Алекс Годман - Lockdown

– Показывай, где тачка. – потянул он ее за рукав кофты, проходя мимо нее уже с портфелем. – Заодно меня подвезешь до города.

Борис Андреевич стоял, оперевшись на трость, у окна в белоснежной палате и уже почти полтора часа смотрел на пустые улицы города. Он видел в воображении толпы людей на тротуарах, пробки из разноцветных машин на перекрестке. Слышал звуки двигателей, сигналы, гул разговаривающих людей и цокающих каблуков. В какой-то момент ему даже показалось, что он почувствовал запах выхлопных газов. Он все это еще помнил. Память всегда была его отличительной чертой, даже несмотря на старость.

Но как давно всего этого не было. Эти теперь абсолютно стерильные улицы, чистые стены домов. Все слишком кукольное. И пустое.

Его одинокие живые шаги гулко отзывались от стен домов, когда Борис Анадреевич ходил за продуктами. Иногда он где-то слышал такие же живые шаги. Или ему это просто казалось.

Он специально ходил за продуктами сам все эти года, а не заказывал на дом. Ему нравилось не спеша идти по знакомым улицам, оглядывать здания, дышать этим воздухом, представлять спешащих вокруг себя людей, автомобили, людей в окнах домов. И он очень надеялся встретить кого-то, кто еще остался тут. Но видел лишь андроидов, вылизывающих улицы и стены домов до блеска.

Ему уже 94 года, но решился он на переход только сейчас. Ноги начали сдавать в последний год – его все больше мучали сильные боли после этих прогулок. Слабость в теле. Он чувствовал, что тело уже все ближе к смерти. Год назад ему пришлось отказаться от прогулок. Просто смотрел в окно из своей квартиры.

Он никак не мог привыкнуть к подаренным очкам виртуальной реальности, его сильно укачивало. Поэтому любимые старые фильмы и передачи он смотрел в записи и общался через планшет с родными и друзьями. Из уважения к его ретроградству и, как они считали, чудаковатой старости они всегда выбирали для общения с ним лица, которые он помнил.

Смотря сейчас из окна палаты, Борис Андреевич вспомнил, когда произошел этот переломный момент в жизни человечества. Ему было всего 9 лет, но он уже прислушивался к разговорам старших, любил читать новости в смартфоне. О Боже, смартфоны… Как давно это было. Он даже улыбнулся, вспомнив, что в ящике стола в его квартире есть сохраненные, уже, наверное, не работающие, Айфоны. Седьмой, ХR и еще 6 следующих поколений, прежде, чем они стали не нужны.

Тогда, после 2020 года, что-то произошло в мире. Он не очень хорошо понимал что, но слышал, что есть мир до и после. Что «до» – это жизнь во имя власти и денег, а «после» – жизнь во имя человечества в целом и прогресса. И где-то через 15 лет после этого, прогресс сделал очень сильный скачок, потому что его перестали искусственно сдерживать.

Первое, что его невероятно впечатлило – это развитие кибернетики семимильными шагами. Замена органов и частей тела. И первая успешная пересадка мозга в полноценного киборга. Это был праздник для всего мира. Он помнил, как смотрел тогда из окна на улицу, куда хлынули толпы народа в едином порыве.

А второй прорыв был всего еще через 6 лет, когда изобрели запись полной личности человека. Зачем подвергать риску человека, пересаживая мозг, если можно просто переписать в киборга его личность. Процессоры уже давно опережали скорость мозга человека, при этом будучи более надежными и более легко заменяемыми.

А уже через 3 года стало ясно, что нет смысла и в физическом атрибуте.

И в какой-то момент все ушли в сеть. Тела, конечно, оставили. Огромное количество зданий переделано как раз для хранения тел. И в любой момент можно вернуться в свое тело или киборга, если захочется в реальный мир – они все доступны. Но используют это только для размножения. Ну и вот для того, чтобы приносить продукты таким все еще таким ретроградам, как Борис Андреевич. Поддержать, помочь, поболтать, осмотреть и помочь с лечением. Теперь это у них такое развлечение. Обычно, при этом они входят в киборгов – уж очень не хотят лишний раз портить настоящее тело. Его берегут для репродукции.

Характер, таланты и все остальное, что закладывается природой при рождении личности, решили оставить все же природе. Ей виднее, каким должен родиться человек.

Личность же младенца просто сразу оцифровывается и заливается радостным виртуальным родителям в сеть, где она растет уже без тела, учится, развивается, творит. А тело в консервацию, где оно растет до 28 лет просто как оболочка и дальше не стареет.

Родные и друзья уже давно звали его к ним. Там нет проблем со здоровьем, боли в теле, не надо есть и пить. Не было старости. Любая информация и перемещение в доли секунды. Рассказывали, что там множество огромных городов, сделанных вопреки реальному миру, таких красивых и необчных, что разуму не поддается. Там можно все, что нельзя в реальности из-за пределов физики и тела. Нет денег. Зачем они, если нет физиологических потребностей, а все что угодно можно размножить без затрат. Были по началу попытки продавать что то за виртуальные деньги. Но быстро сошло на нет, тк этим просто не пользовались. Поэтому самореализация одержала верх и все было бесплатным. Хотя и здесь денег давно нет. Но там нет и ограниченности в территориях. Можно выбрать себе любой вид, какой захочешь. Нельзя умереть.

– «А сейчас вот и я.» – подумал Борис Андреевич, разглядывая свою морщинистую руку с темными пятнами старости. Мизинец и безымянный пальцы уже давно не выпрямлялись полностью – артрит. Он попробовал еще раз – не получилось.

– Вам пора. – он обернулся на голос. В дверях стоял белый человекоподобный киборг во врачебном халате. Скорей всего халат нужен был лишь для придания комфортного вида для пациента. Другого смысла Борис Андреевич в нем не видел. Тут и так все стерильно.

Медленно передвигая ногами и опираясь на трость, он подошел к двери. Врач… Доктор? Или медсестра.. Медбрат? Это мог быть кто угодно любого пола… Но голос был женский, значит – она. Она взяла Бориса Андреевича под локоть, помогая ему опираться, чтобы легче было идти. Борис Андреевич сознательно отказался от переноса его тела или каталки. Он очень хотел пройти этот путь своими ногами в последний раз.

Вовсе не так он представлял операционную. А он считал происходящее именно операцией.

Это было такое же белоснежное помещение с белым креслом. Рядом на белой больничной кровати лежало тело киборга – в отличие от киборга-доктора, это была точная внешняя копия Бориса Андреевича. Из-за старости и пройденных тестов на психику, было решено сначала перенести личность Бориса Андреевича в искусственное тело для адаптации. И только потом уже, как он дальше сам решит – пойдет он в основной виртуальный мир или останется здесь в новом теле.