Трейси Бьюканан - Стена тишины

В глазах матери блеснула сталь, мать повернулась к Мелиссе:

– Беги и быстро!

И Мелисса побежала. Мать всегда говорила ей: «Чтобы спрятаться, нет места лучше, чем полый ствол старого дуба.» Как будто всю жизнь готовила ее к этому моменту! Мелисса добежала до дуба и спряталась в нем. Ей казалось, она провела там несколько часов, но прошло всего двадцать минут, прежде чем ее нашла Розмари и забрала к себе домой. Потом выяснилось, что мать Мелиссы сумела спрятаться в ванной и позвонить Биллу, единственному человеку, которому доверяла здесь. Они сблизились в прошлом году, когда она снабжала его лечебными травами.

Мелисса волновалась за маму, но ей все же удалось успокоиться в теплой обстановке дома Розмари и Билла, чему помог сладкий вкус горячего шоколада, приготовленного для нее Розмари. Приятно было видеть Патрика в пижаме, стоявшего на лестнице. Потом собрались подруги Розмари – Джекки Шиллингфорд, Дебби, жена Томми Милехама Меган. Мужчин с ними не было, и даже Билл куда-то исчез. Женщины принялись расхаживать по кухне, суетиться над Мелиссой. Они обеспокоенно переглядывались между собой, а Розмари лишь нервно смотрела на темные деревья за окном. Наконец послышался звук шагов – распахнулась дверь, за которой стояли Билл… и мать Мелиссы. Ее лицо распухло от синяков, налилось кровью и осунулось, а глаза запали. Мелисса успела заметить на ее красивой ночной рубашке следы крови, прежде чем она быстро запахнула полы куртки, которую ей одолжил Билл.

Было решено, что Мелисса и ее мать останутся жить у Байеттов. Ее отец отказался пускать их обратно в свой дом – по праву это действительно был его дом, потому что он был записан на его имя – и не снял запрет, даже когда сам оттуда съехал.

С тех пор Мелисса и Райан почти не виделись. Ее затянула жизнь «Лесной рощи», а вновь они начали общаться, лишь когда на сцену вышла Дафна и Райан чаще стал появляться в городе. Но теперь все было иначе – они оба носили маски, которые навесила на них семейная жизнь. Старые раны забылись, а с ними была забыта и старая дружба.

– Мэдди говорила с Лилли? – спросила Мелисса. После расставания Мэдди почти не общалась с Льюисом, но с Лилли они остались близкими подругами.

Райан кивнул:

– Переписывалась с ней. И с Льюисом тоже.

Это хорошо, подумала Мелисса. Она больше всего боялась, что эти двое прекратят всякое общение, именно когда Льюису и нужна поддержка друзей.

– Они рассказали Мэдди о том, что случилось? – осторожно спросила она, желая выяснить, не раскрыли ли близнецы свой секрет подруге.

– Только то, что нашли отца в таком состоянии. Ты же знаешь, что дети не особенно говорят о таком.

Вообще не говорят , подумала Мелисса.

– Мэдс утром хотела зайти к Биллу и Розмари, – продолжил Билл, – но я ей сказал, что ребятам нужно побыть одним.

– Зря ты. Скажи ей – пусть зайдет. Общение пойдет им на пользу.

– Ладно, скажу, – нахмурив брови, ответил Райан и посмотрел вдаль. – Так и не выяснили, кто это сделал?

Мелисса покачала головой:

– Нет. К тебе заходила полиция? Я слышала, она заходит ко всем.

– Да. Выясняла, не видел ли я чего-нибудь… подозрительного.

– Что ты мог увидеть?! Ты живешь на другом конце леса.

Райан пожал плечами.

– Тот, кто это сделал, мог пройти через лес, – сказал он, отоходя от дерева. Он похлопал себя по бедру, приманивая собаку. – Надо держать ухо востро. Мне звонила Андреа Купер, сказала, что одно из ее деревьев, похоже, гниет. Но у меня такое чувство, что ей важнее узнать, о чем меня спрашивала полиция.

Мелисса закатила глаза:

– Не удивлена!

– Береги себя, ладно? Будет нужно поговорить – я к твоим услугам.

Мелисса кивнула:

– Я знаю.

Она смотрела, как он уходит, как за ним бежит его собака. Она скучала по их прежней дружбе, но Райан не хотел больше никого впускать в свою жизнь.

Сэнди запрыгал у ног Мелиссы, поскуливая.

– Ладно, намек понят. Но скоро нам надо будет уходить, – сказала она, глядя на часы. Она снова представила, как Патрик лежит в больнице, совсем один. Вздохнув, она поднялась и пошла вслед за Сэнди в подлесок.

И тут замерла.

На одном из деревьев висело объявление, примотанное ярко-синей изолентой. Мелисса подошла ближе. Видимо, опять потерялась собака или кошка. Она достала телефон, готовая сделать фото, чтобы позвонить по нужному номеру, если встретит пропавшее животное.

Но ни собаки, ни кошки в объявлении не было. С объявления на Мелиссу смотрела вся ее семья – она сама, Патрик и трое детей. Под фото жирным шрифтом были напечатаны всего два слова. « Я знаю .»

Пятница, 19 апреля 2019 года, 11.37.

Мелисса внимательно рассматривала это объявление – цветное, напечатанное на листе А4, с лиловой пунктирной границей и даже в пластиковом файле, чтобы уберечь бумагу от осадков. Фото было взято с предвыборного сайта Патрика. Ее муж хотел, чтобы его электорат знал, что он семейный человек, так что он добавил к своим фотографиям и семейный портрет, снятый в прошлом году.

Мелисса всмотрелась в слова, напечатанные под фотографией.

Я знаю.

Что бы это могло значить ?

Она с ужасом осознала, что эти слова могут быть связаны с нападением на Патрика. Судя по всему, объявление повесили здесь совсем недавно – файл был совсем новенький, не тронутый осадками.

Мог ли кто-то видеть, что произошло вчера вечером? Ведь их кухня была видна из леса. Но почему бы просто невольному свидетелю не пойти в полицию? Зачем вешать это объявление?

Мелисса обвела взглядом другие деревья и ахнула, увидев еще несколько объявлений. Она быстро сорвала их и сунула в сумку, подумав, что надо бы показать их полиции, снять отпечатки пальцев, чтобы выяснить, кто за этим стоит.

Но сколько было этих объявлений? По дороге в лес она их не видела, хотя шла по исхоженной тропе. Она рванула через лес в поисках новых объявлений, но, судя по всему, их развесили только вблизи старого дуба.

Она повернулась и вновь посмотрела на дуб.

Может быть, это место было выбрано специально? Тот, кто развесил объявления, мог знать, что Мелисса раньше жила здесь. Он мог знать, что и теперь она часто приходит сюда посидеть на скамейке, которую Райан сделал для ее матери.

«Я знаю.»

Ветви старого дуба заскрипели на ветру и Мелисса вздрогнула, запахнув плотнее кардиган. Пора было возвращаться к детям. Можно было целый день бродить по лесу в поисках плакатов, но все равно не осмотреть пятьсот акров.

Она повернулась и побрела обратно в дом Розмари и Билла.

Даже плакаты указывали на то, о чем она думала и сама. Нужно было идти в полицию – дать детям еще один шанс рассказать ей, что случилось, а потом со спокойной совестью предоставить все профессионалам, которым с самого начала нужно было это предоставить.