Mr. Kisskin - Дубль Деменция. Любовь И Ненависть

– Всё-таки ты не меняешься, старик, – разочарованно сказал Тоха, опустив плечи. Он хотел было развернуться, однако отец его остановил.

– Я тебе говорил, что этот твой лейтенант очень опасен и дел он наворотил…

– Он тут ни при чём! – Антон был на взводе. – Мы сами этого не ожидали, А ребята тем более… Они мне не верили, потому решили обследовать, вот их и задержали! Они ничегошеньки не знают, пап!

– Ступай, Антон, я разберусь, – спустя полминуты задумчивого взора то в пол, то в потолок, потом, будучи уже на кресле, мужчина делал тяжёлые вдохи и выдохи, пристально смотря на своего сына, пытаясь принять правильное решение, достал телефон из кармана.

***

– Здравствуйте. Меня зовут Лия Литова, – знакомая нам девушка в очках села напротив Марка и Наташи, показывая удостоверение, вероятнее всего, она сменила своего коллегу, который уже успел запугать наших ребят, однако Лия не вызывала собственным видом и манерой разговора страх у них, потому они вздохнули с облегчением, тем не менее выглядела пара достаточно запуганной. При этом они находились в комнате с ужасным ремонтом, точнее сказать, ремонта словно не было со времён Советского Союза – блеклые серо-оранжевые стены, дырявый линолеум и старый стол. Помимо этого, окно за спиной красотки в очках было разбито, а решётка вырезана большим куском. Марк и Наташа сидели друг напротив друга. Парень заметил под своими ногами пятно крови, которое пытались отмыть, видимо, не получилось. – Не бойтесь вы так, я лишь задам пару вопросов, – продолжила Лия. – Но для начала хочу ввести вас в курс дела – разбитое окно, демонтированная решётка и пятно крови под твоими ногами, – девушка обратилась к Марку, – это дело рук вашего друга, – казалось, что после сказанного у парня выпадут глаза – он бросил свой шокированный взор на Наташу, которая была не в лучшем состоянии. – Он убил одного полицейского и одного сотрудника ФСБ, но перед всем этим ужасом чудесным образом отключилась камера, – она, не отводя от ребят глаз, подняла руку и вытянула свой длинный и тонкий палец в угол потолка за спиной – действительно, камера была в ужасном состоянии. – Вы можете предположить, где он сейчас находится?

– Нет! – Марк не выдержал и дрожащим голосом продолжил. – Мы совсем ничего не ведаем! Сами в полнейшем шоке! Я только с утра узнал, какой ужас делается в городе и что натворил наш товарищ!

– Зачем тогда побежали в его квартиру? – прервала его Лия спокойным голосом.

– Чтобы убедиться… – тихо промолвила Наташа, сдерживая слёзы от испуга.

– Убедились? – в этот момент в комнату зашёл сотрудник полиции. – Разве я разрешала входить? – мужчина проигнорировал её недовольство и, подойдя вплотную, что-то прошептал ей на ухо, отчего та нахмурилась и сжала кулаки, потом сразу же успокоилась, обвела молодых людей взглядом, встала и ушла.

– Поедемте, – немногословно выразился мужчина. – К вашему другу, не переживайте, – не дождавшись ответа оцепеневшей от услышанного пары, добавил полицейский.

Мужчина привёз ребят домой к Антону, где их уже ждали его отец и он сам, отчего запуганные молодые люди немного пришли в себя, однако спустя некоторое время заметили поникшее лицо своего друга, потому насторожились.

– Проходите, уважаемые, – интеллигентно, с долей цинизма и улыбкой сказал владелец дома. Он кивнул смотрящему на него мужчине в форме, потому тот спокойно сел в гражданскую машину, на которой привёз пару, и уехал восвояси.

Опять же чувства ребят были смешанными. Они направлялись в дом, где некогда очень часто проводились вечеринки, откуда веяло свободой, тусовкой, хорошим настроением и воспоминаниями минувший событий: драка их друга с Валерой, до этого танцы, танцы с Филом через неделю, тем Филом, которого они видели всего лишь раз, но знали по рассказам его товарища, тем славным Филом, которого больше нет и не будет никогда с ними, вероятно, как и их друга, при упоминании которого просыпается дрожь в ногах, как и милой Эльзы, которая поистине была счастлива с ним, ведь всё здесь, да и всё, что с ним связано, пахнет смертью, также все данные эмоции и воспоминания во время нахождения около этого дома растворяются событиями нынешнего утра, когда они узнали обо всех ужасных происшествиях.

Внутри того самого дома уже находились Саша и Юнона, которые радостно встретили ребят, но не промолвили ни слова, только лишь перекинулись взглядами. На столике в знакомой гостиной стоял чайный сервиз с уже разлитым чайком. Отец Антона с лицемерной улыбкой указал рукой, куда паре присесть, потом махнул в сторону сервиза, чтоб гости не стеснялись и угощались, а сам сел так, дабы всем было его прекрасно видно.

– Рассказывайте, ребятушки, как докатились до такой жизни…

***

Рассерженная Лия после неудавшегося допроса направилась с командой судмедэкспертов, следаков и оперативников на место преступления, а именно в поместье депутата, где, конечно, уже находилась другая команда, работавшая с раннего утра, которая, по приказу того самого секретного ведомства, в котором числилась Литова, устраняла все доказательства вмешательства инсерпентов, создавая логическую картину преступления, чтобы рядовые структуры не нашли ничего “сверхъестественного”. Девушка молча доехала до места, не обронив ни слова, под гнётом косых взглядов “низших” коллег.

По приезде пулей вылетела из служебной машины и спешно направилась к знакомому товарищу, не спуская взгляда со сгоревшего дома. Около ворот лежал укрытый труп одного охранника, остальные, уже пришедшие в сознание, грустные сидели с медиком и получали наставления от эксперта. Кто-то осматривал повреждённый трансформатор, кто-то разбитое окно, фиксируя всё на бумагу, одним словом – происходила самая настоящая суетливая рутина. А беря во внимание тот факт, что эта суматоха происходит с самого рассвета, было понятно, отчего все такие замученные и уставшие.

Девушка зашла внутрь, где оказалась посреди огромного холла, в котором, как мы помним, Король гнался за частичкой Туза, вот только место это было практически полностью в тёмной золе, часть потолка обломилась и валялась посреди залы, от мебели остались лишь обгоревшие останки. Повернувшись в сторону той самой столовой, Лия устремилась в направлении людских голосов.

Это помещение пострадало больше всех, естественно, потому что возгорание произошло именно здесь. Полностью обгоревший труп, распятый словно Иисус Христос, то ли прилип, то ли держался на прибитых к частям тела штырях от люстры, которая разбитая красовалась посреди комнаты. Кто-то фотографировал обгоревшее тело под той самой люстрой, кто-то был около двух поджаренных в углу комнаты. Однако тот, к кому целенаправленно шла Лия, стоял напротив распятого.