Максим Комонов - Пришелец с планеты Земля

– Я, пожалуй, пойду, – громко сказал Джон.

– Серьезно? – удивился мужчина.

– Надо ведь Майкла тоже предупредить. Да и неизвестно, сколько здесь ждать. Лучше ждать лежа на диване.

– Рискуете, – улыбнулся Джейк.

– Не страшно. Тут рядом. Тем более, как-то я сюда пришел. Значит и обратно дойду.

– Ясно. Удачи! Передавайте привет Майклу. Надеюсь, он меня еще не забыл.

– Спасибо! – ответил Джон.

Он осторожно приоткрыл дверь и выглянул на улицу. На первый взгляд там никого не было. Где-то вдалеке послышался звук сирены. Он сделал шаг наружу и тихо закрыл за собой дверь. Пару секунд Джон прислушивался к окружению, обостряя все свои чувства. Он заглянул за угол, куда уводила дорога, по которой он пришел – чисто. И Джон побежал.

«Джон продолжал перематывать воспоминания Майкла…»

Делать в доме Кэри, пока Майкл спал, было решительно нечего! Джон слонялся из угла в угол, рассматривая стены, мебель и потолок. Чувство спокойствия и умиротворение, которые он ощутил, когда вернулся и закрыл дверь, казались ему настолько непривычными, что он подсознательно им сопротивлялся. Отодвигая шторы, он выглядывал на улицу, ожидая увидеть людей в масках в любую минуту, но они так и не появились. Беспокоиться было не о чем.

И тут, ему пришла в голову мысль. Он вернулся в гостиную, где раскинув в разные стороны руки и пуская слюни самозабвенно спал обессиленный Майкл. Джон встал на колени перед подлокотником, на котором лежала голова жертвы и потер руки.

– Так-с. Ну давай узнаем немного подробностей о тебе, – он поднес раскрытые ладони к вискам Майкла, закрыл глаза и аккуратно сдавил его голову.

Сначала была тишина. Потом, через гущу тьмы начала появляться бледная мгла, постепенно заполняющая все пространство. Через несколько секунду послышались звуки. Сначала это был тихий гул. Он все нарастал и нарастал, пока не перерос в хор разрозненных звуков и слов. Затем, сквозь туман и шепот Джон начал различать образы. Сперва непонятные, с размытыми лицами. Но они стремительно обретали четкость, будто кто-то настраивал фокус на фотоаппарате. И вот, он уже видел все, как наяву, словно смотрел телевизор.

Сначала перед ним предстали события недавнего прошлого. Вот они, Майкл и Джон, сидят на диване и разговаривают. Джон усилием мысли начал перематывать картинку глубже в прошлое. Вот Майкл разговаривает с военным на блок посту. Еще перемотка. Майкл, задрав голову, наблюдает за взрывом в небе. Он ощутил недоумение Майкла. Снова перемотка. Теперь Майкл у себя дома, общается с девушкой. Он называет ее Эмили. Сначала он смотрит на нее с любопытством, будто давно ее не видел и хочет насмотреться на нее. Но через минуту он хочет, чтобы она скорее ушла. А вот и следующая картинка. Майкл общается с начальником. Он слегка растерян, его мысли кружатся. Несмотря на внешнее спокойствие, он волнуется. Снова перемотка, на этот раз сильнее, дальше. Образы начали прыгать в диком танце.

Внезапно, Джон ощутил боль. Но не физическую. Картинки замерли. Снова эта девушка! Кажется, Майкла с ней многое связывает. Она плачет. Почему? Джон перемотал на начало сцены. Эмили предлагает Майклу поехать в отпуск на Фиджи, а он отказывается и предлагает ей поехать в Миннесоту, навестить родных. Эмили недовольна, она начинает повышать голос, говорит, что он вечно никуда не хочет и не может хотя бы раз пойти ей навстречу. А Майкл оправдывается. Ему не комфортно. Эмили начинает объяснять, что такой уклад жизни не для нее и пора что-то менять. Майкл не выдержал и произнес: «Тогда найди себе кого-нибудь подходящего». Сказав это, он похолодел – такого жесткого заявления он от себя не ожидал. Он испуган и надеется, что она не примет его предложение. И Эмили остолбенела. По ее щекам хлынули слезы. Ну а как иначе? Видимо, это был конец их отношений. И, несмотря на любопытство, Джон решил оставить эту сцену за кадром, для них двоих, и не смотреть ее до конца.

