Том Черсон - #Виновата. Родиться женщиной

– Когда мне исполнилось восемнадцать, я устроилась горничной в гостиницу. По первости было тяжело, но я привыкла и втянулась. За шесть лет мне удалось вырасти до управляющей. Может, вы помните, в начале нулевых «Гранд-Отель Петербургский» был одним из самых популярных и востребованных.

– Весьма быстрый рост! – Анастасия пыталась казаться соучастной, а я не закатывала глаза только из вежливости.

– Да нет, первые четыре года я оставалась горничной. Меня очень не любила прежняя управляющая. Но потом сменился почти весь штат, а также, владелец. И меня, наконец, заметили. Каждые полгода я росла по карьерной лестнице. И поверила в себя. Это было очень важно для маленькой неуверенной девочки из пригорода Петербурга. Но, как оказалось, за всё приходится платить. Банально, но правда.

– Что вы имеете в виду, Маргарита?

– Я просто приглянулась хозяину гостиницы, Аркадию Памфилову. И имела глупость ответить взаимностью.

– Вы влюбились?

– Как девчонка. Я помню до сих пор, как он привёз меня в Париж и сделал предложение у подножия Эйфелевой башни. До жути избитый приём романтичных манипуляторов.

– И вы согласились.

– Верно. И он захотел ребёнка.

– Дети – это прекрасно.

– Откуда мне знать? Мы трахались год, но я не беременела. Шёл второй, а Аркадий начал уставать от всего этого. И остыл. Когда зачатие всё-таки произошло.

– Но что случилось?

– Его равнодушие меня тихо убивало. Вместе с нашим будущим сыном. Всё закончилось, когда я увидела, как он трахал очередную управляющую. На своём дубовом столе. После этого случился выкидыш.

– Это ужасно, я соболезную, – добавила Анастасия. Её комментарии начинали раздражать.

– Я в тот же день подала на развод. Он обещал не оставить от меня и мокрого места, если хоть что-то отсужу. А мне ничего от него не было нужно. Это раздражало Аркадия ещё сильнее. Как и мой новый тогда ещё любовник.

– Вы рассказывали только про Виктора.

– Это он и есть, – усмехнулась я. – Бывший друг Аркаши. А что было потом? Я обследовалась у гинеколога, он сказал, что я больше не смогу родить. Так всё и закрутилось. Мне захотелось доказать этому подонку, что я чего-то стою и без него. Виктор помог с вложениями. Дело пошло, да так, что в один прекрасный день, я перекупила у администрации Петербурга часть здания, где располагался Гранд-Отель, который со дня на день должен был закрыться, а Аркаша признать себя банкротом. Сейчас я владею всем зданием. И сижу за тем самым столом из дуба, на котором Аркаша трахал эту суку.

– А с ним что случилось?

– Посадили за финансовые махинации и заказное убийство на двадцать лет. Не поделился с кем-то особо важным.

– Вернёмся к вашему гештальту.

– Я хотела отомстить и показать, что я сильнее. Что я представляю ценность.

– Цель, стало быть, достигнута.

– Разве в этом есть толк, когда всем на тебя наплевать?

– А Виктор?

– Он любит свою жёнушку. Души в ней не чает. А я вечно наедине с пустотой. Нужен ли мне мужик? Отнюдь, я думаю, что эту пустоту уже ничто не может заполнить.

– Мне кажется, вы поставили себя в жесткие рамки и не даёте за них зайти.

– И что мне делать?

– Путей решения может быть много. Прислушайтесь к своему сердцу.

В этот момент у меня появилось ощущение, что даже печенье с предсказанием даст мне более толковый совет, чем специалист с тремя дипломами.

– И что должно говорить моё сердце? – с сарказмом спросила я.

– Этого я не могу знать. Заполнить пустоту, на самом деле, просто. Но насколько вы будете удовлетворены – зависит от того, чем вы её заполните.

От этих абстрактных формулировок голова пошла кругом. Я наигранно улыбнулась Анастасии, схватила сумку и протараторила:

– Я подумаю над этим! Спасибо, Настя!

Выйдя из кабинета, я поняла, почему наши с ней встречи стали реже. Анастасия стала откровенно халтурить, смекнув, что в моей ситуации стопроцентно выигрышных сценариев не существует. И так сойдёт. Во всяком случае, после этой беседы я поняла, что готова к незначительным изменениям в жизни.

Понедельники ненавидят многие. Я же всегда их считала возможностью начать что-либо с чистого листа, оценив опыт недавнего прошлого. Каждый понедельник в отеле начинался с общего собрания. Многие сотрудники его не любили. В девять утра я заходила в банкетный зал и наблюдала сонные недовольные лица. Становилась за трибуну и рапортовала о показателях прошлой недели, нововведениях и прочей чепухе.

– Я напоминаю, что с сегодняшнего дня нулевой этаж закрыт на спецобслуживание. Это абсолютно новый формат для Петер-Плазы, и мной было решено, что его стоит попробовать и обкатать.

– Ага, новее некуда, – прошептала со второго ряда какая-то девчонка в форме горничной. – Опять гондоны за шлюхами убирать.

– Что, прости? Я слышала, что ты там пробурчала, – с наигранным возмущением обрушилась я на неё. Не кричала, но взгляд мой говорил иное. – Всё очень просто. Я не заставлю тебя убирать ни один номер после шлюх. Потому что ты больше тут не работаешь.

С оскорблённым видом горничная резко встала, направилась в сторону выхода и так хлопнула дверью, что посыпалась штукатурка. Я же, не дрогнув ни одним мускулом лица, продолжила:

– Напоминаю, что при трудоустройстве вы все подписывали документ о неразглашении. Работа в новом формате тоже к нему относится. В случае, если я узнаю об утечке, сотрудник будет уволен и выплатит неустойку. Она выше, чем зарплата каждого, кто сидит тут. Надеюсь на ваше благоразумие и добросовестное выполнение обязанностей. У меня всё. Вопросы есть?

Алина, сидевшая на первом ряду, поправила платье и беззастенчиво вытянула вверх правую руку. Я кивнула, будучи заинтригованной, что же та выкинет на этот раз.

– В курсе ли вы, что проституция – незаконна? Это насилие над женщинами, патриархальное общество их вынуждает это делать! Если человек хочет не секса с конкретным партнером, а надеется заработать денег на лечение маме, это не работа. Это предоставление своего тела для мастурбации. И это не покупка «секс-услуг». Это мастурбация чужим телом за деньги.

И, дождавшись, когда та закончит свою пламенную речь, я лишь усмехнулась.

– Вы считаете это смешным? – нахмурила Алина тёмные брови.

– Кажется, ты, Алина, верно? Ты хочешь отправиться за своей бывшей коллегой? Тебе не нужны деньги?

– Делайте, что хотите! – встала она со стула и сжала кулаки.

– Присядь, – сказала я громко, но в то же время шёпотом, после бросила на Алину саркастичный взгляд. – Продажа своего тела – это право женщины и её возможность выражать свою сексуальность. Оно никак не связано с патриархатом хотя бы потому, что парни-проституты тоже существуют. Но самое главное – я не понимаю, о какой проституции в нашем прекрасном отеле может идти речь? Если кто-то живёт нелепыми слухами, то это право я отобрать не могу. Все свободны!