Евгений Ткаченко - Полный цикл мести

Маркус и Айзек безмолвно двинулись дальше. Света становилось все меньше, а воздух – все холоднее. Но друзей это не останавливало. Наоборот, дышать стало легче, а глаза, привыкнув к полутьме, видели дальше и четче, чем в тумане. Вскоре мальчишки дошли до ствола этого дерева. Он напоминал огромного черного спрута, обвившего своими щупальцами небольшой приземистый домик. Друзья раскрыли рты в удивлении. Неясно, что изумило их больше: исполинские размеры дерева или внешний вид домика. Сам домик был выложен из камней, которые искрились и переливались различными оттенками зеленого. Айзек вышел из ступора, подошел к домику и провел рукой по камням. Теперь и его рука светилась в темноте. А потом он сделал невозможно, по мнения Маркуса. Он лизнул свою руку! Маркус аж скривился от отвращения, а на лице Айзека, наоборот, заиграла улыбка.

– Это мох! И он сладкий! – сказал он довольным голосом.

И тут лицо Айзека изменилось. Оно вытянулось и посерело, а улыбка превратилась в какой-то кривой оскал. Первой мыслью Маркуса, что это желудок его друга отреагировал на сладкий мох жуткой болью. Но Айзек не согнулся пополам и не прижал руки к животу. Он замер, а взгляд был направлен куда-то за спину Маркуса. Маркус резко обернулся и чуть было не лишился чувств. Позади него, а теперь перед ним, маячила призрачная фигура. Лохмотья, в которые был одет призрак, трепыхались словно на ветру. Складывалось ощущение, что под лохмотьями вообще нет ничего – пустота. У призрака отсутствовали ноги, но имелись костлявые руки, которые были вывернуты под неестественными углами. Но самое страшное – это лицо призрака. Точнее, его практически полное отсутствие. Оно было словно скрыто под рябью воды – дергалось, меняло форму, на миг становилось вполне отчетливым, а затем снова расплывалось. Не менялись только глаза полные безумия. И эти глаза обвиняюще смотрели на Маркуса. Маркус понял, что уже видел этого призрака, среди ветвей, когда решил, что перед ним ведьма. Сейчас же, он был уверен, что перед ним именно бестелесный дух. Но от этого осознания ему было ничуть не легче. Теперь Маркус пожалел, что Айзеку удалось переубедить его. И очень зря! У них был шанс уйти! А теперь… Что теперь? Они доказали свою правоту – Джордж Пеше не видел дом ведьмы потому, что не дошел до него. Но какой от этого прок, если сейчас они умрут?

Призрак вытянул руки, чтобы схватить Маркуса. Это движение было резким, словно под лохмотьями распрямилась пружина. Маркус не успел среагировать, чтобы защититься. Все, что он смог – это закрыть глаза. Он знал, что призрак лишь дурной знак и физически он навредить не может. И тем сильнее было его удивление, когда чьи-то руки вцепились в его плечи. «Бежим» – услышал Маркус у самого уха. Он подчинился. Они выбежали из-под кроны черного дерева и вновь оказались в укутанном туманом лесу. Они бежали, не разбирая дороги и остановились только когда начали падать от бессилия. Их сердца бешено колотились то ли от усталости, то ли от бессилия. Мальчишки настороженно вглядывались в туман вцепившись друг в друга. Сквозь шум пульсирующей крови стал проникать другой звук. Это был скрип, и с каждой секундой он становился все громче.

– Что это? – спросил Айзек.

– Ведьма, – прошептал, ошеломленный догадкой, Маркус.

Стоило об этом подумать, как скрип превратился в протяжный вой. Было очевидно, чем он громче, тем ближе подбирается ведьма. Вскоре, к жуткому вою примешался звук ломающихся веток. Вот-вот ведьма выскочит из тумана и наброситься на двух друзей. Но проклятый туман не позволял определить, откуда именно ждать беды. Вскоре вой стих, остался лишь треск. И вот одна маленькая щепка упала на плечо Айзека. Он вскинул голову и словно погрузился в ночной кошмар. Из тумана, ломая ветки, прямо на них летела ведьма. Айзек оттолкнул Маркуса в сторону, а вот сам увернуться не успел. Ведьма прижала его к земле и придвинула свою уродливую морду к лицу Айзека и зашипела. Шипение перешло скрип, а скрип – в крик. Айзек отвернулся и зажмурил глаза, но лицо ведьмы так прочно впечаталось в память, что никуда не исчезло. Это было лицо безобразного, лишенного глаз младенца, которое словно вырезали из рассохшегося дерева, из щелей которого сочился перегной.

Ведьма словно паук завернула Айзека в некое подобие кокона. А затем проворно опустила в мешок за спиной. Маркус видел, как ведьма выпрямилась и начала обнюхивать воздух, как это делают хищники. Ведьма была огромна. Все ее конечности были гипертрофированы и разной длины. Тонкие длинные руки оканчивались непропорционально огромными ладонями. Ноги же были толстыми и сужались к низу. Тошнотворно маленькая головка болталась на длинной шее. И все это уродство крепилось к скрюченному туловищу. Вскоре, ведьма учуяла Маркуса. Ее тело задрожало, вывернулось словно наизнанку. Она направилась к Маркусу дерганной рваной походкой. Иногда она спотыкалась и падала навзничь. Но приподнималась и продолжала свой путь опираясь на все свои конечности, словно гигантский паук. Последнее, что увидел Маркус перед смертью – тянущиеся к его лицу костлявые, покрытые язвами руки. Его юное сердце не смогло справиться с потрясением и буквально разорвалось. Он умер за мгновение до того, как отвратительные липкие руки коснулись его лица. А потом стали небрежно укутывать тело в омерзительную помесь плаценты и сгнившего тряпья.

Ведьма, под присмотром призрака, вернулась в свое логово. Небрежно вытряхнула содержимое мешка на пол и направилась к импровизированной печи. Помимо двух мерзких коконов, на пол вывалилось с десяток кореньев, несколько тушек грызунов, склянка с какой-то жидкостью и пара клочков бумаги. Все это Айзек наблюдал через небольшое отверстие. Саму ведьму, он не видел. Он не мог двигаться, даже не мог раскрыть рот, чтобы закричать. Все, что ему оставалось, это мычать и извиваться. Но пользы от этого было не много. Все, что ему удалось – привлечь внимание ведьмы. Айзек сжался, когда она приблизилась. Он ожидал, что ведьма начнет его истязать. На худой конец, пнет его, лишь бы он заткнулся. Ведьма же, напротив, бережно подняла его и прилепила к стене. Кроме того, она освободила голову Айзека, чтобы он мог извергнуть содержимое желудка. Потом стерла следы рвоты с его лица своими противными пальцами. Очередная порция еды устремилась из желудка к горлу, но Айзек сдержал позыв. Ведьма, тем временем разместила кокон с Маркусом на соседней стене и так же разорвала его. Айзек видел лишь часть лица Айзека. Все оно было покрыто кровоточащими царапинами. И хотя он ничего не чувствовал, внутренний голос подсказывал, что он выглядит точно так же.

«Видимо, мы поцарапались об кусты, когда убегали», – предположил Айзек.