Перемотка пошла дальше, еще глубже в прошлое, на несколько лет. Джон не удивился, когда снова увидел Эмили. Но здесь она выглядит счастливой. А Майкл из прошлого на много свежее и опрятнее, чем тот, что сейчас спит на диване. Он выбрит, причесан и нет мешков под глазами. Они в другом доме, пакуют вещи. Несколько чемоданов и множество коробок стоят по всей комнате. Майкл берет два чемодана и несет их вниз по лестнице, потом на улицу и грузит в машину. В ту самую, на которой он приехал. Боже, сколько же ей лет? Затем он идет за новой партией чемоданов и тоже относит их в машину. Когда все упаковано и погружено, Майкл заходит на кухню. Там Эмили обнимает женщину, видимо, маму. Майкл называет ее миссис Родсон. Они долго прощаются, женщина роняет слезу, но при этом улыбается. Майкл и Эмили садятся в машину и собираются уехать. Майкл последний раз грустно бросает взгляд на миссис Родсон, стоящую в дверном проеме, прислонившись к двери. Ему грустно. Они уезжают.

Джон продолжал перематывать воспоминания Майкла, которые с шумом проезжающего поезда пролетали мимо него, мелькая окнами смутных образов. Он не искал ничего конкретного.

Вдруг, в образах показались пустынные пейзажи. Какие-то люди в коричневой камуфляжной форме. Они вооружены. Их много. Джон остановил перемотку и увидел Майкла за рулем автомобиля в полной военной разгрузке. На нем бронежилет и каска, на руках перчатки. Вместе с ним в машине пятеро. На них другая форма. Светло-коричневая, без камуфляжных пятен и без опознавательных знаков. Майкл смотрит в зеркало заднего вида, пытаясь разглядеть глаза бойцов, которые видны через прорези песочных балаклав, закрывающих лица. Один из бойцов ловит его взгляд и подмигивает. Но это не тот знак, который говорит тебе, что все будет хорошо. Это тот знак, который говорит тебе: «Не волнуйся. Все там будем». Майкл сосредотачивается на дороге, рассматривает каждый поворот, каждый кустик.

Наконец, они приближаются к небольшой деревушке. Бойцы, которых он везет, как по команде начинают быстро проверять оружие и готовятся выпрыгивать. Вот они подъехали к первому зданию. До него не больше трехсот метров. Неожиданно, из-за угла им навстречу выбегает человек в каких-то разноцветных лохмотьях и начинает стрелять по машине. Пули колотят по легкой броне, но не пробивают ее. Майкл вжимается в руль, но не останавливается, а наоборот, прибавляет газу. Он направил автомобиль прямо на стрелявшего в них человека. Тот вовремя отпрыгнул и скрылся за углом. Машина остановилась.

Таинственные бойцы мгновенно выскочили из нее и бросились в ближайший дом. Майкл остался один. Он включил заднюю передачу и отъехал от дома метров на сто, развернул машину задом к деревушке, встал за пулемет, закрепленный на крыше, и замер, прислушиваясь. Из деревушки донеслась стрельба и крики. Стрельба беспорядочная, длинными очередями, а крики непонятные, на чужом языке. Вот прогремел звук взрывающейся гранаты. Над крышей одного из домов поднялся дым. Майкл водил дулом из стороны в сторону вдоль границы деревни. Он напряженно всматривался в каждое окно, в каждую дверь, готовый нажать на гашетку при любом признаке подозрительного движения. Пот крупными каплями стекал по его лицу, скапливаясь в глазницах или капая с носа. Здесь он был как на ладони. Совсем один. Ему было страшно.