Павел Алексеев - Цвет махаона

– Хах… Да не может такого быть! Бред! Я сидел с вами за столом, потом устал и пошел спать, – усмехнувшись сказал Билл.

Чарли искоса посмотрел на брата и молча продолжил натягивать теплые штаны.

Через несколько минут они спустились в холл. Билл не понимал, зачем ему нужно показываться врачу. Он был уверен, что с ним все в порядке. Мама убедилась, что дети одеты тепло, после чего взяла кожаную сумочку, закрыла дверь, и вместе они пошли в больницу.

Снег улыбался сверкающими на солнце кристалликами. Он пытался радовать каждого человека своим скрипом. Дети подбрасывали вверх белую пудру и заливались смехом, когда она попадала им за шиворот. Это ли не зима? Не этого ли ждет каждый ребенок, сидя у окна в дождливый осенний вечер? Снежные мошки тянулись обратно к земле, стараясь насытиться холодным солнечным светом и одарить мерцанием прохожих.

– Здравствуйте, мистер Моррисон! – прокричал Билл, взмахнув рукой.

Возле соседнего двухэтажного дома стоял высокий улыбающийся мужчина. Из-под его вязаной коричневой шапки выглядывали спутанные седые локоны, овечий воротник на джинсовой куртке отблескивал свежими разноцветными снежинками. Морщинистое лицо залито морозным румянцем. Филип Моррисон опирался на рукоять совковой лопаты, которой минутами ранее сгребал снег в кучу, расчищая подход к дому.

– Доброе утро, ребят! – сказал Филип. – Чудная погода, – добавил он, провожая взглядом Милу. – Не так ли, мисс Бенктон?

– Просто великолепная! – не оборачиваясь, пробурчала она.

В окне дома Моррисона виднелось улыбчивое лицо его супруги Мег. Мальчишки помахали руками ей и то спотыкаясь, то проваливаясь в свежем зыбком снегу, догоняли впереди идущую маму.

По пути Чарли с Биллом баловались, бегали, прыгали, кидали друг в друга снег, из которого едва получалось слепить снежный орех. Однако Миле было не до веселья. Она нервно поглядывала на них и едва не срывалась на крик, но проходящие мимо люди вынимали из нее скромную улыбку.

В больнице Мила оставила детей в коридоре, напротив кабинета Джерри Малькольма, а сама постучалась и вошла внутрь. Она рассказала ему о случившемся, на что доктор удивился:

– Хм… Такое в моей практике впервые. Пусть мальчик войдет.

Она приоткрыла дверь и позвала Билла. Тот зашел в кабинет, поздоровался и присел на стул напротив доктора. Перед ним сидел полноватый мужчина лет тридцати. Джерри внимательно осматривал зрачки Билла, стучал молотком по его коленке, прослушивал, но никаких отклонений не мог обнаружить.

– Билл, с тобой что-либо странное происходило в последнее время? Быть может, ты падал или ударялся головой?

– Нет. Не было! – ответил мальчик.

Мила изучала кабинет доктора, блуждая где-то в собственных фантазиях. Она подошла к полке с книгами по медицине, достала одну из них и открыла на случайной странице. С первых строк в глаза бросились медицинские термины и выражения, о существовании которых она уже совсем забыла. С окончания колледжа прошло много лет. Перелистнув страницу и прочитав многострадальное предложение, она замерла и подняла голову. В ухо врезался последний ответ Билла. Она закрыла книгу, положила на полку и подошла к сыну.

– Помнишь, в ноябре тебя Чарли ударил палкой в нос? – выпалила она.

Билл кивнул. Доктор услышал это и отвел женщину в сторону.

– Почему вы об этом сразу не сказали? – прошептал он. – У него могло быть сотрясение мозга или еще чего хуже. Конечно, последствия могут быть разные, но вам лучше пока не тревожить его. После праздников я смогу проверить Билла тщательнее, а сейчас выпишу диазепам. Принимайте таблетки два раза в день утром и вечером после еды.

