Александр Уваров - Осквернитель

Какие-то рамки, блоки, грузы, ремни, крепления для запястий…

А ещё – отделанная чёрной кожей металлическая банкетка, намертво прикреплённая к полу, сложенные в углу мотки верёвки, какие-то деревянные ящички у стены.

И глухие стены, ни единого окна, ни форточки, ни щёлочки, ни просвета.

Холодок пробежал по коже.

Но Лео тут же успокоил себя, сообразив, что это всего лишь заработал сопряжённая с выключателем вентиляция.

Из потолочных щелей заструился ледяной кондиционированный воздух.

«Не многое я, однако, понял» резюмировал Лео. «Ну ладно, будут и этому пояснения…»

Он выключил свет и закрыл дверь комнаты.

И тут же услышал довольно громкий и требовательный стук в другую дверь, номера.

«Может, уже и объяснения пожаловали?»

Лео пригладил волосы, которые ледяной сквозняк успел взъерошить, и открыл дверь.

На пороге стоял карлик в малиновом трико с блёстками, с пуховыми ангельскими крылышками за спиной.

Седые волосы карлика стояли торчком, глазки гневно пылали.

– Это… вот как…

Лео слегка попятился.

– Почему запираемся?! – возмущённо воскликнул карлик.

Лео успел прийти в себя и ответил на карапузный напор.

– Это вообще-то мой номер, – заметил постоялец. – И я желаю ходить по номеру в неглиже и не желаю ловить на себе нескромные взгляды из коридора.

– Ещё походите, – заверил его карлик. – Ещё половите!

И возопил:

– Где балкон?!!

«Ну и хам!» мысленно возмутился Лео.

Карлик между тем шустро проскочил у него под боком, кинулся к балконной двери, повернул ручку и, вылетев на прогулочную террасу, взял курс прямо на каменное балконное ограждение

– Куда? – жалобно простонал Лео, совершенно сбитый с толку поведением спятившего ангела.

Карлик одним прыжком перескочил через перила и рухнул вниз.

Исчезнув совершенно бесшумно.

Лео почти минуту стоял неподвижно, изредка сглатывая слюну.

Потом прикрыл дверь, пересёк комнату и вышел на балкон.

Ветер раскачивал деревья в парке и серебристые верхушки сосен клонились то вправо, то влево.

Лео подошёл к краю балкона, слегка перегнулся, уперевшись животом в широкие перила, и посмотрел вниз.

На всякий случай он приготовился зажмуриться, увидев на площадке перед отелем кровавое пятно с расплывшимся в бесформенную массу телом посередине.

Но красно-белые плиты площадки были чисты и пусты.

Ни капли крови. Ни следа тела.

«Он что, улетел на своих пуховых крылышках?»

Лео задрал голову.

Небо затянула сплошная серая пелена, за которой вполне мог бы укрыться ангел.

Но ведь он определённо рухнул вниз!

Лео отошёл от края, застыл посредине комнаты.

Столбняк и бессвязный поток мыслей надолго охватили его.

И тут снова раздался стук в дверь.

Лео, вздрогнув, вышел из оцепенения.

Подошёл к двери и приложил ухо.

Стук повторился.

Лео открыл дверь.

На пороге стоял карлик в малиновом трико с блёстками, с пуховыми ангельскими крылышками за спиной.

Карлик умильно улыбался, седые волосы его были аккуратно уложены и поблёскивали бриолином.

Лео отошёл на шаг и прислонился спиной к стене.

– Добро пожаловать в отель «Оберон»! – торжественно провозгласил карлик и зашёл в номер.

Лео поправил воротник рубашки.

И тяжело вздохнул в ответ.

– Вам велено передать вот это.

И карлик положил на стол жёлтый конверт.

– Вскроете сегодня сразу после обеда. А так же велено сообщить, что вас приглашают на обед в ресторан «Конкордия» ровно через час.

И карлик показал на циферблат старинных настольных часов, которые Лео прежде не замечал.

– Приятного отдыха, господин Кроссенбах!

И карлик бодрым шагом, изредка переходя на задорные прыжки, вышел из номера.

Лео, отлипнув от стены, на дрожащих ногах двинулся было за ним.

Но у самого порога пришёл в себя.

И выкрикнул в коридор:

– Кем велено?!

Ответом ему была тишина

РЕСТОРАН «КОНКОРДИЯ».

Ровно через час успевший принять душ и нежно пахнущий фиалками Лео входил в ресторан «Конкордия».

Из отельного буклета, оставленного ему в номере, он уже успел узнать, что в отеле три ресторана, два кафе и один ночной бар в ночном же отельном клубе.

«А вот ночной клуб – это уже не девятнадцатый век» отметил Лео. «Это уже почти что наши времена».

Так же буклет сообщал, что ресторан «Конкордия» – это «тихое, уютное место» и «предназначен для семейного отдыха».

Подвохов, похоже, не было никаких.

В ресторане его ждали.

У входа его встретил метрдотель, поприветствовал, обратившись по имени, и передал с рук на руки официанту, который немедленно проводил его к заранее накрытому на двоих столику, стоявшему в нише выходящего на сад стеклянного эркера.

– Здесь вам будет уютно, – пообещал официант.

И удалился, оставив на столе бордовую кожаную папку с ресторанным меню.

Лео огляделся по сторонам.

Ресторан был почти пуст, столики вокруг накрытого прозрачно-сапфирным куполом фонтана в центре зала были и вовсе не заняты, образуя странно смотрящийся пустынный, безлюдный периметр, будто очерченный незримой и непроходимой для здешнего люда линией.

«Но, конечно, это обманчивое впечатление» решил Лео. «Просто дневное время, а ресторан живёт вечерней… Хотя…»

Он же для семейного отдыха?

«Днём самое время для этого самого отдыха, в кругу семьи. Впрочем, семейные гуляют с детишками в парке, и на обед пожалуют позднее. Так ведь?»

Лео ещё раз осмотрел зал, и другая странность бросилась ему в глаза: за столиками сидели одинокие люди.

Не в основном – одинокие, а именно и только одинокие пришли в этот час в «Конкордию», быть может, приглашённые всё теми же невидимыми и не знакомыми пока Лео распорядителями, которые срежиссировали этот странный обед.

Лео, покрутившись на стуле и теперь уже не украдкой, а откровенно изучая зал и местное ресторанное общество, теперь уже с уверенностью пришёл к выводу, что всех этих людей, скучающих, потерянно улыбающихся, смеющихся, сдержанно-серьёзных, хмурых, весёлых, бодрых и скучных, напряжённых и расслабленных, рассеяно глядящих в потолок, безразлично бросающих туманные взгляды по сторонам, внимательно и цепко ощупывающих взорами окружающее пространство, и даже на манер Лео крутящихся на стуле – всех этих людей и самого Лео в придачу собрали здесь для чего-то, что произойдёт сейчас, в обеденное время и, возможно, определит ход событий на эту ближайшие три дня, последние три дня их жизни.

«Но может быть, ничего особенного и планируется» успокоил сам себя Лео. «Просто шоу „Одинокие сердца“, съёмка скрытой камерой».

И. развернувшись к столу, он открыл меню.

Взор его рассеянно перемещался по ламинированным страницам, то передвигаясь медленно с одной картинки на другую, но увязая в трёхъязычном тексте с пышной презентацией блюда.