь проникали капли дождя и ветер. Я поежилась. Что ж, не самая высокая цена за возможность утолить жажду. Без воды я бы умерла. Да и в любом случае умру, если не смогу поесть, хотя благодаря воде в запасе у меня появилось немного времени.

Сквозь шум непогоды донесся знакомый звук. Чьи-то голоса. Наверное, соседские дети играют под дождем. А где дети, там и взрослые, верно? Я любила смотреть, как Аарон бегает по лужам.

Я прижала губы к отверстию и крикнула:

– Помогите! Меня заперли в сарае! Помогите!

Прислушалась – никакой реакции. Да и самих детей уже не слышно.

– Кто-нибудь меня слышит? Помогите! Меня заперли!

Никто не отзывался. В отчаянии я стукнула рукой по двери и застонала.

– Пожалуйста, помогите мне!

Я кричала до хрипоты, кричала, как мне казалось, целую вечность, хотя на самом деле прошло всего лишь несколько минут.

Дождь начал затихать.

Нужно набрать еще воды, пока он не прекратился. Дрожащей рукой я схватила чашку и опять просунула руку в щель. Края двери больно цепляли кожу.

Наполнялась чашка дольше, но назад я затаскивала ее аккуратнее – нельзя потерять ни одной капли.

А если дождь перестанет и больше не пойдет? Для нашего региона осадки – вообще редкость, обычно тут очень засушливо. Такой дождливой осени не было уже несколько лет. Надеюсь, я доживу и увижу, как летом наполнится водой местное озеро.

Я медленно опустошила чашку, набрала еще и поставила на пол рядом с собой – трогать пока не буду, вдруг понадобится позже.

Я прислонилась спиной к прохладной стене сарая. Снаружи темнело. Покопалась в коробке с детскими вещами и достала одеяльца, которыми когда-то укрывала Аарона. Одеяла были маленькими, и, чтобы накрыться целиком, пришлось взять штуки три.

Аарон мог бы мной гордиться. Он обожал смотреть реалити-шоу про выживание и всегда говорил, что я в таких условиях долго не продержалась бы. Я, кстати, тоже так думала. Я не была приспособлена к жизни под открытым небом и не любила ходить на рыбалку или ночевать в палатке.

Но у меня получается! Пока ведь жива.

От одеял пахло картоном, хотя остался и едва уловимый запах малыша. Или чудится? Ну и ладно. Я все равно сделала глубокий вдох и закрыла глаза.