Глеб Соколов - Ставок больше нет

Резко поменяв направление движения он вдруг бросил свое тельце в сторону, а стайка зеброобразных рыб, словно в ее центре произошел взрыв, разлетелась, как искры фейерверка.

Скат канул ко дну и через короткое мгновение исчез из виду. А на сцену уже выплыло новое действующее лицо – большая рыбина с раздутым шипастым туловищем и вытаращенными глазами. Несообразно своим солидным размерам, она двигалась торопливыми дерганными зигзагами, словно в панике разыскивая место, в котором можно было бы спрятаться.

Завороженные этой картиной за толстым стеклом, агенты не могли оторвать от нее глаз.

– Они всегда так?.. – пробормотал Исаев, поворачиваясь к профессору-ихтиологу.

– Нет… – голос Брежнева звучал сдавленно. – Эти твари ведут себя странно. Похоже, у нас какая-то проблема…

Не успел он проговорить это, в зал с высоким потолком по которому в хаотическом беспорядке было расставлено с полдесятка широких кожаных кресел, вбежал человек. Распахнутая им дверь медленно закрылась.

– Вас там… – громко начал этот средних лет мужчина в салатовом халате, еще когда с Брежневым его разделяло значительное расстояние. Тут же он заметил незнакомцев и осекся. Подошел к ихтиологу, что-то проговорил ему на ухо. Отстранившись, завершил:

– Это срочно!..

Брежнев повернулся к агентам.

– Извините, я должен на некоторое время отойти!.. – проговорил он каким-то неестественным, упавшим голосом и не дожидаясь реакции направился к двери.

Агенты оцепенели. Петренко одолевало безотчетное желание кинуться вслед за профессором и, схватив за локоть, удержать его.

Сильный удар, сотрясший прочное стекло, заставил агента повернуться. Акула длиной в несколько метров сходу впечатала тупое рыло в прозрачную стену гигантского аквариума. Затем она подалась назад: Петренко увидел ощеренную пасть, два злобных глаза. Акула стремительно ушла на глубину.

Рыбы за стеклом продолжали танцевать какой-то тревожный, невротический танец.

– Ладно, шеф… – Никонов отвечал за направления, где требовалась работа с современными электронными средствами связи. – Как только смогу получить хоть какой-то результат – тут же выйду на связь.

– О'кей, – Гараничев дал отбой. Схлопнул трубку, положил мобильник на лакированную деревянную поверхность.

Фотографии президента и колокольни лежали перед ним тут же на столике. Единственный звук, доносившийся до ушей – плеск воды в фонтане. Остался среди тропических зарослей на ночь, поступив вопреки предупреждению, которое сделал ему… Сад Коммунизма.

Гараничев усмехнулся: раньше, бывало, угрожали, но впервые опасность исходила от папоротников, пальм, стройных кипарисов.

Все же испытывал страх. Время шло. Подчиненных не вызывал намеренно. Хотел получить информацию, – расставить в этой истории все по местам. Почему-то казалось: угроза не пустой звук. Если не спугнет противника, тот попытается его убить. Но как это сделает?..

Гараничев обернулся: никого.

Лежавший на столике мобильный телефон завибрировал.

– Я думал что к вам, как к лицу, которое мне поручено охранять, мне можно войти в любое время!..

– Я занят, – произнес президент. – Вы, Виктор Степанович, в последнее время становитесь просто назойливы…

Чуприкова передернуло, но он моментально взял себя в руки и заговорил энергичным, деловым тоном:

– Хотел просить вас о содействии… Моих полномочий как начальника охраны недостаточно. Мне нужна возможность выходить напрямую на вычислительный центр службы безопасности.

– Зачем вам это? – устало спросил президент. Руки его покоились на крышке письменного стола. Раздраженный взгляд устремлен куда-то в основание зеленого малахитового корпуса стоящих на нем часов.

– Я хочу применить математические программы при поиске основного обстоятельства. Обстоятельства – ключа, обстоятельства – кода. Я уверен, такое существует! Оно объединяет все четыре убийства – Кеннеди, Брежнева, Андропова и Черненко!

Гараничев взял мобильник не сразу. Уже видел – номер ему не знаком.

«Все же звонок это лучше… Лучше, чем что?.. Нож или удавка?»

– Алло…

– Михаил Павлович, вы по-прежнему в Кремле?..

«Свиридов!.. Пользуется странным номером. Что это значит?» Меньше всего Михаил Павлович ожидал теперь получить звонок от начальника.

– Жду вас у себя. Выезжайте немедленно. Поговорим, – тон Свиридова был сердитым.

В трубке зазвучали короткие гудки. Гараничев в который раз за короткое время обернулся, – за спиной никого не было.

Выполнив приказ шефа – а не сделать этого он не мог – Гараничев невольно исполнит желание таинственного «Сада Коммунизма»…

…Он отодвинул кресло, встал, медленно пошел к двери – там был проход во дворец. Михаилу Павловичу стыдно за то, что с каждым шагом, пройденным по каменному полу, испытывал облегчение. Напряжение и страх, сковывавшие в последние часы, отступали.

«Одно смягчающее обстоятельство: я не виноват. Покинуть Кремль вынудил Свиридов. Объяснять ему, что Зимний сад угрожает мне убийством, бессмысленно и бесполезно».

– Он придвинул что-то к люку с той стороны! – прохрипел Шастин. Агент упирался рукой в обитую железом поверхность. За ней – чердак многоквартирного дома.

Трое оказались здесь преследуя атомного Вихрова.

– Этот радиоактивный подонок запросто уйдет через соседний подъезд, – с ненавистью произнес Холмогоров.

– Он еще наверняка на чердаке!.. – Федоров испытывал разочарование.

Не заскочи Вихров в подъезд, уже бы поймали. Но двери лифта, закрывшиеся перед носом преследователей, дали ему шанс.

Холмогоров связался по рации с агентом, – тот дежурил внизу за рулем черного «ауди».

– Следи за всеми подъездами. Если выйдет… В общем ты понял…

– Так точно… Не уйдет.

– Если Вихров не на чердаке? – засомневался Шастин. – Если выскочил где-нибудь на шестом?..

– Доехал до последнего этажа и полез на чердак… Я слышал: люк хлопнул, – Холмогоров поднимался по лестнице. – Второй лифт на ремонте… Нет, там… Вот что – остаешься здесь!.. С Федоровым попробуем залезть на чердак через другой подъезд…

Через две минуты они выбегали на улицу. Вдоль стены пробежали к соседней двери, но Холмогоров передумал заходить…

– Давай в следующий…

Заскочили в ту, что под номером четыре. Лифт свободен. В невероятном нетерпении поднялись на последний этаж…

На люке массивный черный замок, – амбарная дужка вдета в полукольца – на металлической коробке, на самом люке.

Холмогоров выхватил из-за пазухи короткоствольный экспериментальный автомат. Пули в патронах – особо крупного калибра.