Кирилл Цыбульский - Охота

В городе мечты действовало негласное правило – ходить по лестницам запрещено. Те, кто хоть раз встречали синий труп наркомана, изогнувшегося в ломке, понимали это лучше других.

Шприцы и человеческое дерьмо появлялись в подъездах с регулярной точностью, трупы и следы брызг крови от борьбы за героин шли на втором месте. Полиция держалась подальше от улиц, получивших дурную славу вместо названий. Скорая помощь не приезжала по вызову из-за частых нападений на санитаров, отказывающихся выдавать сильное обезболивающее при множественных переломах и внутреннем кровотечении.

Терри Коул понимал, что в городе мечты его никогда не найдут. Даже не станут искать. На местных фонарных столбах и остановках не было портретов с изображением худощавого иностранца. Если он хотел залечь на дно, то пришел в правильное место.

– Какого черта, Джейк! – говорила Вероника.

Он был для нее Джейком.

– Я едва не испачкала парадный костюм! Между прочим, надела его специально для тебя, котик!

Джейк сидел на полу, держась за край кровати, и смотрел на голое тело проститутки. Она возвышалась перед ним всем своим ростом, от которого у Джейка кружилась голова. Мелкая грудь висела острыми копьями с темными ореолами, по лобку тянулась тонкая прядь волос. На бердах торчали кости, худой и округлый живот подавался вперед, а лопатки с длинными руками уходили за спину. Джейк подумал, что ее подростковая фигура должна быть чертовски привлекательной для мужиков за сорок с толстым кошельком и мелким членом.

Он пытался собрать слова в расплывающихся мыслях и наблюдал за тем, как рот Вероники открывается без единого звука, как она кричит на него и затыкается перед дулом глока. Шлюха вывернула из своей сумочки все, как и сказал Джейк: выпали несколько париков разного цвета, презервативы всех вкусов и форм, красная губная помада и мятные леденцы. Бутылка воды. Телефон. Вероника оставила на полу у входной двери пальто и нижнее белье с кожаными ремнями и туфлями.

– Ты опоздала, – сказал Джейк.

– Прости, милый, в эту дыру не каждый таксист сунется. Ты же знаешь, так мало мужиков с яйцами, – она приблизилась к Джейку. – Но я ведь знаю, что ты не такой.

Красная помада заигрывала и гипнотизировала опьяненный мозг. Губы заставляли хотеть, а язык подсказывал, чего именно. Вероника села на колени и зашагала руками к Джейку походкой львицы.

– Кем ты хочешь, чтобы я была для тебя сегодня?

Красные губы не замолкали. Слова слетали с них нежными и бархатистыми, отчего хотелось идти им навстречу, раствориться в сладком голосе с головой. Вероника тянулась к брюкам Джейка кончиками пальцев, опуская грудь к полу и касаясь его острыми сосками. Ее широкие бедра, вызывающие инстинкты, добавляли виски крепости и опьяняли еще сильнее. Вероника проявляла чудеса гибкости, когда ее зад оставался на одном месте, далеко, как казалось Джейку, а зубы расстегивали молнию его брюк.

Шлюха поднималась выше, расслабив ремень. Белые волосы лоснились по потному свитеру Джейка, волны накатывали и отступали. Вероника тянулась к шее, как змея, чтобы одним укусом выпустить яд и подчинить себе жертву. Из ее груди исходил горячий воздух и усиливающиеся стоны со вкусом мяты. Вероника открыла рот, приготовившись к решающему броску, красные губы хотели завладеть чужим телом, растворив в яде удовольствия и оргазма.

Вероника высунула язык, с которого стекала вязкая слюна, собираясь коснуться кожи Джейка, но в ее рот попало нечто твердое и длинное. Джейк смотрел на извивающуюся шлюху, не скрывая раздражения. Он хотел выпустить накопившуюся злость на ее жалком теле. В темноте, какую развеивала лишь луна, его лицо выглядело пугающим и жестоким.

– Не приближайся ко мне! – сказал Джейк.

Он вытащил дуло изо рта проститутки и кивнул им в сторону, куда следовало отойти Веронике. От страха или оттого, что пистолет проник слишком глубоко, на лице девушки проявились слезы.

– Я вижу, чего ты хочешь, милый. Не отказывай себе в удовольствии, – сказала Вероника.

У нее тоже имелись инстинкты, профессиональные, которые было не так просто унять. Джейк повторил жест еще раз. Она отошла в сторону и прислонилась к стене.

– Зачем ты меня снял, если не хочешь оттрахать, болван?

Джейк не двигался. Он поддался вгрызающимся в самую плоть воспоминаниям. Этот матрас, квартира… Когда-то их наполнял смысл, сейчас – пустота. Джейк был один и катился в самую пропасть, чтобы упасть без единого звука.

– Ты что-то слышала обо мне за последние несколько дней? – спросил Джейк.

– О чем это ты?

Вероника сидела на полу, вытянув голые ноги, и засыпала. Джейк сделал голос громче, не позволив ей погрузиться в сон:

– Я о том, слышала ли ты обо мне в последнее время?

– Нет, – ответила шлюха.

– Хочешь сказать, никто не подходил к твоему боссу и не интересовался, кто снимал рыжую малолетку на целые сутки и расплачивался валютой?

– Нет.

– Ты крутишься рядом с Эмиром…

Джейк заметил, как голова Вероники падает на бок, возвращается и снова начинает падать. Он вытянул два пыльца, средний и указательный, и большим взвел курок.

– Повторяю последний раз, – сказал Джейк.

На Веронику из темноты уставился пистолет, широкое дуло в целых два пальца разрезало напряженный воздух. Уставшая шлюха подняла глаза и от страха начала взбираться на стену. Она обхватила колени и застыла.

Джейк опустил большой палец, целясь ей между глаз, и продолжил:

– К Эмиру, твоему сутенеру, подходил кто-нибудь и…

– Я же сказала: нет! Какого черты тебе от меня надо?

Джейк улыбнулся густой пустоте. Эта шлюха нравилась ему, не из-за толстого кошелька, и не из-за… А просто нравилась. В темноте она казалась подростком, трудным ребенком, который не может найти общего языка с родителями. Свободная. Юная. Гордая. Где-то в глубине души Джейк молился о том, чтобы солнце погасло, и Вероника осталась такой навсегда.

Алкоголь отпускал. Напиться до беспамятства не удалось, и Джейк откинул голову на кровать. Он думал о том, что устал бежать. Он расплатился за эту ночь и чувствовал себя в безопасности. До рассвета.

– Что ж, давай начнем сначала, Вероника. Сколько тебе было лет, когда Эмир сделал из тебя шлюху?

– Да пошел ты!

– Будь поласковее со мной, – говорил Джейк. – Эмир получил деньги за целую ночь. Так что ты работаешь за чаевые.

Как и любая девушка из сферы сексуальных услуг, Вероника старалась не отходить от своего сутенера. Глядя на клиента, Эмир мог назвать любую цифру, подходящую дорогим костюмам, которые интересовались самыми горячими девочками, и шлюха должна была знать свою цену.

Эмир был в бизнесе с того дня, как отец снял для него первую проститутку. Непревзойденная Тиффани сделала из мальчика сутенера, каким был его отец, Адам. Более десятка лет «Адамово яблоко» держалось на плечах отца и сына. Россия. Девяностые, кокс и секс. Бывало, они вдыхали столько порошка, что все вокруг заливалось белым светом, под пеленой наркотика для богатых они трахали собственных шлюх, а Адам, заигравшись в злодея, избивал их до полусмерти.