Сергей Мельников - Оксана становится Олегом

Девочке сложно стать мальчиком, как ни старайся. Модные "пирамиды" своим покроем неплохо скрыли широковатые для пацана бёдра. Узкие плечи Оксана замаскировала плотной рубашкой с погончиками, изнутри подшила небольшие кусочки поролона. Пробовала сначала использовать накладные плечики, но выглядело ненатурально. Путём проб и ошибок подобрала толщину и конфигурацию, которая не бросалась в глаза.

Грудь – единственное, с чем повезло. Оксана в аптеке купила эластичные бинты и тщательно забинтовала свой небольшой бюст. Когда отражение в зеркале стало походить на субтильного невысокого пацана, она предприняла первую вылазку в парикмахерскую. Волосы для парня были длинноваты. Опасаясь провала, поехала в другой район города.

"Это Харьков, огромный город, не родное село." – успокаивала она себя – "Никто не узнает, никто не обратит внимание, а если обратит – скоро забудет"

Сердце бешено колотилось, надпочечники вбрызгивали в кровь лошадиные дозы адреналина. Но постепенно страх уступал место восторгу. Она почти такая, какой хотела быть всегда. Ей больше не надо притворяться, прятаться. Вокруг – мегаполис. Новые люди, знакомства, чувства и… Свобода! От этих мыслей кружилась голова. С твёрдой уверенностью, что её жизнь не будет прежней, Оксана вошла в парикмахерскую. Сипло, почти без голоса, спросила:

– В мужской кто крайний?

Говорить, как мужчина, пока не получалось, Оксана решила, что будет сипеть, будто простудила горло. Звучало глухо, но вполне бесполо. Один из сидевших мужчин поднял руку и буркнул:

– За мной будешь, – даже не оторвав глаз от газеты, уже удача.

Оксана села рядом, небрежно расставив ноги, руки в карманах, сделала вид, что дремлет. Подошла её очередь. Девочка вскарабкалась в дерматиновое кресло. Встретилась глазами с грузной парикмахершей. Та сверлила её тяжёлым взглядом из-под полуопущенных век, густо замазанных голубыми тенями. Взбила грубо рукой Оксанино ещё девичье каре:

– Ну, чего молчим? Как стричь?

– Полубокс пожалуйста – на этот раз притворяться не пришлось, голос на самом деле пропал.

– Уверена? – с нажимом переспросила тётка, натягивая на машинку насадку.

Оксана кивнула и закрыла глаза. Она так и сидела с закрытыми глазами, пока парикмахерша не шлёпнула её по затылку, грубо бросив:

"Готово"

Отражение в зеркале ей понравилось. Подстригла грубо, неровно, но стрижка добавила брутальности.

"Вот ещё б загореть" – подумала Оксана – "и буду как настоящий пацан!"

Улыбнулась хмурой парикмахерше, вежливо поблагодарила, спрыгивая с кресла. Не успела тугая дверь закрыться за ней, как в спину прилетело отчетливо и презрительно:

– Кобёл!

Оксана уже знала это слово. Кровь бросилась в голову. Она пулей вылетела на улицу, завернула в какую-то подворотню, вжалась в стену. В носу кипела обида, но Оксана сдержалась: "Не рыдать! Мужик ты или кто?" А и правда, кто? Она задышала глубоко, выдувая сквозь стиснутые зубы жалость и злобу. Вдох-выдох-пауза-вдох-выдох-пауза-вдох… Подкатившая истерика нехотя отступила, справилась. А чего ожидала? Надо привыкать. Оксана выровняла дыхание и зашагала к трамваю.

Перед домом, где Оксана сняла комнату, стояла старая "Нива". Два загорелых мужика в камуфляже грузили в багажник мешки и рыболовные снасти. Проходя мимо, Оксана зацепилась взглядом за висящую кормушку с петелькой, улыбнулась. Точно такой короповник был у бати.

– На коропа идёте? – улыбаясь во весь рот спросила она у одного из них. Тот смерил её взглядом:

– А ты, типа, разбираешься

– Слышь, мы с батей таких коропов тягали на Днепре, закачаешься. – Оксане показалось, что прозвучало это очень по-мужски. – Что в прикормку кладёте?

Мужик вздёрнул бровь, посмотрел с интересом:

– Ну так, яйца, сухари, мёд, кукуруза варёная…

Оксана важно кивнула:

– Всё правильно, ванилина б ещё добавить.

Сбоку подошёл второй, кивнул:

– Что за юноша бледный со взором горящим?

Первый ухмыльнулся:

– Знаток. Говорит, ванилина в прикорме не хватает. Если добавим, ловля будет – закачаемся. Так? – он чуть ехидно подмигнул.

Второй протянул Оксане руку:

– Андрей. Про ванилин слышал, но ни разу не пробовал.

– Олег – она понятия не имела, почему назвала это имя, но решила, что именно так теперь её будут звать. И не её, а его. Навсегда.

– Ну, а я Витя – первый тоже протянул ладонь. Будем знакомы.

Оксана ответила твёрдым мужским рукопожатием:

– Будем.

Витя и Андрей были похожи, как братья. Обоим под сорок, крепкие, жилистые, с обветренными лицами. Они чем-то напоминали Оксаниного отца. Не сейчас, а раньше, когда тот был заядлым рыбаком и брал её с собой на реку тягать карасей. Они варили уху, спали в палатке под пение сверчков. Это было, наверное, самое счастливое время в жизни Оксаны. А сейчас у отца не осталось ничего, кроме тяги выпить и страха перед женой. И то, и то вызывало у него одинаковую дрожь, так и жил, трясясь с утра до вечера.

"Такие не трясутся" – с тоской подумала Оксана, глядя на рыбаков.

– Ну ладно, пока, удачной рыбалки! – махнула она и пошла в подъезд.

– Может, с нами? – крикнул Андрей.

Оксана обернулась. Витя уже сидел за рулём. Андрей, улыбаясь, стоял у распахнутой дверцы и жестом приглашал в машину. Она замотала головой:

– С радостью бы, но не могу. И удочки у меня нет.

– Ну уж удочка для тебя найдётся, мы всегда с запасом. Нет?

Оксана с сожалением закусила губу, снова мотнула:

– Не могу, правда.

– Ну ладно, увидимся – Андрей сел на пассажирское. Когда хлопнули дверцы и затарахтел двигатель "Нивы", Оксана не выдержала. Выскочила из подъезда с криком:

– Подождите! – ей так захотелось на рыбалку, как в детстве. Посидеть с удочкой на берегу, увидеть, как садится солнце. Завести новых друзей. Разве не об этом она мечтала, когда сбежала из дома в Харьков? – С вами правда можно? – спросила она, подбежав к машине

– Конечно – Андрей мгновенно выпрыгнул и откинул перед ней спинку сидения.

Оксана, точнее, уже Олег, забрался внутрь, и машина рванула в сторону Старого Салтова.

Оксана забилась в угол заднего сидения "Нивы". От перенесённого шока её трясло. В левую ладонь впились судорожно сжатые ключи от машины. Правой она шарила по полу в поисках оружия. Пальцы коснулись холодного металла. Оксана дёрнула железяку, выставила перед собой. Руки тряслись, конец баллонного ключа ходил ходуном. Наверное, Витя держал его под рукой для самообороны.

Тень за противоположным стеклом исчезла. Чтобы успокоиться, Оксана задышала глубоко, с шумом втягивая воздух сквозь зубы. В заблокированной машине она в безопасности. Но ей все равно страшно. А ещё больше обидно.