Ирина Свисткова - КРАСКИ. Шаг в темноту. Часть 4

– Ты прав, я так привыкла к непомерной опеке, что теперь не могу отключиться, – пробубнила она слова, смысл которых Оливер едва ли понял. – Чем мы завтра займемся?

– Завтра и увидишь, – бросил он в ответ.

Зачем она говорила? Неужели хоть одно слово мира стоило того, чтобы прерывать блаженный бездельный экстаз, который они получили в награду за свой нескончаемый труд? К черту все звуки, кроме шороха волны. Вон все желания, кроме основных инстинктов.

Он снова вернулся взглядом к ее телу, облизывая глазами каждый его уголок.

– То есть, у тебя уже имеется план? – Удивилась болтливая красавица, но он лишь ухмыльнулся. – Расскажи! Оливер, так нечестно! Это и моя жизнь тоже!

– Лучше подумай о том, что уикенд заканчивается, а завтра не нужно решать никаких проблем, – устало протянул лентяй. – Взгляни, какое блаженство вокруг.

Пальмы опускали свои разгоряченные головы почти к самому песку, трогая косматыми сухими листьями прохладные волны. Белесый песок, тысячу раз истоптанный немногочисленными поселенцами высококлассного отеля с собственной лагуной, светился на солнце горстью искр. Плетеный шезлонг слегка поскрипывал под его крепким телом, а где-то вдалеке филиппинки, скрытые от полуденного зноя тонкими стенами уличной кухни, позвякивали приборами, накрывая на стол. Скоро обед, святое время для таких безмозглых идиотов, как он.

– Ты несносен! – Возмутилась женщина.

– Отшлепай меня, – пробасил он и приподнял одну бровь.

– Хм, ты́ отшлепай! – Хохотнула она и, легко поднявшись с лежака, направилась к бунгало, соблазнительно раскачивая бедрами.

Повторно его просить не пришлось. Десятком прыжков Оливер нагнал супругу возле самой двери домика и захлопнул ее, едва их пятки перешагнули порог.

Похоже, он полностью перешел на инстинкты. Ничего не привлекало его, кроме телесных ощущений. Человек, который много лет жил одним лишь разумом и логикой, остался в Сан-Франциско, а здесь в невысоком домике поселился голодный до чувств волосатый тип. Оливер сам не понимал, откуда взялся этот бестолковый самец в его теле, но сопротивляться ему не спешил, а вместо этого решил насладиться полнотой эмоций.

Глаза буквально пожирали восхитительные пейзажи и соблазнительное тело любимой женщины, на котором обнаженном теперь так явственно вырисовывались белесые следы от купальника. Нос вдыхал запах солнца, песка и соли, врывающийся в приоткрытое окно, он задыхался от жара, шедшего от растопленной пляжным зноем кожи супруги, принюхивался к едва различимому аромату косметических средств, исходивших от ее волос и тела. Слух улавливал шепот воды о мелкий, похожий на муку, песок, сухой стрекот пальмовых листьев и стон, сорвавшийся с ее сладких губ. Рот ощущал вкус этой сладости, снова и снова возвращался к ее источнику, бессовестно напитывался из него и отдавал соизмеримо взятому. Обнаглевшие руки вообще не поддавались рамкам приличия. Они, не спрашивая разрешения, вероломно влезали в самые сокровенные уголки женского тела, вызывая будоражащий тактильный экстаз у обоих.

Оливер вообще не ощущал себя здесь человеком, которому предстояло в сентябре отметить свое сорокалетие. Если корпорация требовала от него предельной собранности и мудрости старика, то здесь он вряд ли дотягивал до двадцати лет. Менталитет чувственного наркомана.

Тело жены изогнулось дугой под его ласками и испустило хриплый выдох. Мужчина ускорился и минуту спустя обрушился рядом со своей богиней, проваливаясь в сон.

– Не-ет! – Протянула она. – Я ни за что в него не сяду! И речи быть не может!

– Перестань, Мел, будет интересно! Не гнить же десять дней на одном острове!

«Гнить», – все же было не тем словом, которое могло описать их времяпровождение в этом райском месте, но главе семьи сейчас было не до красноречия. Оливер думал, что самой большой их проблемой будет проснуться до восхода солнца, но эта мелочь далась легко, то ли от разницы во времени, то ли от слияния с природными ритмами.

Гораздо большей проблемой оказался сам самолет. Небольшой, покрытый разномастной буро-оранжевой обшивкой, кое-где ржавой, держащейся на ненадежных заклепках, он завис в паре футов над водой на больших плавучих лапах. За их спинами смущенно улыбался филиппинский пилот корытца, забронированного Оливером на пару дней с целью небольшой частной экскурсии по островам, а чета не имела единства в принятии решения.

– Чем тебе не угодили яхты и катера? – Проскрипела женщина. – Я ни за что не сяду в эту коробку с крыльями! Он же на шасси едва держится!

– Неправда! – Возмутился супруг и для доказательства обратного шлепнул самолет по боку.

Внутри посудины что-то грохнуло, явно отвалившись. Супруги испуганно переглянулись, но пилот, сверкая белозубой улыбкой на смуглом лице, смело забрался внутрь салона, едва ли превосходящего по объему их родной «Ленд Крузер», и с повторным громом поставил отвалившуюся деталь на место.

– Вы уверены, что мы не разобьемся на нем? – Строго спросил американский турист излишне улыбчивого филиппинца.

– Да-да, – кивнул он.

Они снова переглянулись.

– Мне кажется, он не понимает английского языка, – буркнула Мелани.

– Вы понимаете, о чем я Вас спрашиваю? – Очень медленно и отрывисто поинтересовался Оливер, тщательно выговаривая слова.

– Да-да, – снова кивнул пилот с той же растерянной улыбкой.

– Я не полечу, – твердо сообщила супруга. – Ни за что.

Глубокий вдох, призванный к успокоению нервов, лишь обострил ситуацию. Филиппинец перестал улыбаться, а жена виновато насупилась и уставилась на свое обручальное кольцо.

– Дайте нам пару минут, – обратился заказчик к владельцу транспортного средства и повернулся к спутнице. – Мелани, я понимаю твое опасение. Более того, я поддерживаю, что штука ненадежная. Разумнее всего сейчас отказаться от этого развлечения и остаться на тверди земной.

Женщина взглянула на собеседника и снова уставилась на руки.

– Но, подумай сама, он ведь тоже хочет жить! Неужели ты думаешь, что он стал бы рисковать своей шкурой ради смутного заработка, бо́льшая часть которого уйдет на керосин? Мы можем отказаться и всю жизнь жалеть, что не рискнули.

Она снова подняла на него взгляд и глубоко вздохнула.

– Страшно, – буркнула она.

– Согласен, – кивнул авантюрист. – Идем, он ждет.

Едва не плача, Мелани позволила усадить себя в тесное пространство самолета, где ее тут же стянул надежными объятиями супруг, словно ремнями безопасности. Пилот хлопнул скрипучей пассажирской дверцей и ловко забрался вперед за штурвал, довольный, что путешествие состоится. По мановению его уверенных проворных пальцев, дергающих рычаги и нажимающих кнопки, транспорт зашумел носовым винтом и стал отплывать от деревянных мостков.