Марго Эрванд - Триггер

В среду мы с Рейчел сидим на балконе. Многие из жильцов, у кого есть дети, повесили на своих балконах кормушки для колибри и подкармливают их сладкой водой. Это отличная альтернатива тому, чтобы заводить дома какое-то животное. Кошка, собака или даже хомяк увеличат рентную стоимость, а значит, птицы, что беспрерывно свистят у меня под окнами, кому-то экономят добрую сотню баксов. Патрик тоже просил кормушку, но я постоянно забываю купить. Как, впрочем, остаюсь глуха и к его просьбам завести щенка.

Мысль о возможном питомце заставляет меня вспомнить, как я несколько раз безрезультатно заезжала в приют для животных. Сначала я дотошно интересовалась дымчато-серой кошкой со смешной формой ушей. Но уже в следующий визит моим вниманием завладел щенок с пушистой белой шёрсткой и маленькими чёрными глазками-горошинами. А когда я решилась взять морскую свинку, та начала проворно шевелить своими лапками, запихивая в пасть ветку укропа. Эта сцена вызвала у меня неконтролируемый приступ брезгливости, и я решила закрыть вопрос о приобретении домашнего питомца, если не навсегда, то точно надолго. Несмотря на все мои метания, меня каждый раз внимательно обслуживала девушка-консультант. Она вежливо отвечала на все вопросы и искренне пыталась помочь в нелёгком выборе. Наверное, такой же отзывчивой была и Сесилия Белл.

А что, если именно она и обслуживала меня тогда? Я ведь не помню ни название приюта, ни лица той девушки. Но что, если это была Сесилия? Что, если мы были с ней знакомы?

От череды непростых вопросов у меня начинает шуметь в ушах.

Но что это меняет? Даже если это была она, это же не значит, что я должна была наброситься на неё? Зачем мне всё это? Нет! Ничего такого не было и не могло быть! Я не помню только один день из жизни. Только восемнадцатое августа. И я видела одну лишь Зоуи Мейер. Я свидетель. Свидетель.

– С тобой всё в порядке? Ты какая-то странная сегодня, – озадаченно говорит Рейчел.

– А я думала, тебя это уже перестало удивлять, – парирую я, делая глоток из своего стакана.

Рейчел щурит глаза, прикусывая изнутри щёку.

– Ты ничего от меня не скрываешь? – осторожно интересуется она.

Рейчел не сводит с меня глаз. Это удручает. Я решила больше не посвящать её в свои душевные терзания и поиск правды. Ей этого не понять, особенно сейчас, когда их отношения с Томом зашли в тупик. Отвожу взгляд в сторону, с облегчением замечая, как у соседской кормушки в причудливом танце кружатся две маленькие, едва различимые птички.

– Нет, ничего, – рассеяно отвечаю, указывая пальцем на соседский балкон. – Засмотрелась на птиц.

Рейчел оборачивается и, разглядев предмет моего внимания, недовольно фыркает, закатывая глаза.

– Никогда не понимала людей, которые держат в доме попугаев, а колибри – это вообще какая-то запредельная блажь. К чему эти дурацкие кормушки со сладкой водичкой? Как по мне, это какая-то изощрённая форма лицемерия! На каждом углу орём и пропагандируем здоровый образ жизни, органическое питание, отказ от сахара и глютена, но при этом травим окружающую нас природу! Нет, ну вот ты мне скажи, где в естественной среде колибри нашла бы эту водичку, щедро сдобренную рафинированным сахаром?

– Не знаю, – широко улыбаюсь я, с восхищением глядя на подругу.

– То-то и оно! Мы забыли о том, что несём ответственность за тех, кого приручили. Одной рукой мы кормим и ласкаем, в то время как другой душим и убиваем. Разве это нормально?

– Мы всё ещё говорим о животных?

– Не знаю, – огрызается она, залпом выпивая остатки вина. – Том предложил съездить в Мамонт Лейкс. Это его топорная попытка продемонстрировать мне то, как он любит природу. Йосемити, Джошуа-Три, Кингс-Каньон, Редвуд, Секвойя, теперь это. Что дальше?

– Другая на твоём месте радовалась бы, а ты всё ещё ворчишь.

– Потому что два дня ничего не меняют, и я это, в отличие от всех остальных, понимаю! Наша проблема не решится тишиной и единением с природой! Мы с ним разные, понимаешь? И я говорю про ментальные различия, а не гендерные!

– Старая песня, тебе нужно просто немного отдохнуть, сходить в спа-салон, а ещё лучше – провести с мужем романтические выходные в Маммот-Лейкс.

– Два дня в раю, а потом длинные месяцы в холодных водах безразличия и отчуждения. Только секс и склеивает этот брак, так и знай! – парирует Рейчел, до краёв наполняя свой бокал. – Кстати, колись, кто-нибудь уже клюнул на наше объявление?

– Объявление? – эхом повторяю я, пытаясь вспомнить, когда я успела сообщить о своей переписке с пользователем lost77.

– Ой, хватит придуриваться! – фыркает Рейчел, громко опуская на стол свой бокал с вином и тут же хватая мой мобильный телефон. – Какой у тебя пароль?

Она спрашивает просто так, потому как прекрасно знает, что дата рождения Патрика – мой бессменный пароль как на компьютере, так и на телефоне. Её изящные тёмные пальцы ловко набирают цифры: один, восемь, два, ноль, один, три.

– Из тебя прям всё клешнями вытягивать нужно. Да у тебя же тут целая армия поклонников! – ахает Рейчел. – Мужчины на любой вкус. Может, мне тоже зарегистрироваться?

Только теперь мне становится понятно, что же так взволновало её. Неделю назад она каким-то чудом уговорила меня не просто установить на телефон приложение для знакомства, но и заполнить анкету. Я про это забыла, едва иконка красно-белого сердца затерялась на фоне многих остальных, ничего не значащих приложений. Забыла я, но не Рейчел. Обречённо закатываю глаза, откидываясь на спинку своего стула.

– Этот не подходит, этот не в твоём вкусе, неплохо, только не этот, – бурчит Рейчел, напряжённо двигая пальцем по экрану моего мобильного. – А вот этот очень даже интересный экземпляр. Ему сорок два года, женат не был. Последние серьёзные отношения закончились два года назад. Детей нет. Работает преподавателем истории искусств в колледже Лос-Анджелес Сити. Информации, конечно, немного, но для старта уже более чем достаточно. Ну а фото так и вовсе говорит в сто раз больше всех этих скучных букв. Ты только посмотри, какой он милашка!

– Может, ты тогда и встретишься с ним, я сэкономлю тебе время на заполнение ненужных форм и анкет. И более того, обещаю хранить этот секрет до конца жизни, – парирую я, качая головой.

– Не ёрничай, тебя это не красит. А знаешь, что ещё не красит женщину? Холодная постель! Поняла? У тебя на лице уже давно зияет яркая печать воздержания, уж поверь мне. Так что хватит дурить, посмотри сама! – говорит подруга, тыча мне в лицо телефон.

С экрана на меня смотрит незнакомец с волнистыми светлыми волосами, впалыми глазами, скрывающимися за стёклами узких очков в чёрной оправе, и аккуратной бородой цвета жжённой ириски.