Лев Пучков - Дикая степь

— Ты смотри, сколько премудростей! — не на шутку заинтересовался я. — Как-то получилось, что все это прошло мимо меня… Давай-ка подробнее — насчет этого самого паразитарного наложения?

— Адрес мой возьми — придешь как-нибудь, пообщаемся. — Айса подмигнула — как мне показалось, загадочно, с неким авансом. — Сейчас нам некогда — работать пора…

С минуту я размышлял, Переваривая только что полученную информацию, кое до чего додумался и, озарись тонкой ироничной ухмылкой, хотел было выдать свои соображения. Но было поздно — Айса уже “включила” аудиторию на себя: производила так называемую “настройку” — нараспев растягивая мантры, концентрировала внимание собравшихся на пламени свечей, совершая пассы вокруг канделябра укрепленным на тонкой ручке хрустальным шариком.

Когда публика, на взгляд медиума, дошла до приемлемого для сеанса состояния, Айса глухим замогильным голосом сообщила:

— Сегодня зовем деда Байры. Байра — настраивайся. Сейчас в тебя войдет дух твоего дедушки. Взгляд — сюда…

И воткнула палочку с шариком в специальный штатив, установленный перед канделябром.

Худенькая девчушка с челкой, облаченная в динамовскую майку и спортивные мужские трусы, тотчас же принялась медленно раскачиваться наподобие индийской кобры, немигающе уставившись на магический шарик. Не могу гарантировать, что это не игра воображения, но в неверном пламени свечей показалось вдруг мне, что зрачки ее глаз постепенно стали сужаться, превращаясь в вертикальные щелочки.

— Руки, — негромко скомандовала Айса.

Ближний к столу круг дружно взялся за руки и принялся раскачиваться в такт движениям Байры.

— Призыв, — распорядилась Айса. — На счет “три”.Раз… Два… Три.

— Приди, Великий Дух, мы ждем тебя, — г — стройным хором затянул ближний круг. — Приди, Великий Дух…

— Хорошо отрепетировано, — ухмыльнулся я. — Отчетливо ощущаем опытный руководитель…

— Приди, Великий Дух…

— Я чувствую его, — ловко угодив в паузу, сообщила Айса. — Он — рядом…

Байра закрыла глаза и перестала мотаться из стороны в сторону. Плечи ее стали подрагивать, как будто девчушку бил озноб, откуда-то из живота (как мне показалось) послышался странный утробный звук.

“Ни хрена себе! — удивился я про себя. — И как же маленькие мерзавки это делают?”

— Ой! — еле слышно пискнула Саглара, мертвой хваткой вцепляясь обеими руками в мой бицепс. — Мамочка…

— Он совсем близко! — вставила в следующую паузу Айса.

Саглара прижалась ко мне всем телом и тяжело задышала, неотрывно глядя на “посредника”. Еще минута, и ее коготки проткнут кожу на моей руке.

— Он здесь! — торжественно объявила Айса. — Внимание! Он с нами!

Байра уронила голову на грудь и застыла словно изваяние. Из ее живота послышался низкий протяжный вздох, переходящий в старческое ворчание. Я обомлел — это что же такое творится? Чудеса, да и только!

Саглара крепко зажмурилась, широко разинула рот и вдохнула солидную порцию воздуха — сейчас заорет и испортит сеанс!

Совладав с собой, я быстро прижал даму спиной к своей груди, зажал ей рот и сделал знак Айсе: как быть?

Внучка шамана мгновенно сориентировалась в ситуации и едва заметно показала рукой — уводи. До межкомнатной двери было далековато, пришлось бы тараном пройтись по ближнему кругу, зато балкон — как раз за спиной. Сунув руку под плотное одеяло, служившее занавеской, я нащупал ручку, распахнул дверь и шепнул на ухо рядом оказавшейся девице, которая с видом коматозника немигающе таращилась на свечи:

— Прикрой за нами…

Затем я подхватил свободной рукой под задницу желавшую немедленно разразиться воплем администраторшу, и мы переместились на лоджию. В процессе перемещения я краем глаза успел заметить, что от внезапного сквознячка свечи в канделябре затрепетали и чуть было не потухли. Однако данное явление вполне соответствовало обстановке — как раз в этот самый момент из живота Байры раздался хриплый старческий голос:

— Мендут, бичкн! Ямаран бяна?

— Вот так ни хрена… — искренне пробормотал я, оказавшись вне комнаты. — Ямаран бяна… И все же — что бы это такое могло быть?

На лоджии меня ожидал сюрприз. В наличии имелся скоропалительный план, основанный на данном ранее обещании не портить сеанс скверным поведением подружки и поверхностном знании устаревшей планировки: стремительно удалить впавшую в истерический транс администраторшу в соседнюю комнату, испросить там тряпицу какую-никакую, нахлобучить даме на личико и дать возможность глухо проораться. Долго оставлять человека в таком напряжении нельзя — нужно обязательно дать его негативным эмоциям выплеснуться наружу.

Выход на лоджию был только из зала, где происходил спиритический сеанс: в спальне такой выход отсутствовал, а окно там было наглухо запечатано изнутри и занавешено, как принято в этом вертепе, шерстяными одеялами — лишь форточка вверху слегка приоткрыта.

Пришлось локализовать истерику тут же, на месте. Аккуратно развернув бьющуюся в моих руках администраторшу, я зажал ее в простенке между окнами и принялся жарко нашептывать на ухо первые пришедшие на ум увещевания исключительно положительного свойства:

— Все хорошо, солнышко, я рядом, я тебя от всего защищу, обороню, уберегу и так далее…

. — В-вых-ыхх!!! — сдавленно всхлипывала Саглара, горячо слюнявя мою потную ладонь. — А-амм…

— Все хорошо, красавица моя, все просто прекрасно…Вообще-то поверить, что все хорошо и прекрасно, было непросто: из-за занавешенного окна зала доносился глухой бубнеж деда Байры, редко разбавленный вопросительного свойства девичьими восклицаниями, окно спальни нехорошо вибрировало басами какого-то зловещего психоделитка, явно ориентированного на крепко покуривших анаши негритосов. Да и багровые сполохи последней стадии заката, подсматривавшего за нами с пустыря, насыщали атмосферу зловещей тревожностью, никак не способствуя успокоению.

Тем не менее моя дама как-то очень быстро расслабилась и стала успокаиваться — несколько раз истерично всхлипнула, подергалась чуток и прерывисто засопела мне в ладонь, как обиженный ребенок.

А я от всей этой возни и пьянящей близости девичьего тела, напротив, возбудился в крайней степени и решил вдруг, что в гостиницу нам ехать вовсе не обязательно. Из спальни надзор исключен, в зале еще долго будут заняты сеансом… Воровато оглянувшись, я убедился в правильной оценке ситуации: глухой пустырь, плавно переходящий в степь, был безлюден, как пустыня Калахари.

— Это был дух? — поинтересовалась Саглара, как только я убрал ладонь от ее рта.

— Да, это был он. — Я не стал развеивать приятного заблуждения, а вместо этого нежно поцеловал даму в шейку и крепче прижал к себе. — Частица его вошла в тебя, и теперь эту частицу нужно квалифицированно изгнать.