Катя Матуш - Звёздные окраины. Том 2

К двенадцати часы на руке начали попискивать, оповещая о куче запланированных дел.

Приметив в ванной на полу гору грязной, окровавленной одежды, я мечтала о стиральной машине… Но боюсь, на нее у меня денег пока не хватит. Я глянула на входную дверь: у Рыбы наверняка есть. А мне надо бы взять у Алисы пару уроков по стирке, думаю, детям будет приятно и меня чему-нибудь научить.

Даже не верится, что только вчера он воткнул мне в ногу стилус. Такое чувство, что я на окраинах не меньше месяца…

В дом Марты я уже входила, как положено. Мамы не оказалось, но Рита с ребятней были рады меня видеть. Только Герман поздоровался, едва отрывая от учебника математики взгляд, остальные же в стеснении пялились и протягивали маленькие ручонки. Когда-нибудь они ко мне привыкнут. Глядя на Риту, что висла на мне как старая подруга, я была в этом уверена. Интересно, если я уеду, и захочу вернуться, они будут меня встречать?

Если. Меня немного напугала мысль, что я уже рассматриваю возможность остаться тут навсегда.

– Сняла? – довольно осматривала я посвежевшее лицо Риты.

– Как видишь…

– Тебе это не надо, ты молодая и красивая, – нравоучала я, усаживаясь на матрасы поудобнее.

Сегодня вопросов было не много. Видимо, с нашей последней встречи стремление к учебе вспыхнуло в детях с новой силой, и конфеты, что взрываются во рту, интересовали их только в перерыве. Мое появление здесь без кучи денег и навороченного смартфона, шикарность городской жизни, почему-то, не приуменьшило.

Лейла лежала, свернувшись комочком и даже в моменты ярых дискуссий не отрывала от подушки голову.

– Заболела? – спросила я у Алисы, что уже закончила зубрить стих.

– Просто устала, – ответила за нее Рита.

Ну да, скачет она обычно не мало, но три часа спать в обеденное время… Что будет ночью делать?

Закончив с уроками, дети ударились в понятные только им забавы. Перед уходом меня напоили чаем с печеньем и конфетами, которых к моему удивлению оказалось целое ведро. Опять дядя приезжал?

Как я узнала, водитель был старшим братом Марты, и частенько притаскивал детям сладости из города. Правда доступны ему были только приграничные магазины, потому что хоть он и начинал маршрут в городе, дальше зоны у парковки выходить ему не разрешали, и жил он в соседнем районе на окраинах. Я бы на его месте вообще не выходила из автобуса, в страхе лишиться работы…

– Интересно? – уже направляясь на выход спросила никак не расстающегося с математикой Геру.

– Не очень… – поднял на меня раскрасневшиеся глаза ребенок.

Н-да. Глупый был вопрос. Я даже ни разу не видела рядом с ним тетрадки и ручки, создавалось впечатление, что исписанные уравнениями страницы он просто читал.

Герман был старшим мужчиной в семье и наверняка с малых лет чувствовал на себе ответственность за нее всю. Даже без этой математики было понятно, что из него выйдет замечательный человек.

На пороге я столкнулась с Мартой, она смущенно улыбнулась и попятилась. Рядом с ней стоял незнакомый мне мужик. Через легкие спортивные штаны проглядывались полусогнутые костлявые колени, даже на расстоянии чувствовался резкий запах дешевого пойла. По раздутому лицу понятно, что употребил он не первый раз на неделе.

– Здравствуй, Вера, – улыбнулся он мне.

– Здравствуйте. Здравствуй Марта.

Да тут никак любовь… Рита, все это время подпирающая мою спину, уложив острый подбородок на плечо, тихонько посмеивалась. Ее раскрасневшаяся, как помидор, мать быстро прогнала кавалера и сетуя на готовку сбежала без расспросов.

– Кто это? – не вовремя я сообразила, что он меня знает, а сам, почему-то не представился.

– Эт Миша. Ухаживает за мамкой уже лет шесть.

– Ого, жениться пора. Папка бы вам не помешал… – опять вспомнила я озадаченного Геру.

– Да мы ей тоже говорим, она все кобенится. Он в последнее время правда пить начал… не просыхая. Как его Вождь только с работы еще не попер.

Я смотрела вслед удаляющемуся мужику. Ну да, видок у него не очень, и пахнет скверно, но, судя по всему, работящий… Даже сквозь заплывшее лицо просматривались проблески некогда если не красавца, то точно не урода. Что тут еще надо?

Марта смутилась, будто мы застукали ее зачем-то не приличным. Раз уж домохозяйка, можно позволить себе и романтику. Почему нет? В семье пахала только Рита. Но спросить ее о виде заработка я и не решилась, так же, как и она не спрашивала, чем я занималась сегодня пол ночи.

Наверно, работа в привычном горожанам понятии тут встречается не часто, и обсуждать ее не спешат.

Рита не скрывая разочарования провожала скрывшегося за поворотом мужика.

– Он отец Лейлы?

– Ага…

– За что ж она его выгнала?

– Да не выгоняла. Он с нами никогда не жил, сколько бы мы не упрашивали. Раньше работал много, пару месяцев назад ванну нам во какую отбабахал! Откуда только денег взял… Еле уговорили мать принять этот «подарок».

– Гордая? – додумывала я.

– Не то слово… Рыба Лейле даже таблетки тайком передает, один раз чуть не скандал был. Мне то пофиг, а ей все «сами справимся», – ляпнула Рита, и, скорее всего, сразу пожалела.

– Значит Лейла болеет?

– Ага… У нас не принято об этом говорить. Извини.

Я понимающе кивнула. Даже в ночь первой встречи внезапное оцепенение Лейлы показалось мне странным. Надеюсь ничего серьезного. Может астма?

Интересно, а Рыба препарирует на своей сцене детей?

От одной мысли волосы дыбом встали. Быть того не может… Наверняка таблетки он таскает из города, и всяк не для того, чтоб потом расчленять эту маленькую девочку.

Я поправила майку, завернутую на голове вместо так и не выстиранного платка. Смысла скрываться уже не было, но с ним было трудней царапать голову. Неужели в ту рану попала какая-то зараза? Я на самом деле не любила больницы, но сдать кровь не помешало бы. Мысль, что на окраинах спокойно разгуливают болезни пострашнее простуды, тоже побуждала держать голову закрытой. Не хватало еще… Интересно, Илья сильно расстроится, если я умру? Или подвесив меня удастся отбить планируемую прибыль?

Я вставляла ключ в дверь типографии и размышляла, сколько может стоить моя картина на их кровавом рынке? Если он сказал, что за фото они получают «едва» три миллиона, неужели холст выйдет в десяток?

Уже закрывая за собой дверь изнутри, я сетовала на отсутствие тут сейчас охраны. Думаю, на ближайшее время мне придется здесь поселиться, и на случай визита любителей наживы не хотела бы случайно попасть под раздачу. Как они вообще могут оставлять этот кладезь техно-драгоценностей без охраны? Даже сигнализации нет…

Хотя камеру слежения в холле и кабинете я усмотрела, да и если люди знают, чем в типографии занимаются, вряд ли сунутся. Риск оставить тут свою шкуру был велик и, как нигде, актуален.