Георгий и Ольга Арси - Китовая пристань. Наследие атамана Пугачёва. Исторический детектив

– Не может быть этого, Бажен. Враньё и поклёп! Я честно коммерцию веду! Меня вся Москва знает как добросовестного и порядочного коммерческого человека. Думаю, что вы обмануть меня решили, нажиться на мне, вот и берёте на испуг. Только не на того напали, не желаете иметь со мной торговый интерес, тогда убирайтесь. Ступайте рыбу ловить на свой Ай. 1 1 Река на Урале. В переводе с башкирского – «лунная река».

Коммерческие дела с вами больше вести не желаю, – ответил ювелир, медленно направляясь к лестнице, ведущей на второй этаж дома.

– Да ты не кипятись, Илья Прокопьевич. Мы эти деньги тебе обратно привезли, забери их, а нам отдай Катькины золотые империалы, тогда и обиды ни у кого не будет. Каждый при своём интересе останется. Мы согласны уйти со своим товаром, а ты останься со своими деньгами, – с этими словами один из ночных гостей по имени Бажен вытащил из-за пазухи свёрток и бросил его на высокий чайный столик, стоявший в гостиной возле стены.

– Откуда я вам золотые монеты обратно возьму? Они же уже проданы! Чего мелете! – рассерженно закричал ювелир.

– А нам это зачем знать? Ты нам деньгу обратно отдай, и останемся в друзьях, – спокойно заявил Бажен.

– Пошли вон отсюда, лапотники, оборвыши уральские! Вы кому условия ставите, босота? Я к самому обер-полицмейстеру вхож. Меня вся Москва знает! Попрошу кого надо, и в порошок вас сотрут мигом. Васька, иди сюда, встреть этих неуёмных гостей! – злобно закричал хозяин.

На круглом бабьем лице Финагенова отразились гнев, жадность и страх одновременно. Выговаривая ночным гостям неприятные слова, брызгая слюной, Илья Прокопьевич медленно отодвигался от них, всё ближе подходя к лестнице второго этажа.

Ювелир больше не пытался любезно разговаривать с гостями, как при начале встречи, видимо, приняв для себя какое-то новое невозвратное решение.

Со второго этажа по лестнице спешно сбежал приказчик с револьверами в обеих руках и направил их на ночных гостей.

Все трое посетителей стояли спокойно и уверенно, внимательно смотря на хозяина лавки и приказчика. В глазах ночных гостей не было ни страха, ни удивления, возможно, они ожидали подобной встречи. Только старший из ночных посетителей пронзительно посмотрел в глаза каждому из сопровождающих его товарищей, а затем медленно и угрожающе перевёл взгляд на хозяина ювелирной лавки.

– Пошли вон! Иначе перестреляем всех и скажем, что ограбить пытались. Вот и всё, это вам не у себя порядки строить, пугачёвщину затеяли! Здесь порядки московские, кто с деньгой, тот и человек! Империалы вам подавай, я с вами сполна расплатился. Откуда я знаю, когда вы деньгу подменили и офальшивили, – вновь крикнул Илья Прокопьевич, ободрённый появлением верного приказчика с револьверами.

– Вот ты как заговорил, а ранее любезным был, уважительным, хлебом и солью встречал. Сейчас совести совсем нет. Предлагаю миром разойтись, а то плохо будет! – спокойно заявил старший ватаги.

– Хватит мне здесь ваши сказки сказывать. Пошли вон, подобру и поздорову. Последний раз прошу, иначе худо будет. Считаю до десяти, затем Васька стреляет, – заявил ювелир, подавая знак приказчику.

– Может, в последний раз поговорим как люди? – уточнил Бажен, обращаясь к хозяину ювелирной лавки.

– Раз, два, три, четыре, пять… – начал считать Илья Прокопьевич.

Потом остановился и закричал: «Нет, так дело не пойдёт! Никуда вы не уйдёте. Сейчас полицию будем вызывать. В участок вас, наглецов. Сообщу, что ограбить хотели меня ночные воры и фальшивомонетчики. Да просчитались. Мне поверят, а при вас как раз фальшивые деньги имеются. Вот вы и попались, вам ничего не остаётся, только молчать, а если признаетесь в изготовлении империалов, тогда вам каторга. Всё против вас, я надолго проучу Кита. Чтобы больше и думать не смог присылать ко мне таких гостей. На каторге и сгниёте. Васька, дай мне один револьвер и стреляй в потолок, свисти в свисток, а я пока их постерегу».

Ювелир взял у приказчика один из револьверов и наставил его на гостей.

Но приказчик выстрелить не успел. Два остро отточенных ножа, виртуозно брошенные помощниками Бажена, вошли в горло хозяину и его верному приказчику. Оба беззвучно рухнули на пол, кровь хлынула и медленно залила пол вокруг бездыханных тел.

– Кит наказывал подобру разойтись, но подобру не получилось. Что дальше делать будем, Бажен Василич, может, обыщем дом? – уточнил один из помощников.

– Нет, копаться в его вещах нам не с руки, нам чужого не надо. Наши монеты всё равно в доме просто так не найти. Я думаю, или они проданы, или надёжно спрятаны. Бумажки фальшивые здесь пусть валяются. Пока поживём в белокаменной, подождём. Через день-другой брата его навестим, а сегодня предупредим для страха. Или настоящие деньги пусть отдаст, или наши монеты вернёт. Ножи забирайте и револьверы тоже, пригодятся в хозяйстве. Пойдём, а то скоро светать начнёт, – спокойно ответил старший ватаги.

Оба помощника хладнокровно подошли к трупам, вытащили ножи, вытерли их об одежду покойников и спрятали у себя в рукавах одежды. Один из них забрал револьверы.

Старший ватаги оглядел комнату, затем подошёл к столику, взял лежащий на нём карандаш и что-то написал прямо на стене большими буквами. Затем достал из кармана свёрток и ещё какой-то малый предмет и бросил их рядом с трупами.

– Может, не надо, Бажен Василич, бахвалиться, опасно это. И так за убийство ювелира и приказчика Кит по головке не погладит. Он завсегда против убийств, без его воли грех на душу взяли. Дюже недоволен будет! – заявил один из подручных, укоризненно покачав головой.

– Это я брательничку ювелира весточку написал, пусть знает наших, бояться будет. А что Кита касаемо, то не вашего ума дело, меня поболе слушайте. Может, вскорости я сам для вас рыбой-китом стану. Его жизнь не вечна, пора нам в свои руки дела брать. Перечить станете – и с вами будет так, как с ювелиром, – ответил Бажен.

– Воля ваша, Бажен Василич! – уважительно и с некоторым страхом ответил подручный.

Все трое ночных посетителей вышли из ювелирной лавки, хорошенько прикрыли дверь и нырнули в подворотню. Тёплая ласковая майская ночь укрыла грешников от людских глаз.

Майским утром 1883 года, не успев расположиться в рабочем кабинете после прибытия на службу, Евграф Михайлович Тулин был вызван к начальнику сыскной полиции Москвы, коллежскому советнику Николаю Никифоровичу Струкову. 2 2 Коллежский советник – гражданский чин VI класса в «Табели о рангах». Соответствовал чину армейского полковника.

В приёмной находился дежурный надзиратель Фёдор Фёдорович Плашкин, по случаю исполнявший в этот день обязанности секретаря.