Элла Чак - Зона горизонта

– Ничего себе, – Аня убрала газету на место, – восемнадцать девушек убил. Какой же древний этот кабинет. Тридцать с лишним лет прошло, а газета все еще здесь.

На столе возле клавиатуры лежала должностная инструкция. Пролистнув ее, Аня обратила внимание на пункты требований к внешнему виду сотрудников. Для женщин правила звучали суровей, чем для мужчин. Девушка зачитала пункт, обведенный рамкой:

Обязательным условием дресс-кода является наличие белой рубашки с застегнутым на все пуговицы воротничком, туго заправленной в пояс черной юбки. Высота подола юбки от колена – 2,5 сантиметра, высота пояса от талии разрешена в пределах от 3,8 см сантиметра до 5,5…

– Что за бред? – пролистнула она страницы. – Палитра колготок варьируется от телесного № 7 до пудрового № 42. Впервые слышу про палитру колготок. А это что?

Данный пункт был обведен в инструкции красной рамкой:

Обязательно наличие поверх воротничка нитки с бусами любого формата. Длина бус не может превышать 30 сантиметров. За отсутствие аксессуара – штраф 20% оклада. Технические перерывы на туалет, на принятие пищи…

– Пф-ф-ф, – ударила Смирнова обложкой инструкции о столешницу, – куда я попала? Здесь будут штрафовать за каждый чих!

Вскоре она сама в этом убедится.

Порыв ветра толкнул фанерную дверь. Та скрипнула и накренилась. Теперь дверь будто единственным пальцем держалась за камень над обрывом, чтобы не грохнуться. Следом за дверью порыв воздуха сбил ковырючую пальму. Горшок давно был мал этому высокому растению, забытому среди хлама. Пальма упала на колени Смирновой. От очередного пыльного наплыва Аня чихнула два раза подряд. Чихнула бы и в третий, но зазвонил телефон. Выискивая сквозь крону растения трубку, девушка ответила слегка гнусавым голосом:

– Алло. То есть холдинг «Моргана», чем вам помочь?

– Это внутренний номер. Вы не видите? – прозвучал недовольный мужской голос. – Минус пять процентов аванса.

– Минус сколько? За что?! – пыталась выплыть Аня из листьев пальмы, что лежала на ее коленях, и рассмотреть экран телефона. Внутренний или нет, какая разница? Разве за это штрафуют?

– Еще минус пять. Каждый вопрос приближает вас к минус сотне.

Аня оторопела, не понимая, что происходит.

– Срочно поднимитесь в приемную Моргун на пятый этаж, – велел голос.

Длинные гудки.

– Прекрасно! Минус десять процентов в первый день! Идиот! Кто это вообще такой?! – негодовала Анна.

Она отряхнула ткань юбки, пытаясь нафантазировать владельца голоса. Стальной и в тоже время гипнотический. Он явно говорил с улыбкой. А что может быть веселого в чьем-то штрафе?

Аня поднималась на пятый этаж пешком. На паре ступенек, в уголках возле ковровых загибов, блеснули яркие кругляшки. Подняв их, девушка увидела на ладони несколько бусин. Две красных ромбических. Одна прозрачная. Была еще розовая с голубыми вкраплениями и несколько похожих на жемчуг.

– Что это?

Она сунула бусины в карман пиджака и ускорила шаг.

На пятом этаже все вокруг благоухало современным ремонтом. Помещения охлаждались кондиционерами, были украшены зеркалами и картинами. На этаже Ани ни у кого не было кондиционера или кулера, а здесь – по два на каждые десять метров. От фонтана у лифта веяло прохладой и свежестью. Девушке захотелось смыть с себя пыль, в которую она окунулась внутри «кабинета».

Около матовой стеклянной двери с узорами из морских волн стоял высокий молодой человек в черном костюме. Его светлые волосы выглядели отросшими. Лицо с крупными чертами, заметные скулы и губы. Такие типажи внешности предпочитают глянцевые журналы и модельеры. Глаза у парня были странными. Какого-то ненормального яркого цвета, как у собак породы хаски, будто он в них светящиеся голубые линзы вставил. Галстук молодого мужчины был туго прижат к вороту рубашки. В ухо вставлен белый наушник с закрученным проводком, исчезающим под пиджаком. Аня вспомнила отзыв на сайте и догадалась: «Тот блатной безопасник».

Парень повернул голову. Он не ожидал увидеть новую ассистентку на лестнице. Готовился встретить ее, выходящую из лифта.

Девушка была среднего роста, более худощавая, чем нравились Береговому. Каштановые длинные волосы уложены в низкий растрепанный пучок. Ее движения выглядели резкими и нелогичными. Вот нагнулась к правой туфле и выгнула вверх прижатые пятками задники. Отвернулась от Берегового, потянулась руками в сторону, как будто только что проснулась. Короткая рубашка обнажила полоску кожи на животе. На правом запястье – черный тканевый браслет, похожий на напульсник для игры в теннис. Девушка подошла к фонтану, брызнула себе на лицо. Тушь с ресниц потекла черными ручейками по щекам.

Береговой не понимал, где блондинка с пухлыми щеками и пушистой челкой, которая должна была выйти сегодня к Моргун.

– Вы не Жанна… – подтвердил он вслух свою догадку.

То, что творилось в разуме безопасника, начинало его настораживать. Не рановато ли заработать слабоумие в двадцать пять лет?

– Кто? Я? – обернулась девушка. – Нет, я не Жанна. Меня зовут Анна.

– Смирнова… – выдохнул безопасник ее фамилию с облегчением, ужасом, удивлением и будто бы с ностальгией.

По крайней мере такой микс эмоций расслышала в его вздохе Аня.

Девушка не знала человека перед собой и никогда не рисовала его портрет (на счастье этого заводского волка). Такого бы она запомнила. Слишком красивый, чтобы оказаться порядочным. Слишком самоуверенный и наглый. Сразу видно, блатной.

Наблюдательность Ани срисовала его финансовую стабильность – похлеще, чем у некоторых директоров. Вон, одни только часики «Ролекс» тянут на несколько миллионов. На его шее возле белого воротничка виднелся свежий глубокий порез. Красный «росчерк» был наспех замазан хирургическим клеем.

«Ему что, к горлу ножик приложили? – ужаснулась в мыслях Аня. – Что за дикое место?»

– Да, вы Смирнова, – повторил безопасник, прокашлявшись, будто убеждая себя в очевидном факте. – Теперь вижу. Я Константин Береговой, заместитель директора по безопасности Шмарко. Римма Моргун ждет. Но сначала, – встал он перед дверью, деликатно не пуская Анну, – вы должны заправить торчащую рубашку под юбку и, – подбирал он слова, – привести лицо в порядок.

– Это ты оштрафовал меня по телефону? За то, что я представилась полной фразой, а не просто именем? У меня первый рабочий день! Я застряла в пальме, чихнула, а еще дверь накренилась!

– В пальме? – дрогнули его губы в недоулыбке. – Неважно. Теперь знаешь, здесь штрафуют за каждый нюанс. Этот дресс-код, – оценивал он ее одежду, – оставит тебя без зарплаты через минуту, как ты войдешь в приемную Моргун, – кивнул он на дверь, – или без работы. Заправь рубашку.