Глеб Соколов - Ставок больше нет

Дальше – неинтересно: отвели в покер рум, обыскали, переписали данные. «Пришел играть! – так объяснил людям в штатском.

Отпустили. С этой минуты не мог ничего делать, – в голове снова и снова прокручивалось пережитое…

В коттеджном поселке он оказался не сразу. Несколько часов колесил по Москве, звонил жене по мобильному, пытался достать до своего компаньона, но у того – а чего еще ожидать? – не отвечал телефон. Уже после рассвета оказался в промерзшем, лишь наполовину обставленном доме. В баре хранилась початая бутылка виски… Не растапливая очага и почти не закусывая Артурчик стремительно напился до бесчувствия. Такое случилось впервые.

Очнулся под вечер. Первым делом потянулся к бутылке.

Никто кроме жены не мог знать, что он здесь. Пустующее гнездышко приобрел у дальнего родственника недавно, владельцем числилось третье лицо. Если его ищут, до сюда доберутся очень нескоро.

Телефон выключен, нажав кнопку телевизора, тут же переключил его в беззвучный режим. Артурчик чего-то ждал. Было ощущение: все – лишь первая серия.

Послышался слабый стеклянный дребезг – что-то ударилось в окно. Гаспарян не пошевельнулся. Мысли в очередной раз побежали по старому, давно замкнувшемуся кругу. «Нет, надо ехать в «Пале-Рояль»! Попытаться разыскать Агату… И еще – мне нужен Мацыгин!» – успел подумать он прежде чем оконное стекло вновь зазвенело. На этот раз звук был громким и отчетливым – как будто о него ударился камушек.

Артурчик напрягся… Размышления прервались. Несколько минут он вслушивался в тишину. Потом стекло звякнуло, – не было сомнений: кто-то попал в него маленьким камнем. Гаспарян осторожно, стараясь не задеть бутылку и стакан, встал во весь рост. Подошвы его ботинок находились на медвежьей шкуре. Сойдя с нее, направился к двери.

Мог сперва попытаться разглядеть что-нибудь через окно, но не сделал этого. Голова уже ничего не соображала. В конце-концов, если кто-то не собирается прятаться… А если бы хотел…

Он вышел на маленькое крыльцо. В нескольких метрах от стены дома стоял темный силуэт.

– Вполне возможно… Во всяком случае у меня есть одна методика. Могу попробовать, – программист державший в руках лист бумаги с текстом брежневского «завещания» смотрел на рукописные строки с недоверием.

В зале вычислительного центра царила разруха. Суперкомпьютер, несколько других вычислительных машин и сопутствовавшее оборудование были установлены недавно. На этаже вычислительного центра до сих пор целыми днями торчали монтажники, – разнообразное «железо» и софт не всегда успешно сопрягались друг с другом.

– Это точно брежневская рука?.. – Александр Дробышев, так звали сотрудника вычислительного центра, – продолжал рассматривать фотокопию таинственного послания генсека.

Машинально он затолкнул ногой под офисный стол валявшийся на полу кусок электрического провода, – зачищенные на концах от изоляции крученые медные жилы красиво поблескивали в электрическом свете. В подвесном потолке типа «Армстронг» большинство ячеек с лампами погашено, но на столе программиста ярко светила настольная. Рядом демонстрировал заставку с красивой анимацией мощный ноутбук IBM – последняя модель. Куплен позавчера.

– Исходите из того, что это писал Леонид Ильич… – Петренко ответил уклончиво. Хотя лично у него, да и у остальных членов группы сомнений не было. – И еще… Рудалев работал с вами… Я думаю, вы, Александр Викторович…

– Что вы так официально?.. Не надо. Меня это напрягает. Зовите меня просто Саней, мы, по-моему, ровесники…

– Хорошо, договорились. И вы меня можете просто Саней. И все же…

– Можно не тратить время!.. – перебил программист. – Рудалев… Я его кадр… – Дробышев криво усмехнулся. – Расписался под всем, что требовалось… Так что лечить меня смысла нет.

– Текст строго секретный… Никто и никогда…

– Да все понятно! – программист устало махнул рукой. – Как будто у вас бывают другие!.. Не волнуйся, по ночам здесь остаюсь один я, да еще парень… – программист заговорил каким-то разболтанным тоном. – Он тоже человек Рудалева. Условия – идеальные. Шансы, что информация окажется у постороннего человека – нулевые.

– Нулевые… Да… – пробормотал себе под нос Петренко.

У контрразведки и службы безопасности был собственный прекрасно оснащенный компьютерный центр, в котором работали специалисты высокого уровня. Помимо них целый штат профессионалов следил за тем, чтобы информация не попала в чужие руки.

И все же Гараничев и его люди обращались к Дробышеву, который по сути выступал в роли вольного художника, выполняя задания спецслужбы по секрету от своих непосредственных работодателей. Тому было две причины: во-первых, из-за конфликта с группой Холмогорова Гараничев стремился быть как можно более независимым. Программисты из контрразведки имели свое начальство. Дробышев и еще один парень, завербованные Рудалевым, работали по ночам только на него. Вторая причина: с моделью Математика в России профессионально управлялись лишь несколько человек. Дробышев – его рыцари плаща и кинжала вовлекли в свою орбиту недавно – один из них.

Программирование Александр совмещал с научной деятельностью, слыл восходящей звездой математической науки.

– Когда сможем получить результат?..

– Спешите? – программист ответил вопросом на вопрос.

– Как всегда… – Петренко вглядывался в дальние углы машинного зала – там царил полумрак, но второго парня, которого по словам Дробышева, тоже завербовал Рудалев – нигде не было видно.

– Постараюсь проинформировать о первых результатах как можно быстрее… Хотя здесь… Первый результат будет скорее всего и последним. Велика вероятность: его не будет вообще. Ты на связи всю ночь?

– Да. – Петренко порылся в карманах пиджака. – Поймешь что-то важное, немедленно сообщите мне. Или Рудалеву. Вот телефон…

Протянул программисту карточку, – типографским способом был отпечатан один лишь номер мобильного.

– Понятно… Не обещаю, что смогу сделать к утру. Сам понимаешь… Работа творческая. В общем, если удастся что-то зацепить, сообщу незамедлительно.

Силуэт не двигался. Никак не реагировал на появление Артурчика.

Гаспарян похолодел. Чувство страха, – он утратил его после нескольких порций виски, – теперь вернулось.

Чуть было не бросился обратно в дом, под защиту двери и стен, но темная фигура хрипло окликнула:

– Артур! Не бойся, это я!..

– Я?!.. Кто я?.. – на самом деле Гаспарян уже узнал голос. Просто не мог поверить в реальность происходившего.

Все выглядело сном. «Каким образом?!..»

– Мацыгин… Что, не узнаешь?..

– В такой темноте?!.. С ума сошел!..