Кейси Доуз - Шанс

– Выходит, вы сюда приезжаете от самого начала своего успеха?

Ронни ухмыляется:

– Скорее, наш успех берет свое начало отсюда.

Пытаюсь уловить шутку, но они не смеются.

– Вы сейчас серьезно?

– Это удивительный город – сообщает Белль – мне здесь очень нравится. Особенно зимой. Тишина, покой, умиротворение. Я приезжаю сюда в начале ноября и уезжаю к середине марта с двумя новенькими бестселлерами, что неизменно возглавят всевозможные списки.

– А я с двумя или тремя сценариями под мышкой – удовлетворенно кивает Ронни – за которые передерутся Ворнер Бразерс и Юниверсал. Пару раз даже писал сценарии для сериалов, которые заглатывал Нетфликс.

– Не понимаю – признаюсь – что здесь такого удивительного?

– Этот город всем дает шанс – заявляет Белль без тени иронии – уверена, ты свой тоже получишь. Вопрос в том, сможешь ли ты им воспользоваться.

Усмехаюсь и отпиваю еще из стакана:

– Уж поверьте, если есть в мире человек, который хочет вернуться к успеху больше, чем я – то подожгите меня прямо сейчас. Я потратил последние бабки, чтобы заплатить за аренду дома тут. Пять лет пишу в стол какое-то дерьмо, и если этот город и правда даст мне хоть какое-то вдохновение, то не сомневайтесь – я воспользуюсь им без промедления.

Ронни с Белль как-то многозначительно переглядываются, будто я ляпнул что-то совсем не то, после чего вновь поднимают стаканы:

– Что ж, за знакомство и Провинстаун – с улыбкой заявляет Бри и мы втроем залпом, выпиваем каждый свои остатки в стакане.

После чего Ронни подходит к барной стойке и делает Барри еще заказ, потом еще, Дикой Индюшки становится все больше, и визги со сцены, перед которой мы сидим, все сильнее заглушаются и рассеиваются. Я чувствую, как пьянею, но оттого не перестаю пить меньше. Мы все пьем.

Пьем и пьем, и говорим о какой-то ерунде, половину из которой я даже не запоминаю. Единственное, что я понимаю – что Ронни и Белль крепкие знакомые, и уже пришли в бар вместе, а не случайно встретились тут, как я с ними. Что они, в отличии от меня, тут никакие дома не снимают (ну конечно, у них ведь все чики-бомбони с писательской машиной!), а живут в собственных особняках в другой черте города.

А еще спустя какое-то время я достаю телефон и вижу, что уже за полночь. От Альмы четыре пропущенных и одно сообщение часом назад:

«Мы ложимся спать. Надеюсь, утром ты объяснишь мне, что это было, Генри».

А что тут объяснять? Сложно было загуглить имя Ронни Бри в гугле, чтобы понять хоть что-то? Засовываю телефон и в карман и продолжаю веселиться. Хотя сложно в полной мере назвать это весельем.

Понятно, почему Ронни и Белль тут сидят. Они поработали, отторабанили днем свою норму превосходного материала, потому по праву пришли вечером отдохнуть за бурбоном. А вот что здесь делаю я, не написавший даже страницы нормального текста? Знакомство, конечно, хорошее – но вряд ли полезное. Уж едва ли Ронни Бри или тем более Белль, смогут меня куда-то протолкнуть или в чем-то помочь, если мой потенциал равняется нулю и полторам говеным страницам в день (в самые лучшие из последних времен).

Такое работает с актерами, с певцами.. но не со сценаристами, в этом и соль.

Те, кто собираются тут зимой – зарабатывают не лицом, а талантом. А если талант вдруг сказал «пока, Генри, я съезжаю», то уже никакие знакомства не помогут. Зато вот похмелье завтра с утра (и как минимум до полудня при таком-то количестве выпитого) точно не даст мне даже попытаться сесть за ноут.

И чем дольше я об этом думаю, чем больше вновь погружаюсь в пучину этих мрачных мыслей – тем сильнее портится настроение, несмотря на алкоголь. В итоге (не знаю, сколько проходит времени), я ставлю полуполный последний стакан на стол и, хлопнув ладонями по коленям, поднимаюсь:

– Ладно, ребят, с вами очень круто посидел. Но мне пора домой.

– Семейный, понимаю – холодно кивает Белль – хотя нет, не понимаю. Я бросила своего жалкого мужа, едва он попытался сказать хоть что-то дурное о моей книге. Бесталантное ничтожество. И уж точно меня никто с тех пор не ограничивал в действиях.

– Меня никто не ограничивает – отвечаю – просто, на самом деле, мне правда пора. Все-таки, я приехал сюда работать, а если буду пить до утра, то о работе можно забыть и на завтра тоже.

– Ты слишком напрягаешься – нахмурившись, замечает Ронни, точно какой-то ценитель, взглянувший на квадрат Малевича – ты прямо-таки зациклен на этом, чувак.

– Сложно не быть на этом зацикленным, когда.. – но тут же обрываюсь, поняв, что иду по третьему кругу – ладно, спасибо за компанию, вечер –кивок на стакан – и выпивку.

– Скидывайся! – фыркает Ронни.

Я тушуюсь:

– А, да, конечно. Я..

Но они тут же с Белль хохочут:

– Я пошутил, чувак. Ладно, иди, но если захочешь поболтать или немного расслабиться – можешь заглянуть ко мне на досуге, у меня коллекция отменного виски. Я почти всегда дома и рад здешним гостям. Тем более – подмигивает – таким талантливым коллегам.

– Ага, обязательно –машинально отвечаю – ладно, давайте.

И, наконец, ухожу к своему первому столику, где оставил куртку. В НЮ ее бы уже точно кто-то спер в подобном злачном месте – но здесь она все так же висит на том же стуле. Я натягиваю ее, после чего капюшон на голову. Бросаю еще один беглый взгляд в центр зала, на своих сегодняшних спутников.

Они уже, совершенно забыв про меня, смотрят на сцену, смеются и что-то говорят друг к другу.

Кивнув самому себе, выхожу из бара.

Настолько разительный контраст заставляет меня даже немного отрезветь. Шум, веселье, крики, свет и музыка – внутри. Пустота, мрак, слабое желтое свечение фонарей и гробовая тишина – снаружи. Да уж, тут ночь ото дня не отлична.

Достаю телефон и набираю маршрут до дома. Сейчас я уже начинаю его запоминать, но все-таки в таком состоянии лучше пока дойти с гаджетом. Наконец, маршрут построен и я иду вперед, стараясь следовать поворотам.

К слову, на первом тишина становится тотальной. Если рядом с баром еще немного были слышны отголоски веселья – теперь же лишь слабый вой ветра да мои гулкие шаги. Температура явно опустилась к ночи, потому что мне начинает быть слегка прохладно.

Ускоряю шаг, продолжая сверяться с телефоном.

И где, спрашивается, те ненормальные бездомные, о которых все талдычила Саманта? Я конечно рад, что никакая чахоточная Салли сейчас не вцепляется мне в плечи, но интересно бы узнать, с чего Саманта вообще взяла, что их в Провинстауне почище крыс в канализации?

Еще один поворот и, наконец, я оказываюсь на улице своего дома. Несколько десятков ярдов – и поднимаюсь на крыльцо, шаря в кармане куртки в поиске ключей, чтобы не будить Альму с Греттой. Не могу найти в одном кармане, и запускаю руку в другой, между тем оглянувшись с высоты ступенек.