Джеффри Дивер - Комната смерти

У него не оставалось иного выбора, кроме как устранить эти угрозы. Он не мог допустить, чтобы кто-либо подверг опасности его организацию. Слишком важна была работа, которой там занимались.

Свонн вытер тарелки, серебряные приборы и кофейную чашку плотным полотенцем – со старанием хирурга, завершающего последние стежки после успешной операции.

• Место преступления 1

○ Апартаменты 1200, отель «Саут-Коув инн», остров Нью-Провиденс, Багамы («комната смерти»).

○ 9 мая.

○ Жертва 1: Роберт Морено.

Причина смерти: огнестрельное ранение, подробности позже.

Дополнительная информация: Морено, 38 лет, гражданин США, эмигрант, резидент Венесуэлы. Настроен крайне антиамерикански. Прозвище: Посланник Истины.

Провел три дня в Нью-Йорке, 30 апреля – 2 мая. Цель?

○ Жертва 2: Эдуардо де ла Руа

Причина смерти: огнестрельное ранение, подробности позже.

Дополнительная информация: журналист, бравший интервью у Морено. Родился в Пуэрто-Рико, резидент Аргентины.

○ Жертва 3: Симон Флорес

Причина смерти: огнестрельное ранение, подробности позже.

Дополнительная информация: телохранитель Морено. Гражданин Бразилии, резидент Венесуэлы.

○ Подозреваемый 1: Шрив Мецгер.

Директор Национальной разведывательно-оперативной службы.

Эмоционально неустойчив? Проблемы со вспышками гнева.

Манипулировал доказательствами с целью незаконного обоснования ордера на спецзадание?

Разведен. Диплом юриста, Йель.

○ Подозреваемый 2: снайпер.

Кодовое имя: Дон Брунс.

Информационная служба собирает данные по Брунсу.

Получены результаты спектрального анализа голоса.

○ Отчет с места преступления, отчет о вскрытии и прочие подробности последуют позже.

○ Слухи о стоящих за убийствами наркокартелях. Рассматриваются как маловероятные.

• Место преступления 2

○ Снайперское укрытие Дона Брунса в 2000 ярдах от «комнаты смерти», остров Нью-Провиденс, Багамы.

○ 9 мая.

○ Отчет с места преступления последует позже.

• Дополнительное расследование.

○ Определить личность информатора.

Неизвестный субъект, осуществивший утечку ордера на спецзадание.

Отправлено по анонимной электронной почте.

Связались с отделом по борьбе с киберпреступностью Управления полиции Нью-Йорка с поручением отследить источник, ждем результатов.

Уперев руки в бока, Амелия Сакс разглядывала доску.

Она заметила, что у Райма ее писанина не вызывает особого интереса, по крайней мере пока не начали появляться неопровержимые факты – в данном случае улики.

Были они втроем – Сакс, Лорел и Райм. Лон Селитто поехал в центр за тщательно отобранной командой специалистов по скрытому наблюдению из оперативного отдела капитана Майерса. Поскольку важнее всего оставалась секретность, Лорел не хотела прибегать к услугам обычных патрульных полицейских.

Отвернувшись от доски, Сакс прошла к столу. Она не любила сидеть на месте, а именно этим ей пришлось заниматься последние два часа. Проявились былые дурные привычки: впивалась ногтями в подушечки пальцев, расчесывала до крови кожу на голове. Неугомонная натура звала ее на улицу, побуждая куда-то идти или ехать. Отец в свое время даже придумал афоризм, ставший ее гимном: «Когда ты в движении, тебя трудно поймать…»

Слова эти имели для Германа Сакса более одного значения и вполне могли определять его работу. Как и Амелия, он был полицейским. Патрулировал район Сорок второй улицы и Таймс-сквер в те времена, когда число убийств в городе доходило до рекордных показателей. Умение быстро бегать, быстро соображать и быстро ориентироваться в ситуации помогало ему выжить.

Быть в движении… Это относилось и к жизни как таковой. Чем меньше ты подвергаешься опасности, тем лучше, откуда бы она ни исходила – от любовниц, начальства или соперников. Он часто цитировал эту фразу, пока не умер (не от всего можно убежать, в том числе и от собственного тела, когда подводит здоровье).

Однако любое расследование требует организации и рутинной работы, что было особенно верно в данном случае, когда добыть факты нелегко, а место преступления недоступно. Сакс, вынужденно прикованная к дому, просматривала документы и с надлежащей осторожностью обсуждала вопросы по телефону.

Сев за стол, она снова принялась изучать бумаги и рассеянно вонзила ноготь большого пальца в кожу под другим ногтем. Руку прошила боль, но Амелия не обращала на это внимания. Упавшая на листок маленькая красная капля тоже осталась незамеченной.

Отчасти причиной такого напряженного состояния была Надсмотрщица, как Сакс мысленно называла Нэнс Лорел. Она не привыкла, чтобы к ней заглядывали через плечо, даже ее начальники, – а у Амелии Сакс, как детектива третьей степени, их было немало. Лорел уже обосновалась как у себя дома, в окружении двух ноутбуков впечатляющих размеров, и даже велела привезти еще несколько толстых папок.

Не собиралась ли она заодно обзавестись и раскладушкой?

С другой стороны, неулыбчивая, сосредоточенная Лорел не проявляла ни малейших признаков раздражения. Сгорбившись над документами, она громко стучала по клавишам и делала заметки очень мелким аккуратным почерком, изучая и сортируя страницу за страницей. Строки на экране компьютера тщательно прочитывались, а затем либо отвергались, либо, обретя новое воплощение посредством лазерного принтера, отправлялись в папки дела «Штат Нью-Йорк против Мецгера и др.».

Поднявшись, Сакс снова прошлась к доске и вернулась на ненавистный стул, чтобы выяснить все возможное о поездке Морено в Нью-Йорк с тридцатого апреля по второе мая. Она опрашивала отели и прокатные конторы, в двух третях случаев попадая на людей, а в прочих оставляя сообщения.

Амелия бросила взгляд на Райма, который по телефону пытался убедить багамскую полицию сотрудничать. Судя по выражению лица, везло ему не больше, чем ей.

Внезапно зажужжал телефон Сакс. Звонил Родни Шарнек из отдела по борьбе с киберпреступностью Управления полиции Нью-Йорка, элитной группы, включавшей три десятка детективов и вспомогательный персонал. Хотя Райм был традиционным ученым-криминалистом, они с Сакс в последние годы работали во все более близком контакте с ОКП. Компьютеры и мобильные телефоны – и удивительные свидетельства, которые те хранили, как казалось, вечно, – стали крайне важны для ведения успешного расследования. Сакс оценивала возраст Шарнека в сорок с небольшим, но точно определить было сложно. Шарнек всем своим видом излучал молодость – от растрепанных волос до помятых джинсов и футболки, а также страстной любви к «тачкам», как он именовал компьютеры.