Василина Веденская - Воск

Вот и ограда. Сейчас она протиснется между прутья. Но пространство оказалось слишком узким. Она просунула голову. Потом протиснулась наполовину и застряла.

«Теперь они точно упрячут меня в психушку», – думала она, представляя, какой поднимется хохот, когда поутру ее обнаружат торчащей кверху задницей в заборе. Ей представилась уничтожающая усмешка голубоглазого мерзавца и отвратительное выражение на лице лечащего врача. Чтобы сделать рывок, она напрягла все тело. Всего какая-то секунда боли – и бедра проскользнули за остальной частью туловища. Пусть усмехается дальше, но только не над ней!

Она прошла по сырой, безлюдной дороге, ведущей прочь от больничных ворот. Ни такси, ни попуток. Не ездили даже скорые, спешащие по вызовам. Хотя последний факт был очень кстати.

Становилось холодно. Так холодно, что начала кружиться голова. Зря она не захватила какую-нибудь простыню, чтобы укрыться. Если ей повезет и она доберется до дома, то наверняка сляжет с воспалением легких. Еще пару шагов, еще несколько, и еще… Ноги одеревенели и перестали слушаться. Она обернулась взглянуть, далеко ли успела уйти. О нет! Больничный двор и белые стены хирургии все еще могли догнать и поглотить ее.

Она попыталась бороться: «Я здесь не умру. Только не здесь!». Затем стало теплее…

Выходя из больницы, Вадим наткнулся на спящего охранника – и, в наказание за халатность, настежь распахнул приоткрытую входную дверь. Предполагалось, что холод разбудит привратника быстрее, чем проходящие мимо люди.

Вылавливая из пепельницы ключи, он вымазал пеплом чистую майку, отчего вид у него был страшно сердитым. Не хватало еще, чтобы пятно не отстиралось! Больничные ворота выпустили его неспешно кативший по ночной дороге лексус. В колонках противоестественно тихо играл тяжелый рок. Ловко прикурив и сделав музыку громче, он начал медленно давить на педаль газа, но в этот миг свет фар облизал что-то странное на обочине. Оно белело на фоне серой ночной травы, навевая мысли о дешевых ужастиках. Проезжая мимо, Вадим высунулся из окна, чтобы лучше разглядеть предмет. Его сигарета упала на кожаное сиденье. «Замечательно, – подумал он про себя. – Сначала пятно на рубашке, а теперь прожжённое кресло!». Вечер явно не задался. Выругавшись, он швырнул дымящийся окурок в темноту.

Чтобы поравняться с непонятным объектом, пришлось сдать назад. Если бы он только знал, чего ему будет стоить его любопытство!

Бездвижное тело Лизы было совсем холодным и не подавало ни малейшего признака жизни. Вадим коснулся пульса на ее шее. Сонная артерия слабо затрепетала под его пальцами. Почти сожалея, он подумал о том, что, если бы она оказалась мертва, хлопот оказалось меньше. Тогда бы он просто вызвал полицию, а дальше они бы уж как-нибудь сами… Но невезение в тот вечер оказалось для него фатальным. Глубоко вздохнув, он поднял девушку на руки.

Уложив ее в теплый салон, он сунул ей под нос нашатырный спирт из автомобильной аптечки. Лиза открыла глаза. Вадим взглянул на встроенные в борт машины часы: половина первого.

– Какого лешего? – спросил он воздух. Лиза досадно таращилась на него, не понимая, за что ее наказывает судьба.

– Только не обратно, – выдавила она. Он захлопнул дверь и включил заднюю передачу – до больничных ворот рукой подать.

– Пожалуйста, не надо! – взмолилась она, нащупывая ручку дверцы. Обернувшись назад, он смотрел поверх нее в заднее стекло. – Просто отпусти меня.

Он молчал.

Сделав невероятное усилие над собой, она дернула ручку дверцы и почти непроизвольно выпала из машины. Пока она неуклюже падала, что-то пару раз хрустнуло в позвонках.

Вадим нажал на тормоза и снова взглянул на часы.

– Вот уже полчаса я вожусь с какой-то идиоткой, а дома меня ждет коньяк и горячая ванна, – сказал он, подходя к ней. Облепленная сухой травой и придорожным мусором, она силилась встать на ноги. Он снял куртку и протянул ей. Она покосилась на него, словно нищенка, но одежду не приняла.

– Знаешь, что такое пневмония?

Страх заболеть пугал ее гораздо меньше возвращения к фанатичному доктору, готовому раскроить ее вдоль и поперек, если бы ему дали на это разрешения. Перебрав все возможные варианты убеждения, Лиза прибегла к самому универсальному, пообещав денежное вознаграждение за возможность уйти. Вадим задумался. Ему не были чужды рыцарские порывы, и в любой другой ситуации он бы не стал брать деньги с девушки за то, что она попросила о помощи. Однако он уже несколько месяцев откладывал оплату за срочный ремонт лексуса. За это время бортовой компьютер машины начал вновь выдавать требующие вмешательства сервисного центра ошибки. Он посчитал дни до зарплаты и понял, что, если сейчас же не оплатит счет, его больше никогда не отремонтируют в долг.

– Моя помощь дорогого стоит, – ответил он. – Много ли у тебя денег?

– Достаточно, чтобы покрыть все твои хлопоты.

Он молча накинул на нее куртку и снова втащил в машину.

На следующее утро хирургия стояла на ушах: машины полиции и следственного комитета забили больничную парковку, мешая подъезжающим скорым. Все нервничали, любопытствовали и слегка побаивались подозрений в смерти молодой медсестры, ведь никто не сомневался, что это был далеко не несчастный случай. Однако первой подозреваемой в преступлении оказалась сбежавшая пациентка.

Больные выглядывали из своих палат, ходили по очереди на допрос в ординаторскую, которую следователи из криминального отдела на это время превратили в свой штаб. Утренние процедуры отменили, поскольку процедурный кабинет был опечатан как место преступления. Докторов, дежуривших в канун происшествия, не отпускали домой.

Максим Архипов приехал очень рано и узнал о происшедшем одним из первых. Показания он также давал первым с таким удрученным видом, будто это была его личная трагедия, хотя ему так оно и представлялось. Сидя в сером пиджаке, с таким же серым поникшим лицом он отвечал на вопросы полицейских.

– Во сколько вы уехали домой? – спросили его. Он ответил не сразу. Голова его была забита одному ему понятными умозаключениями.

После допроса Архипов направился в палату беглянки. Вчера здесь лежала девушка-самоубийца. Теперь она сбежала, но рано или поздно полиция найдет ее и посадит в тюрьму, где он не сможет до нее добраться, чтобы исследовать ее маленький секрет, сулящий так много блестящих перспектив. А может быть, еще не все потеряно? Что если ему удастся найти пациентку раньше полиции?

Через окно в больничные стены проникал свет мрачного весеннего утра. Пустая палата, незаправленная кровать могли рассказать гораздо больше, чем казалось. Он увидел прозрачное пятно на краю одеяла. Несомненно, это был воск.