Маттиас Эдвардссон - Не самые хорошие соседи

У меня в горле ком, но я силой усаживаю ее на сиденье. Она хватается за веревку и поджимает ножки в балетках.

До катастрофы

Лето 2017 года

Суббота выдалась долгой. Утром Ула сварил кофе и спросил, можно ли ему остаться. Он скажет им, что не придет на праздник. Но в резком свете трезвости мне хотелось только одного — избавиться от него как можно быстрее.

— Если что, звони, — сказал он перед уходом. — По любому поводу.

Сожаление о случившемся уже ныло где-то в животе.

С полки в кухне на меня смотрела бутылка вина. Я пряталась от нее в спальне, на краю ванны, в саду, но жажда не отступала. Я сдалась еще до обеда.

— Мама… — сказал Фабиан.

Такие же глаза, как тогда, когда он был маленьким.

Как же мне стыдно. Слабая и жалкая.

— Я знаю. Я не должна… Я не буду…

Все мои обещания — это слова на ветер. Я снова сидела за кухонным столом, склонившись над очередным бокалом.

— Последний, — уверяла я.

Ну или предпоследний.

Фабиан повернулся ко мне спиной и вышел.

— Ты куда?

— Кататься.

Что я могла сказать? Я все понимала. Я тоже всегда сбегала.

Я просто очень боялась, что он не выдержит, однажды перейдет все границы и никогда больше не вернется.

Я просидела у окна на кухне до сумерек. Через щели жалюзи видела, как Микки и Оке вышли в общий двор и в небо стали подниматься облачка сигарного дыма.

Я должна уехать.

Надо уезжать отсюда.

Хотя на этот раз я не сбегу. Я должна получить право распоряжаться собственной жизнью.

Когда начало темнеть, Фабиан снова показался под окнами. Тяжесть в груди немного отпустила. Мне стало легче дышать.

Фабиан был не один.

Кто с ним? Куда они идут?

Вытянув шею, я разглядела, что рядом идет, подпрыгивая, Белла. И держит его за руку. Фабиан шагал решительно и твердо. Они приблизились к лестнице и исчезли из вида.

Мне стало тревожно. Еще немного — и станет совсем темно. И меньше всего я хотела оставлять Фабиана наедине с Беллой.

Я посмотрела в окно коридора, но и оттуда уже ничего не было видно. В ванной я брызнула себе в лицо водой и вышла на улицу. Там уже было по-вечернему прохладно.

Я успела дойти до угла.

Навстречу мне шла плачущая Белла, с грязными руками и коленками, спутавшимися волосами, в платье, испачканном песком. В ее огромных глазах застыл крик.

— Нет! — проговорила я. — Нет! Нет!

Я села перед ней на корточки и обняла ее. Погладила по спине и попыталась успокоить. Вспомнила Элис. Как у нее стучали зубы, когда Бенгт держал ее сильными руками в тот предательски прекрасный летний день у бассейна. Теперь я так же держала Беллу, обнимала ее крепко, пока она не перестала дрожать.

— Ты не должна никогда и никому об этом рассказывать, — сказала я. — Фабиан может попасть в детский дом. А это как тюрьма.

Белла всхлипывала у меня на плече.

— Обещаешь?

Она кивнула.

В следующую секунду появился запыхавшийся Фабиан.

— Что ты сделал? — спросила я.

— Прости меня, — тяжело проговорил он, держа руки на бедрах.

Потом наклонился к Белле и начал просить прощения.

— Не трогай ее! — сказала я и оттолкнула его. — Что с тобой не так?

— Но мне пришлось. Я не хотел…

— Пришлось? О господи! Фабиан!

— Это вышло ненамеренно.

Я закричала, чтобы он заткнулся. Потом закрыла глаза и начала глубоко дышать. Я как будто уходила от реальности. Уходила в другую — еще более мрачную.

— Белла! Белла! Вот она!

Сначала до нас долетели крики. Потом в общий двор ворвались Бьянка и Микки.

— Белла!

Каблуки Бьянки громко стучали по асфальту.

Как только она обняла Беллу, ее радость превратилась в ярость и обрушилась на меня.

— Ей всего пять лет!

— Я нашла их на площадке, — соврала я. — Мы сразу же вернулись сюда.

Я заметила взгляд Микки. Он догадался?

— Ты что, не понимаешь, что так делать нельзя? — сказала Бьянка.

— Ты же понимаешь, что нельзя так вот взять и уйти? — сказал Микки Фабиану, который кивал головой, ни на кого не глядя.

— Полный идиотизм, — проговорила Бьянка. — Пожалуйста, оставьте нас в покое! Мы оказались соседями, но это не значит, что между нами должно быть что-то общее.

Отвечать не имело смысла. Я надеялась только на то, что Белла будет молчать.

— Главное, что с Беллой все в порядке, — сказал Микки.

— Слава богу! — Бьянка так и впилась взглядом в Микки.

Чуть в стороне под фонарем ждал Вильям со светящимся планшетом.

— Я иду домой, — сказала Бьянка Микки, подсадив Беллу себе на бедро и взяв за руку Вильяма.

— Я вас догоню, — сказал ей Микки.

Я глазами показала Фабиану на дверь, и он молча скрылся в доме.

Меня тошнило.

Во всем была виновата я. Я это знала. В глубине души я чувствовала, что что-то случится. И все равно ничего не сделала. Просто сидела и пропивала мозги, жалея себя.

В голове все кружилось. Я посмотрела на Микки:

— Не знаю, что сказать. Прости.

Он сунул руки в карманы брюк:

— Все в порядке. Бьянка впала в панику, когда пропала Белла.

— Я имею в виду не только это, — сказала я.

— Я знаю, — кивнул он.

Я должна рассказать ему. Так будет правильно.

— Послушай… Я…

Слова разрастались во рту, как плесень. Микки терпеливо ждал. Я не могла даже смотреть в его сторону. Эта его спокойная улыбка, его губы. Я все еще помнила их вкус.

— Мне кажется, я больше не могу, — вырвалось у меня вдруг. Мне надо было это сказать.

Он вынул из карманов руки и посмотрел на меня с тревогой:

— Что ты имеешь в виду?

— Зайдешь на минуту?

Я положила руку на калитку. Оставаться в общем дворе не стоило, нас кто-нибудь наверняка заметил бы.

Микки в сомнении посмотрел по сторонам:

— Хорошо, только быстро.

Он зашел вслед за мной в сад, и мы сели на ротанговую скамейку за домом.

Было ветрено, пели кузнечики, с темного неба смотрел глаз луны. Я подумала о Белле. Она такая маленькая. И отныне всю жизнь будет тащить это с собой. Что изменится, если я расскажу? Я не знала, как поступить. Микки смотрел на меня в задумчивости.

— Я всегда и от всего убегала. Как только возникали проблемы, я паковала вещи и удирала. По-другому я не умею. Я не представляю, что нужно делать, чтобы остаться и все исправить. Я из тех, кто накосячит и потом сматывается.

Видимо, я снова подошла к развилке. Возможно, последней.

Микки потер переносицу.

— Всегда можно измениться. Стать как бы другим человеком, — сказал он.

Если бы это было так просто.

— Я не умею расставаться, — проговорила я.

Речь же об этом, да? Если Микки узнает правду, он будет ненавидеть меня всю оставшуюся жизнь.

— Иногда бывает приятно что-то завершить, — сказал он. — И перейти к чему-то совсем новому.

— Фабиан… э-э… так не считает…