Джейсон Свэггер - Троица. Охотники на ведьм

Часы безвестия тянулись мучительно долго. Мария проводила их, сидя в главном зале у разожженного камина. Наблюдая за огнем, она старалась прогнать дурные мысли из своей вдруг потяжелевшей головы. Снаружи уже темнело, но никаких новостей до сих пор не появлялось.

Когда Мария, чувствуя, что больше не может сидеть и ждать без дела, приготовилась вновь отправиться в загон за своей лошадью, в зал вбежал высокий молодой мужчина, облаченный в короткий зеленый упелянд 12 12 Упелянд – верхняя одежда для прогулок, верховой езды или торжественных случаев. с поясом. На его смуглом лице с маленькими черными, как угольки, глазами, застыла маска тревоги. Вьющиеся черные волосы были всклочены, а плащ на плечах покрыт дорожной пылью. Увидев его, Мария восторженно вскрикнула и, протянув руки, бросилась навстречу.

– Мартин!

– Я прибыл, как только смог, – мужчина сдержанно приобнял Марию и поцеловал ее руку. – Очень сожалею о пропаже господина Орсини! Я уверен, что с ним все нормально и вскоре он отыщется.

– Я молю Господа, чтобы так оно и было! – заверила Мария, отстраняясь от своего жениха.

Мартин Мюллер был сыном обедневшего банкира из Вены. Он зарабатывал на жизнь профессией адвоката и смог достигнуть определенных успехов в своем ремесле. С недавних пор он стал одним из главных претендентов на руку и сердце дочери купца, что было для его обедневшего рода неплохой партией, ведь Орсини обладали несколькими городскими торговыми лавками, а также не особо обширными, но довольно плодородными землями. Для самой же невесты такой брак не стал бы выигрышным, но она пылала истинными чувствами к молодому адвокату, и добрый отец, увидев в ее глазах то же тепло, которое когда-то увидел в глазах своей жены Анны, настолько растрогался, что отказал своему близкому другу графу фон Шеленбергу в притязаниях на юную дочь.

– Где фрау Орсини? – Мартин огляделся по сторонам, выискивая мать своей невесты.

– Она отправилась искать отца вместе с людьми графа.

Лицо адвоката искривилось при упоминании влиятельного и богатого соперника.

– Перестань, – нежно улыбнулась Мария, положив ладонь на заросшую темной щетиной щеку жениха. – Ты ведь знаешь, что я в любом случае выбрала тебя.

– Я очень надеюсь, что ты не изменишь своего выбора после того, как граф фон Шеленберг найдет твоего отца.

– Главное, чтобы он нашел его. Остальное сейчас неважно, Мартин. Я подумываю тоже отправиться на поиски. Ты со мной?

– Ты никуда не отправишься, – строго возразил мужчина. – Не хватало еще, чтобы пропала и ты! Мы будем ждать здесь. Два неопытных в таких делах простофили, как мы с тобой, все равно ничем не помогут.

Мария тяжело вздохнула и вернулась в кресло перед камином, усадив мужчину в соседнее кресло рядом со своим и не отпуская его руки. Альфред не отрывал глаз от книги и даже не обратил внимания на гостя.

Они сидели так до самого захода солнца, изредка обмениваясь короткими фразами и держа друг друга за руки. В воздухе витало напряжение, исходившее от Марии и передающееся ее жениху. От бесконечного ожидания их нервы готовы были лопнуть, словно натянутые струны, но снаружи вдруг послышался приближающийся топот копыт. Следопыты возвращались с поисков. Мать Марии, изможденная и усталая, покрытая пылью и грязью, вошла в зал, обливаясь слезами. Увидев это, дети тут же бросились в ее объятия с немым вопросом в глазах.

– Что случилось, матушка? – осмелилась спросить Мария срывающимся голосом. – Он нашелся? Он жив?

– Отец жив, дорогая, я верю в это! Но мы не смогли найти его.

Не сумев более сдерживать нарастающий ком в горле, Мария горько зарыдала, уткнувшись в платье матери. Больше она никогда не видела отца.

___

Капелла, в которой проводились ежедневные службы ордена, стояла у северной стены крепости, у самого ее края. Снаружи это было невзрачное серое здание с невысокой колокольней и крестовидной вершиной, однако за двустворчатой дверью открывался вход в совершенно иной мир. По обеим сторонам просторного зала располагались мощные белокаменные колонны, поддерживающие высокие арочные своды потолка. Пол был выложен мозаичной плиткой. Два ряда скамей для прихожан образовали широкий коридор, ведущий к алтарю, за которым вплотную к стене стояла статуя Девы Марии из чистейшего золота. В отражении статуи сверкали десятки огоньков восковых свеч, горящих в позолоченных канделябрах и люстрах.

Когда приор Август завершил утреннюю службу, на возвышении у алтаря появился сам Якоб Шульц. Инквизитор был облачен в черную сутану из плотного бархата, отделанную мехом на рукавах и воротнике, которую он туго подпоясал на талии, дабы подчеркнуть свою моложавую фигуру. На его груди, сверкая и переливаясь при свете ламп, висело тяжелое золотое распятие на толстой цепи. Выйдя вперед и откашлявшись, инквизитор начал свою вдохновенную речь.

Охотники ордена, в отличие от послушников и священников, нечасто присутствовали на молебнах. Якоб оправдывал это тем, что они и так выполняли волю Господа, делая свою нелегкую и опасную работу, поэтому молиться за них должны были монахи. Но сегодня, в это спокойное безветренное утро в горах, он велел созвать всех, кто пребывал в крепости. Даймонд тоже сидел на одной из скамей в толпе из нескольких десятков охотников и послушников.

Якоб, стоящий у алтаря, говорил громко и четко, его сильный голос настоящего лидера завораживал, заставлял впитывать каждое слово и принимать абсолютно все за правду.

– Вот уже несколько лет, с тех пор как мы основали наш священный орден, мы с вами, дети мои, вынуждены скрытно бороться со злом. Каждый день наши охотники рискуют своими жизнями, терпят огромные нужды и несут Божий свет в этот мир, защищая его от все приближающегося конца. Когда я и еще двое служителей Бога, имена которых я предпочел бы пока не называть, создавали этот орден Троицы, мы и не надеялись, что к нам примкнет столько людей. Мы и не думали, что уже через несколько лет мы станем столь могущественны. Но, несмотря на нашу силу, власти до сих пор ставят нам палки в колеса, не позволяя вершить правосудие над злом, препятствуя допросам и судебным процессам по колдунам и ведьмам. Я не виню их, ведь они не знают, что колдовство несет в себе огромную угрозу. Им не хватает мудрости, чтобы увидеть, что поклоняющиеся дьяволу являются корнем всех наших бед. Человечество стоит на грани гибели, и все это из-за козней сатаны и его приспешников!

Якоб выждал какое-то время в молчании, а потом на его лице появилась широкая улыбка во всю челюсть.

– Но у меня есть для вас добрые вести, дети мои! – возвестил он громогласно. – Пока мы здесь молимся Господу нашему, магистр нашего ордена прямо сейчас борется за наше право сражаться с дьяволопоклонниками по всей Империи, чтобы очистить ее от скверны и порока, в котором она тонет. Наша борьба с нечистью скоро станет официальной. Скоро нам не нужно будет прятаться, тратить время и средства на тайную слежку и обходить законы властей. Я обещаю вам, что скоро мы добьемся того дня, когда малефики и колдуны содрогнутся от страха, узнав, что войско Господне, в вашем лице и в лице святой инквизиции, поднимется на страшную битву со злом! Не на жизнь, а на смерть!