Кейси Доуз - Шанс

Он кратко хохочет:

– Поняли? Только..

– Я понял – красноречиво показываю глазами на дочь позади и он поспешно спохватывается.

– Ох, прошу прощения, что-то меня понесло. Так, ладно. Ну, если что, я вас на кассе буду ждать.

– Мы, собственно, уже все – киваю и смотрю на пачки пончиков в руках Гретты – сейчас подойдем.

– Ага, да.

– А вы сказали, что это ваш магазин? – изгибаю бровь – но при этом будете ждать нас на кассе?

– Да зимой-то хорошо, если хотя бы дюжина придет за весь день, на кой черт мне кого-то нанимать? Сам постою, да сэкономленное в карман. Вот летом другое дело, м-да.. – он идет к стеллажам – летом да, летом другое..

Наклоняюсь к Гретте:

– Ты хочешь еще одну пачку пончиков?

Она изумленно вскидывает брови:

– Ты серьезно? Еще одну?

– И ты ничего не видела. Никаких сумасшедших бомжих, и не слышала того, что говорил про них этот мужчина. По крайней мере, пусть таковым это останется для мамы, идет? Мы просто пришли, купили продукты, и ушли. Все время были вместе. Хорошо?

Она довольно улыбается:

– Идет!

Пихает мне в корзину свои пачки пончиков и убегает за следующей.

– Эй, я буду на кассе, неси туда.

– Окей! – слышу эхо ее голоса уже где-то в стеллажах.

Прохожу мимо стеллажей, теперь уже в обратном порядке – мясо, рыба, специи – и вот, наконец, касса. Стив стоит за ней в таком же положении, будто минутой ранее и не был рядом с нами, рассказывая пошлые присказки. На мгновение мне даже кажется, что он безучастно поднимет голову, посмотрит на меня апатичным взглядом уставшего рядового сотрудника, и скажет:

– День добрый, мистер, вам пакет?

Но нет. Видимо, со Стивом мы теперь, в локальным рамках этого городка, можем считаться в каком-то извращенном виде «приятелями». Потому что он улыбается, словно не видел меня неделю, и подзывает (словно помимо него, есть еще несколько свободных кассиров, к которым при желании я могу подойти):

– Кстати, а как вас зовут-то? А то я и не узнал.

– Вы тоже не представились – усмехаюсь я – ну полагаю, что Стив, если чахоточная не ошиблась.

Он смеется так, что на мгновение перестает пробивать продукты и слезы из глаз брызжут. И этих пары секунд мне хватает, чтобы понять – эти три месяца, заходя в магазин, я буду пытаться всячески избегать компании и болтовни этого идиота.

– Так точно, сэр – смеется он, вновь принимаясь за работу – Стив, но можно просто Стиви или Стивен, как удобнее вашему воспитанию. А вы?

– Генри.

– Генри. Давай тогда уж на ты, Генри, что скажешь?

Озадаченно жму плечами:

– Давай.

Как будто у меня есть выбор, когда ты пробиваешь мое мясо. Вот он доходит до семги и присвистывает, видя цену (видимо, сам уже забыл, что за сколько продает):

– Гляжу, вдохновение покинуло тебя совсем недавно, Генри.

– Я бы так не сказал.

– Ну, значит предыдущее набило брюхо на славу. Я такое и на День Благодарения не покупаю.

– Правильно – усмехаюсь, желая сменить тему – ты просто так берешь их с витрины своего магазина.

Он вновь смеется и на сей раз даже умудряется хрюкнуть. Тяжело вздыхаю, доставая бумажник. Когда Стив отбивает последнее и озвучивает сумму к оплате, я виновато жму плечами:

– Сейчас дочь подойдет, еще пончиков принесет.

– Ну не знаю – смеется он – как я могу ждать, когда у меня тут очередь до самого Канзаса?!

И вновь хохочет.

Черт, Гретта, тебе бы поторопиться.

Когда смех его, наконец-то, отпускает в очередной раз, Стив разглядывает меня более пристально и, с любопытством облизнув губы, уточняет:

– А ты из кого?

– Прости?

– Ну, что творишь?

– У вас тут этот вопрос новеньким вместо приветствия, как я понял?

Боюсь, что он вновь засмеется и я просто выбешусь, но он лишь жмет плечами:

– Что-то типо хобби. Когда каждое лето сюда приезжают всякие дельцы искусства, начинается игра в угадайку. Кого сколько в этом году, кто с чем уедет.

– Весело.

– Ага.

– Ну летом к вам тоже приезжают.

– Ну, это другое – отмахивается он – те только и делают, что нажираются до одури да обдолбанными заплывают за буйки, только и знай их вытаскивать. Те ни черта не делают и по одной морде можно понять, где и сколько он играл, сколько имел и сколько имели его. Зимой поинтереснее, как я думаю.

– Может быть – киваю – вот и узнаю.

– Так ты так и не ответил.

– На что?

– Ты-то кто?

– А на кого похож? У тебя-то опыт.

– Эт-с да – смеется и оглядывает меня, словно действительно по одной внешности собирается вынести вердикт – писака небось?

– Почти. Сценарист.

– Ну так тоже пишешь. Так что угадал.

– Не совсем. Я пишу сценарии. Писать книги и сценарии это все-таки разные вещи.

– Да по мне все одно.

– Как скажешь.

Меньше всего мне хочется сейчас объяснять владельцу сельского магазина разницу между писателем и сценаристом – тем более, когда он твердо убежден в том, что и без меня все знает. И от неловкой паузы спасает Гретта, наконец-то появившись с пончиками и какой-то ерундой на палочке.

– Это что? – скептично хмурюсь.

– Леденец Ко-ко – деловито кладет его на кассу.

Я подхватываю его прежде, чем Стив успеет пробить:

– Ни о каких Ко-ко договора не было.

Гретта хмурится и скрещивает руки на груди, совсем как ее мать:

– Тогда я все расскажу.

– Тогда, Стив, вытащи пожалуйста те две пачки пончиков и новую не пробивай – невозмутимо киваю ему.

Дочка тут же фыркает:

– Нет, не вытаскивайте. Ладно – вновь поворачивается ко мне – но если возьмем Ко-ко, я придумаю причину, по которой надо постирать твое пальто.

– Все гораздо проще. Я просто сдам его в химчистку. Кстати, у вас тут есть? – смотрю на Стива.

– Да, там прямо по главной.

Ни черта не понятно. Ладно, посмотрю в приложении.

– Ну пап!

– Нет, я сказал. Стив, отбей пончики и сколько там с меня?

– Ну пожалуйста!

– Нет.

– Ну почему?!

Потому что пока ты искала свое Ко-ко мне приходилось развлекать этого идиота, и это были далеко не самые приятные минуты в моей жизни, потому черта с два я после этого возьму тебе этот треклятый леденец, даже если мне самому за это заплатят.

– Потому что сладкого с тебя хватит – отвечаю вслух – нам и так объяснять маме, как одна пачка пончиков превратилась в три.

Стив хохочет:

– Объяснять? Сразу видно, кто в доме хозяин.

Бросаю на него недобрый взгляд и он поспешно поднимает ладони:

– Да брось, Генри, просто юмор. Я просто шучу. Сам у своей за банку пива спрашиваю, и это-то по выходным. По будням вообще не дает – хмыкает – и не только пива.

Наверное, на этом моменте я должен посмеяться или понимающе улыбнуться? Но меня пробирает дрожь от возможного развития моей жизни к сорока по такому же сценарию.

Потому лишь быстро прикладываю кредитку к терминалу и, не дожидаясь чека, беру пакет. Гретта спешит за мной: