Вики Филдс - Когда мертвые заговорят

Я ничего не ответила, и миссис Нэтвик сморгнула слезы и, прочистив горло, бодро сказала:

– Ладно. Мне это не нравится, но я не могу с тобой спорить. – Она шмыгнула носом. – Это надолго?

– Нет. – Я помолчала. – Я позвоню вам, миссис Нэтвик.

Я направилась к двери, и женщина поспешила за мной, быстро перебирая ногами в домашних тапках.

– А кто… чьи отпечатки?.. Обнаружили?.. – запинаясь, спросила она. И когда я обернулась, миссис Нэтвик затормозила, испугавшись.

– Не мои. Это не я.

– Я знала, что это не ты! – воскликнула она, бросившись ко мне. Обняла меня крепко-крепко. Я позволила себе на секундочку расслабиться, а затем отстранилась.

– Мне следует вернуться в Эттон-Крик.

Может, она хотела еще что-то сказать или спросить, но я не дала ей шанса, распахнув дверь и выйдя из дома. И хотя внутри меня все дрожало от нервного возбуждения, как и вчера, когда я только подъехала к дому, я сделала вид, что все нормально, – ведь миссис Нэтвик наблюдает за мной, стоя на пороге с потерянным выражением лица.

Все хорошо, миссис Нэтвик, я не напугана, не растеряна, мне не холодно.

За спиной хлопнула калитка.

Когда я забралась на сиденье, до моих ушей запоздало донесся отчаянный крик:

– Но на свадьбе Селены ты будешь?!

Я притворилась, что не услышала его.

Возвращаться в Эттон-Крик не хотелось, так что я заехала в супермаркет и застыла рядом со стендом, на котором висел портрет Ноя Эллисса. Тут же вспомнилась история миссис Нэтвик: как отец Дэйзи Келли даже год спустя разыскивал дочь… Ищет ли Ноя кто-нибудь точно так же?

Зачем-то купив три килограмма яблок и банку мороженого с соленой карамелью, я забралась в машину и накинула на плечи плед, чтобы согреться. Еще и мороженое купила! Возвращаться назад в магазин не хотелось, так что я съела мороженое и запила его привкус минеральной водой. Мимо моей машины шли люди. Они миновали стенд с рекламными объявлениями, скользили взглядом по лицу Ноя, но даже не останавливались.

Вдруг оставаться на одном месте стало невыносимым, я завела двигатель и вновь покатила по городу. Следующая остановка – кладбище. Увидев железные ворота и домик сторожа, я почувствовала, как в груди теснее сжимается узел тревоги.

Надо бы сходить к Лили. После того, как я убила Стивена и вырезала на его груди ее имя, я так ее ни разу и не навещала. Мне было очень стыдно. Сейчас внезапно стало легко. Будто всем моим жестоким поступкам разом нашлось объяснение. Я не просто так странная, не просто так больная, не просто так не от мира сего. Дело ведь даже не во мне, это не моя вина. Не моя вина, что тогда я набросилась на Стивена… просто… Просто в моей голове что-то есть. Что-то чужеродное. Я хотела рассказать об этом Лили, объясниться.

Мне не терпелось признаться маме с папой, что я все знаю. Я знаю, что они сделали ради меня, что спасли мне жизнь, в то время как Дэйзи от меня отказалась, а ее родители настойчиво советовали бросить меня на какой-нибудь автостоянке, в больнице, на пороге церкви или, чем черт не шутит, в мусорном баке. Если бы мои мама с папой так поступили, а я бы все равно выжила, эта тварь в моей голове, это чужеродное существо… оно бы просто проглотило меня. Сейчас оно в капсуле. Отец заковал эту капсулу в железную оболочку, покрыл ее бетоном воспитания и уверенности. Мама окружила эту капсулу любовью и добротой. А если бы не они, капсула бы вскрылась, и тогда я бы стала новым Криттонским Потрошителем, новым монстром.

Путь мама с папой знают, что я не сдалась, хоть и умерла. Я никогда не сдаюсь.

Дурное предчувствие все не отпускало. Я продолжала колесить по городу в поисках неизвестно чего. Когда внезапно зазвенел будильник, напоминающий о приеме пищи, я с удивлением обнаружила, что БМВ припаркован на противоположной стороне дороги от дома Ноя Эллисса. На почтовом ящике была табличка: «Доставлять только хорошие послания».

Надпись была странной и напомнила о другом Ное – том парне, который живет в особняке Харрингтонов. Было что-то жуткое в том, чтобы просто так сидеть рядом с домом Эллисов и знать, что их сын давно мертв, что в его теле живет кто-то другой. Даже не человек.

Я задумалась: а сильно ли Ной Харрингтон отличается от Ноя Эллисса? Каким Ной Эллисс был при жизни? Я помнила лишь наши короткие разговоры в больнице после клетки, помнила его глаза-льдинки и теплую улыбку.

Вдруг в окно с пассажирской стороны кто-то осторожно постучал. Обернувшись, я увидела светловолосого мальчика, который смотрел на меня так, словно узнал. Когда я опустила стекло, он с улыбкой поздоровался:

– Привет!

– Привет, – ответила я. Мальчик выпрямился, махнув рукой:

– Идем в дом, мама будет рада тебя увидеть.

Я заглушила двигатель и вышла из машины, подчиняясь какому-то странному наплыву чувств. Когда мальчик перешел дорогу и направился к дому Эллиссов, я поняла, кто он, и на ватных ногах пошла следом. Это Билли Эллисс – младший брат Ноя. Паренек, с которым дружила моя сестра. Ему, наверное, уже лет тринадцать или четырнадцать. Почти такой же высокий, как я, только худой, словно щепка.

– Проходи! – сказал он, приветливо распахивая передо мной дверь. Я сжала и разжала кулаки, чувствуя от волнения почти нестерпимую боль в груди. Билли между тем крикнул куда-то в сторону: – Мам! У нас гости!

– Кто? – миссис Эллисс выглянула из кухни. У нее были такие же светлые волосы и голубые глаза. На губах – мягкая, чуть удивленная улыбка. Ее домашний вид в кухонном фартуке задел внутри меня какие-то болезненные раны, но я слабо улыбнулась и поздоровалась. Не знала, что еще сказать. Меня здесь не ждали, и я не знала этих людей. Да и они меня, по правде говоря, тоже не знали.

– Кая Айрленд! – Миссис Эллисс вытерла пальцы о фартук и приблизилась ко мне. – Рада, что ты зашла.

– Она сидела в машине, – вставил Билли, нырнув на кухню. Миссис Эллисс удивилась:

– Зачем? Нужно было сразу зайти в дом.

Почему семья Ноя так себя ведет?

– Тебе не холодно? – Миссис Эллисс осмотрела меня. – Где твоя куртка?

– Осталась дома, – сказала я. Мой мертвый голос вновь царапнул ту болезненную рану в груди. Ничего не происходило, а казалось, что происходило все сразу. Было больно просто смотреть на этих людей, знать, что они ждут его , а он уже давно мертв.

Прочистив горло, я спросила:

– Можно мне посмотреть его комнату?

Мать Ноя на одно мгновение застыла, а я отсчитала три удара сердца. Она должна сказать «нет», и это было бы благоразумно. Но после секундного колебания она ответила «да» и попросила Билли проводить меня наверх.

– Идем, – он не возражал. Утянув с кухни кусок мясного пирога, Билли указал в сторону белой лестницы с ковровым покрытием. Миссис Эллисс крикнула вслед: