Иван Прохоров - Метро

– Послушайте, на «Площади Ильича», в том помещении, что вы видели?

– Кевларовый шлем и людей в обезьяннике. – Пустовалов отправил шоколадную конфету в рот.

– Людей?

– Они зачем-то запихнули в обезьянник обычных пассажиров. Как сельдей в бочку. И среди них был сильно избитый мент.

Виктор нахмурился.

– Тебя ведь зовут Виктор? – Спросил Пустовалов.

– Ага.

– Ты инженер?

– Учусь в физтехе.

Пустовалов обернулся в туннель, где в полумраке мелькали усталые лица.

Катя отставала от остальных метров на пять.

– Как думаешь, отсюда можно выбраться не через станции?

– Из тоннеля? Ну, если представить метро как гигантское бомбоубежище, то оно должно делиться на автономные отсеки, и каждый такой отсек по идее должен иметь свой герметичный выход. Но я сомневаюсь, что мы сможем его открыть, даже если найдем.

Пустовалов кивнул и погрузился в свои мысли, пока его не оглушил девичий визг.

Метрах в пятнадцати луч фонаря высветил Харитонова и Катю, которую тот крепко держал за запястье.

– Еще один вопль и я сломаю тебе руку. – Говорил великан.

– Этот придурок опять за свое. – Закатил глаза Виктор.

Девушка с ненавистью глядела на Харитонова.

– Роман, свети. – Приказал Харитонов.

Луч уткнулся в его плотный затылок, переходящий в «медвежью» шею.

– Что ты делаешь? – Крикнул Пустовалов.

– Провожу воспитательную работу.

– Слушай, я видел, какую работу провели с ментом твои родственники из Гвианы.

– Лучше поинтересуйся у этой шлюхи, что она собиралась сделать.

– Это преступление! – Жестким голосом заявила Катя. – Отпусти меня сейчас же! Я иду домой.

Вопреки ожиданиям, Пустовалов не увидел в лице девушке страха, оно было перекошено от гнева.

– Это не называется идти домой, дура, это называется подвергнуть всех риску.

– Какому риску? Я никого не заставляю идти со мной!

– Ты с ума сошла! – Поддержал великана Ромик.

Катя с силой дернула руку на себя, и, судя по тому, как вспышка боли отразилась на ее лице, с таким же успехом можно дергать руку, зажатую в дубовой колодке.

– Что ты делаешь?!

Катя посмотрела на Пустовалова.

– На кого ты смотришь? – Усмехнулся Харитонов, притягивая девушку к себе. – Ему плевать на всех, кроме себя. И этот тоже не поможет…

Харитонов словно видел отражения в глазах девушки.

– Там в вагоне он чего-то дунул, а теперь запал выдохся. – Харитонов обернулся с хищной улыбкой, указав на Виктора неожиданно появившимся в руке молотком.

Виктор и впрямь казалось, впал в ступор. И толи дело было в ракурсе луча, толи что-то изменилось в самом Харитонове, но сейчас он был по-настоящему страшен, как дикий голодный медведь-шатун. Медведь-людоед.

– Свети.

Скачущий луч вернулся на место.

– Вы мне еще спасибо скажете. – Сказал Харитонов, ловко перехватывая Катину руку выше локтя. – Ничего личного, все ради общего блага.

– По-твоему, ломать руки молотком это общее благо? – Спросил Пустовалов.

– Ломать?! О чем ты говоришь! – Испугалась девушка.

Вместо ответа последовал оглушительный, почти животный далекий крик. Пустовалов слышал такой крик в детстве, когда случайно забрался с Гариком и Вадиком в свиноводческий комплекс.

– Что они там делают?

– Экзекуция. – Улыбнулся Харитонов. – Кое-кому здесь она тоже не повредит.

Медведя-шатуна дикие крики не только не пугали, но казалось, даже радовали.

– Все любят, – говорил Харитонов, пытаясь расстегнуть ремень на брюках, – когда кто-то делает за них грязную работу. Даже те, у кого есть ствол, не станут применять его, если им это невыгодно. Я правильно говорю?

Харитонов потянул руку девушки вниз, будто собирался уложить ее на рельсу, как на плаху.

Катя завизжала и стала изо всех сил вырываться.

Луч фонаря дрогнул.

– Свети! – Скомандовал Харитонов.

– Иван… – Робко начал Ромик.

– Заткнись!

– Отпусти ее, придурок!

Миниатюрная девушка встала перед Харитоновым. Пустовалов почувствовал легкий укол. Его удивили требовательные нотки в дрожащем голосе, но неприятное чувство не было связано с чувством вины или беспокойства. Оно было связано с воспоминанием. Очень далеким воспоминанием. И почему на рожон часто лезет тот, кто меньше всего готов к последствиям?

– Что такое? – Посмотрел на Дашу страшный Харитонов. – Я же сказал заткнуться.

– Убери молоток и отпусти ее.

В плотоядных крохотных глазках Харитонова сверкнул интерес.

Даша продолжала стоять перед ним, хотя ее плечи вздрагивали.

– Ну? Что еще сделать?

– Я обещаю тебе большие неприятности, если не отпустишь ее. – Сказала она неуверенно.

– Вы меня удивляете, – сказал Харитонов, неожиданно убирая молоток в задний карман.

После этого под всеобщее молчание он сунул катину руку в петлю, которую соорудил из ремня.

– Вот так ты никуда не убежишь. – Сказал он, стягивая петлю на загорелом запястье девушки.

Проделывая эту манипуляцию, Харитонов старательно пыхтел, будто занимался чем-то серьезным и важным и, закончив с удивлением, оглядел всех.

– Вы что серьезно думали, что я ей руку сломаю? – Спросил он, забрасывая ремень с катиной рукой на плечо. – Я что тут один нормальный?

После этих слов Харитонов с довольным видом двинулся по туннелю первым, быстро пропав из освещенной зоны.

«Привязанная» Катя дернулась следом.

– Эй, я тебе не собака…

– Заткнись, а то передумаю!

Дальше все шли молча, будто потерянные и только минут через пять, Ромик, неспособный на долгое молчание стал рассказывать какую-то скучную историю про свои подростковые поездки в деревню к бабушке, где заодно происходили загадочные убийства в лесу. Голос Ромика катился по туннелю:

– Кто-то нападал на одиноких грибников из-за спины и резал им горло. Все думали, что это типа какой-то сезонный убийца, но за все годы его так и не поймали. Проверяли местных и приезжих, кого-то даже задержали, но убийства продолжались. Все называли его грибной убийца, а моя бабушка думала, это грибной дух широколиственных лесов и темных чащ. Меня, конечно, не выпускали гулять из-за этого гребаного грибного убийцы, и каждое предложение родителей съездить в деревню, чтобы погулять на свежем воздухе звучало как стеб. Ехать в деревню, говорю, чтобы сидеть в доме и пялиться в телевизор, который ловит три канала. Ха. Я, понятное дело, уходил без спросу. Мы с пацанами все хотели выследить и поймать его. А вот теперь думаю – а если бы он нас поймал?

– У тебя повеселей нет истории?

– Согласен, история дерьмовая. Но настроение такое. Одно дерьмо в голову лезет.

– А этот твой грибной убийца, это что-то типа лесного духа или человек? – спросил Виктор.

– Скорее это наш российский Слендермен. Во всяком случае, мне он таким представлялся.