Алена Витаскова - Солнечные бароны. Организованная преступность

ное животное, очевидно, потеряли интерес и пошли ку-

паться в море. С тех пор мы знаем, что Эйнштейн умеет

плавать, что он не мочится в бассейн и не плюёт в него,

что не любит гостей независимо от того, откуда они, и

не любит, когда кто-то лезет в его бассейн. То, что он

выносит только некоторых людей, мы узнали за время

нашей жизни на этом прекрасном острове, который был

создан Богом, по-иному рай я даже не могу себе пред-

ставить.

Он очень любит моих друзей с бывшего места работы,

если можно так назвать всемирную организацию NWO,

где я провела почти сорок лет. Однажды, когда это бу-

дет возможно, я опишу практики «мира», из которого

не уходят ни на пенсию, ни на заслуженный отдых, ни в

отпуск, просто уйти из него можете только в гробу. Но

об этом как-нибудь позже. Моих друзей из NWO Эйн-

штейн обожает, узнаёт их даже не знаю как именно, но

и им строго запрещено купаться и подходить к бассейну

и к его лежанке, которую он оккупирует на веранде.

Руководство NWO регулярно встречается в разных

частях света и оценивает ситуацию в рамках своих за-

дач. Мы одновременно и в отпуске, и на работе. Мы

Как возникли «солнечные бароны»

никогда не знаем, когда нас призовут, причём неважно,

сколько вам лет – пятьдесят или девяносто. Спокойная

жизнь, которая кому-то может показаться привлека-

тельной, – это обратная сторона медали, но она просто

сказочная, если к ней привыкнуть. Я привыкла, и этот

образ жизни мне нравится.

Сижу в своём кабинете и готовлюсь ко встрече с кол-

легами из NWO, которая состоится через пару дней на

другом конце света. Вновь перечитываю всю информа-

цию и узнаю о «свинстве», которое опять готовится в

той небольшой стране, которую я всё ещё люблю. Про-

шло уже много лет, десятки лет, с тех пор как я её по-

кинула. И тем не менее чувства к ней не остыли, при

слове «Прага» у меня начинает дрожать голос, но это

известно только мне. В кругу моих коллег из NWO мы

никогда не интересуемся, кто из нас откуда родом. Это-

го нет в кодексе, а чего нет в кодексе, нас не должно

интересовать и не интересует. Нарушение правил не до-

пускается, члены NWO их жёстко придерживаются без

оглядки на внешние перемены. На некоторых наших

встречах мы говорим, что организация, пожалуй, суще-

ствует дольше, чем само человечество.

Понятно, что так называемая «бархатная револю-

ция» – падение социалистического лагеря в Европе в

девяностых годах 20-го века – была лишь фарсом, это

было необходимо для того, чтобы обеспечить дальней-

шее выживание капитализма, который балансировал на

краю катастрофы – катастрофы, которая могла приве-

сти к мировой войне. Всему миру угрожала разруха. По

прошествии времени можно оценить, на сколько уда-

лось отодвинуть угрозу самой большой войны. Трид-

цать лет, сорок? Европейский капитализм нуждался в

новых территориях для экономического роста. Бывшие

«Солнечные бароны»

страны социалистического лагеря открыли свои рын-

ки сбыта, создали новое рыночное пространство и тем

самым спасли мир на планете. «Но надолго ли это?»

– размышляю с открытыми глазами, ожидая в аэропор-

ту отлёта самолёта, который NWO регулярно посылает

за всеми членами организации. Обычными рейсами мы

летаем очень редко, да и узнаём об этом всего лишь за

пару дней до отлёта. Всё управляется очень изощрённо,

всё безопасно, надёжно и организовано до мельчайших

деталей. Мне после всех этих лет не хочется верить, что

мы невидимы и в то же время вездесущи.

Частным самолётом лечу в головной офис, где полу-

чаю информацию, с которой дальше могу работать. Все

детали совпадают, как в пазле. Даже та компания, ко-

торую я пару дней назад встретила на пляже, укладыва-

ется в сценарий и всё лишь подтверждает. В Европе го-

товится похищение столетия, некоторые страны ведут

себя отважно, там готовятся законы, а расхитители об-

щественных средств очень активны. Если бы они только

знали, что за ними следят, причём вовсе не те группы,

которые они уже подкупили. Если бы они только зна-

ли, что мы неподкупны и оцениваем все эти группки,

бизнесменов, финансистов, полицейских, прокуроров,

судей, политиков, просто всех этих негодяев, которые

в разных группировках обманывают своих сограждан,

крадут до заикания. Для них нет ничего святого.

После недельного «информационного обучения»

возвращаюсь в свой оазис спокойствия, к своим паль-

мам, морю, бассейну, Эйнштейну, Игорю (обратили

внимание на очерёдность?), запаху эвкалипта и ванили.

Я уже дома, выжатая после путешествия как лимон.

Со мной всегда после «информационного обучения»

невозможно общаться. Я должна сама подготовиться

Как возникли «солнечные бароны»

к выполнению заданий, которые меня касаются. Либо

хотя бы уложить всё в голове, оценить развитие собы-

тий, отдохнуть, разобраться с новой ситуацией и новы-

ми задачами. На этот раз нас ждал кошмар, кошмар, ко-

торый нам готовят негодяи, готовые за пару крон убить

собственную бабушку. Сброд в белых воротничках

встречается повсюду, а я – не мессия, которая должна

вмешиваться, моя работа совсем другая, и я её делаю

очень хорошо.

Сжимаю в руке награду, которую получила пару

дней назад за образцовую работу. Золотой значок – это

символ, символ признания и оценки. Я горжусь им. Мне

точно не дали его в честь 60-летия. Так это не работает.

«Неужели я на самом деле так хороша? Да что хороша,

просто выдающаяся!» – чуть не заикаюсь от радости.

Сижу на крытой веранде, заросшей глициниями, с вы-

ходом в просторный сад, полный пальм и тропических

деревьев. Внешний бассейн с прозрачной водой залит

крупными каплями дождя, такого густого, что на по-

верхности вскипает один большой пузырь. На улице

идёт тропический дождь, я очень люблю этот дождь,

когда температура держится около тридцати градусов

Цельсия.

В паре шагов за парком видно, как поднимается море

и волны с глухим рокотом валятся на берег одна за дру-

гой. «Правда ли, что каждая седьмая выше остальных?»

– я часто пытаюсь подсчитать их, но сегодня это не по-

лучается. Делюсь с Эйнштейном местом на диване, ко-

торый закрывает небольшая крыша из красивого белого

полотна. Её можно поднять, но я даже не знаю, для чего

она предназначена. Дождь на террасе не идёт, а ветерок

бывает приятным. Возможно, эта снежно-белая крыша

создаёт ощущение интимности. Эйнштейн просто обо-

«Солнечные бароны»

жает этот диван. Он настолько большой, что собачек