Евгений Кравченко - Прости меня

– Вот, скажем, неплохой выбор. Сережка Решетников. Одноклассник мой. Я уже и забыл о нем. Если бы не ваш дурацкий розыгрыш, то и не вспомнил бы. И где вы только фото его достали? – вопрос Кирилл адресовал неведомым «кому-то», кто обязательно должен был присутствовать там, за стенами, поэтому спросил нарочито громко. – Так вот! Сережка… Я помню, что мы как-то стекла разбили в кабинете директора. Меня поймали, его нет. А я все на Серегу свалил. Ему тогда сильно досталось. Мы и не дружим с тех пор. С класса восьмого, когда все и произошло!

Кирилл ткнул пальцем в пол, указывая на фотографию и встал на ноги. Его лицо сияло в немом восторге. Он явно был доволен своей проницательностью.

Незнакомец грустно улыбнулся и прекратил играться с монетой. Он медленно встал, отряхнув и поправив свою одежду. Затем, так же не спеша, подошел к Кириллу вплотную и, опустив голову вниз, взглянул на портрет Сергея Решетникова. В этот момент произошло то, чего Кирилл не ожидал. Пол вновь подернуло мелкой рябью. Выбранная фотография вспыхнула ярким, пронзительным светом, который резал глаза. Незнакомец, казалось, не боялся ослепнуть. Он стоял не шелохнувшись, продолжая неотрывно смотреть на фотографию. Словно парафин, от огненного тепла невидимой свечи, пол в радиусе двадцати сантиметров очень быстро расплавился. Незнакомец опустил руку в образовавшуюся жидкость, кожа его немного зашипела от соприкосновения с расплавленной субстанцией. Кирилл скривился. Незнакомец вытащил фотографию, которая оказалась, как ни странно, сухой, внимательно осмотрел. Кирилл старался даже не дышать. Увиденное поставило его в тупик. Рационализм заметно проиграл в битве с допущениями существования неведомого.

Незнакомец медленно поднес фотографию к лицу Кирилла так, чтобы тот видел изображение на ней. Вслед за этим их накрыла темнота.

* * *

Кирилл резко открыл глаза. Ему показалось, что он даже вскрикнул при этом. Несколько секунд потребовалось, чтобы понять, что он проснулся в своей постели. Яркое солнце врывалось полуденной жарой сквозь окно, освещая стоящий под ним стол, на котором мирно дремала уже остывшая чашка кофе. Солнце отражалось от полированной поверхности белого фарфора и зайчиками играло на подушке Кирилла.

Кирилл еще пару минут повалялся в постели, приходя в себя. Перед тем как встать с кровати, он заметил на стене ходики, маятник которых висел в молчаливом бездействии. Кирилл поднялся с постели и снял часы. Он внимательно осмотрел ходики, потрогал пружину, завел их, но ничего починить так и не смог. В какой-то момент Кирилл ощутил, что не один в спальне. Он увидел Варю и улыбнулся, немного застенчиво, словно его застукали за неподобающим занятием. В оправдание только и смог выговорить:

– Встали… что-то…

– Да, я заметила! – Варя улыбалась своей искрометной, и такой по-детски чистой, искренней улыбкой. – Иди, умывайся, соня…

…За завтраком, который, впрочем, можно было назвать не иначе как обедом, Кирилл и Варя выглядели счастливыми молодоженами. В каждом движении читалась нежность и любовь. Варя приготовила бутерброд и подала его Кириллу.

– Так что это ты сегодня разоспался?

– Сам не знаю… Такого за мной никогда не водилось, – Кирилл пожал плечами.

– Наверное, сон приятный видел? – в голосе Вари не было и нотки серьезности, лишь одно озорство.

Кирилл прекратил жевать, задумавшись. Бутерброд замер в его руке. Варя вопросительно посмотрела на Кирилла.

– С тобой все в порядке?

– Сон… точно! Мне сон снился. Не сон, а бред какой-то. Я словно в свою книгу попал. Только там героя встречал слуга Властелина Смерти, готовый проводить его в чистилище, а у меня во сне – обычный мужчина. Вроде бы… Но все равно… странно это.

– Давай подробности! Заинтриговал…

Кирилл пересказал сон. Варя выслушала и заявила, что это все понятно, ведь Кирилл провел последние полгода в огромном напряжении. Он написал самую успешную книгу за свою карьеру. Далась она тяжело, никак не хотела получаться, складываться во что-то единое и интересное. Но, в конце концов, Кирилл нашел подход к этой истории и написал ее. Книга всколыхнула читательский интерес. Все это не могло пройти без последствий.

– Я считаю, что этот сон – психологическое зеркало твоих переживаний во время написания книги. Ты вкладывал в нее всего себя, вот и отдается эхом.

– Уверен, ты права! В любом случае, сон закончен, ура реальности!

Кирилл встал и вновь обнял Варю.

– Я в издательство, переговорю с Джереми по поводу контракта на новую книгу.

– Передавай Джерри привет!

– Вот еще! Пусть сам за приветами приезжает, много чести!

Они поцеловались, и Кирилл ушел. Варя еще некоторое время посидела, задумавшись над словами Кирилла, потом махнула рукой и встала мыть посуду.

* * *

Джереми встречал Кирилла на пороге своего кабинета. Главный редактор издательства, Джереми Рассел, родом из Америки. Его семья приехала в страну, когда молодому Джереми не было и семи лет. Приехали они по работе, помогали в техническом оснащении спортивных объектов. С тех пор, неведомым для самого Джереми способом, они остались тут жить. Он помнил все тяготы, с которыми столкнулась его семья, преодолевая сопротивление штатов их отпускать, но, в конце концов, все улеглось. Джереми окончил русскую школу, затем поступил в институт и успешно получил диплом о высшем филологическом образовании. Обладающий ярким поэтическим талантом, Джереми поступил в литературный институт, где они и познакомились с Кириллом, который учился там же, уже имея к тому времени высшее математическое образование. Их дружба растянулась на долгие годы, несмотря на серьезную проблему личного характера: они не смогли поделить девушку. Из-за этого их дружба разрушилась, но лишь на несколько лет. Потом их вновь свела судьба. Сначала работа, сотрудничество, общие цели, потом возвращение прежних отношений и гармония. Кирилл гордился своим другом и был многим ему обязан. Взлет на самые высоты читательского рейтинга – это во многом дело рук Джереми. Оба это знали. Один не подавал виду, а другой никогда не забывал.

– Приветствую тебя, гений! – Джереми распахнул руки в объятия.

– Мне так часто говорят схожие слова, что скоро придется в это поверить, – Кирилл обнял Джереми, постучав ладонью ему по спине.

Большой, просторный кабинет, с витражными окнами, казался залитым светом. Белые стены и в тон им мебель только подчеркивали воздушность и чистоту помещения. Это место всегда ассоциировалось у Кирилла с маленьким, локально выстроенным раем, в его сугубо атеистическом понимании.

Джереми усадил Кирилла в мягкое кресло, а сам уселся на краешек стола. Хоть они и были друзьями, Джереми всегда находил моменты, детали и нюансы, чтобы показать, кто из них есть босс. Делал он это автоматически, не специально, и было всегда забавно наблюдать, как он краснеет и теряется, когда ему об этом говорят.