Поблагодарив доктора, Мила с сыном вышла из кабинета и направилась в аптеку. Купив лекарство, она предложила:

– Так, дети, давайте прогуляемся по парку, но только с одним условием!

– Каким? – в один голос спросили дети.

– Вы не будете дурачиться. А тебе, Билл, вообще нельзя тревожиться! – Она метнула взгляд на старшего. – Врач сказал, что это опасно! Если согласны, то вечером все вместе будем есть мороженое.

Праздники миновали. Билл чувствовал себя хорошо, на головную боль не жаловался, приступов не испытывал. Доктор Джерри Малькольм при подробном осмотре никаких отклонений не заметил, но советовал еще месяц пить прописанные им таблетки.

Жизнь текла. Чарли привыкал к Джону, а Билл все так же холодно смотрел не него. Мила приняла предложение выйти замуж и просила устроить церемонию в мае. Для них с Джоном этот месяц был знаковым. Именно год назад восемнадцатого мая они и познакомились. Джон переехал с женой в Райли из другого города и стал жить неподалеку от их дома. Познакомились они случайно. Когда Мила поздно вечером возвращалась домой, на нее напали малолетние грабители. Это случилось возле дома Джона. Он выскочил, разогнал хулиганов и проводил Милу домой. Так рассказывала детям мама.

На свадьбу собрались только близкие люди, среди которых бабушка Роза, Чарли, Билл, коллеги Милы Петра и Сельма и соседи мистер Моррисон с супругой Мег. Билл все утро просидел в своей комнате. Он не желал видеть Джона в своем доме. Мальчик считал, что это разрушит их крепкую семью. К тому же, мама сильно изменилась с момента встречи с ним.

«Почему именно этот идиот? – думал Билл, стаптывая ворсистый красный коврик в своей комнате. – Неужели она не видит, как он ко всем нам относится? Я вообще не понимаю, какой план у проклятого Джона, но он у него явно есть! – продолжал ходить взад-вперед. – Ладно, черт с ним. Нужно хоть маму уважить и спуститься. Но только на полчаса. Все… с богом…» – выдохнул и вышел из комнаты.

Церемония проходила на лужайке перед домом. Там Джон с Милой соорудили небольшую арку, поставили несколько стульев для гостей, а для благословения пригласили местного священника. Тяжелые темные тучи сгущались над городом. Они будто желали сорвать все планы, но оттягивали момент до последнего, накапливая мощь и устрашая своим мрачным видом. Нужно было спешить с речью, чтобы не попасть под дождь. На импровизированный алтарь взошли Мила и Джон. Священник начал говорить. Когда дело дошло до традиционной клятвы, небо разразилось громким рыком. Спустя секунду по головам, как по немым клавишам рояля, промчались первые капли, а после тысячами прозрачных стрел была усыпана и вся лужайка.

«Это знак! – улыбался в душе Билл. – Гром тому подтверждение!»

Все забежали в дом. Шум от разговоров на разные темы не утихал. Бабушка Роза, как всегда, возмущена отсутствием ее любимых закусок с мидиями, а Петра и Сельма противно хихикали, ходя из кухни в комнату и обратно. Миссис Моррисон в эти секунды что-то рассказывала Розе, а Филип поднялся к Чарли, чтобы полюбоваться его рисунками. Мила пыталась собрать немногочисленных гостей в большой комнате, но только это удавалось, внезапно кто-либо пропадал. Так продолжалось порядка сорока минут, пока Джон не начал на всех кричать и силой заталкивать в комнату. Чарли это напугало, а Билл и вовсе побледнел. Он еле сдерживал пыл внутри себя, но вмиг защурился и попытался успокоиться. Вот-вот начнется повторный приступ, но обстановка умиротворилась, все утихли, и священник продолжил церемонию. Билл выдохнул скопившийся внутри гнев и туго посмотрел на мать, которая казалась ему потерянной.