Эрик Поладов - Комната грехов

Бабушка тут же выскочила из пикапа с криками:

– Боже! Что тут произошло?

– Дедушка, у меня для тебя сюрприз.

Дедушка Назарио поспешил внутрь загона. Находясь в объятиях бабушки, Ленни сумел повернуться лицом к дедушке и прокричать ему вслед, взмахнув окровавленным тесаком:

– Я МУЖЧИНА!!!

Дедушка Назарио увидел разделанную тушу подросшей свиньи, после чего развернулся и заулыбался. Он обрадовался тому, что его тринадцатилетний внук смог разделать такую огромную тушу, даже не подозревая о том, какими тёмными делишками тут промышлял его внучок, пока их не было на ферме.

В тот день Ленни уже имел веские основания для того, чтобы к нему обращались не по имени, а по прозвищу «Мясник», или как его прозвали газетчики – «Ленни Мясник».

После каникул Мясник вернулся в город и продолжил работать в мафиозном баре. В первый же день ему было непривычно обслуживать столики и протирать автомобильные стёкла на парковке. Эти занятия казались ему до боли унылыми после того, чем он занимался на ферме. После того как он пристрелил свинью, дедушка Назарио каждую неделю доверял ему кого-нибудь заколбасить. Ему под руку попадали индюки, кролики, петухи. Когда они связали овцу перед тем как резать, дедушка заметил, что лезвие ножа слишком тупое. Пока он ходил домой за нормальным ножом, не дожидаясь его, Ленни успел достать из кармана свой перочинный ножичек и полоснуть им по шее овечку.

Джианни попросил Леона отнести поднос с бутылкой рома и двумя стаканами к столику, где сидел Винченцо – брат Джианни. Их называли «братья Моретти». Они с Джианни на пару заправляли делами в баре, а когда приходило время, отчитывались перед боссами. Винченцо был сильно похож на Джианни – густые чёрные кучерявые волосы, глаза орехового оттенка, кожа смуглого цвета, широкие плечи, обильная растительность на предплечьях, широкие густые брови. Порой казалось, что они всё время держали в зубах сигару, а если сигары заканчивались, то братья Моретти курили простые сигареты, пока не прибудет новая партия контрабанды с Кубы.

Напротив Винченцо сидел представитель колумбийского наркокартеля. Они о чём-то разговаривали. Ленни опёр край подноса о стол, поставил бутылку по центру стола и рядом два стакана. Ленни успел вернуться к барной стойке ещё до того, как Винченцо взял полную бутылку рома и разбил её о голову колумбийца, отчего тот потерял сознание. Винченцо настолько был в ярости, что в момент удара брызги напитка с осколками разлетелись на несколько метров. После этого Винченцо перевернул колумбийца на спину, опуская его на пол, взял за воротник пиджака и поволок его на кухню. Ленни, как и все остальные, знал, что такие как колумбиец, оказавшись однажды на кухне, обратно уже не выходят. С кухни вообще мало кто возвращался. Среди персонала, те кто работал на кухне, попадали туда через служебный вход, а попадать внутрь через зал могли только Джианни, Винченцо и ассистент повара, но и тот лишь изредка показывался. Поэтому никто не знал, что творилось там внутри. Никто даже не слышал ни единого звука, так как стальная дверь запиралась наглухо и обеспечивала хорошую шумоизоляцию. Лишь когда открывалась дверь и ассистент повара выводил каталку с блюдами, за те несколько секунд, что была открыта дверь, можно было расслышать звонкий шум от посуды.

Но иногда дверь были вынуждены держать закрытой по несколько часов, а посетителям сообщать, что кухня временно закрыта.

Прошло семь лет.

Леону исполнилось двадцать. Он стал подражать Джианни и Винченцо, стараясь, как они, не выпускать из рук сигарету, весь день пуская табачный дым. Он невольно изменил даже походку и частично обновил свой гардероб. Если бы природа даровала ему вьющиеся кудри, то и причёску он бы тоже подогнал под местные стандарты, где законодателями мод были братья Моретти.

К нему подошёл Джианни:

– Ленни, у меня есть к тебе разговор.

Ленни кивнул, готовясь выслушать.

– Помнится, ты рассказывал, как резал животных на ферме у своего деда.

– Да. Было такое.

– Один из наших людей попал в автокатастрофу прошлой ночью. Он работал на кухне, разделывал мясо. Займёшься этим делом?

– Да. Почему бы нет.

– Тогда пойдём.

Джианни положил левую руку на плечо Ленни, а правой придерживал дымящуюся сигару, после чего повёл его на кухню. Они прошли мимо стальной двери. Перешагивая через порог, Ленни лицезрел пол, устеленный белой плиткой. Там всё было белого цвета – пол, стены, потолок, посуда, морозильные камеры, холодильники, газовые плиты, шкафы. Даже повара были одеты с головы до ног во всё белое. При этом вся кухня, буквально, сияла от чистоты. Лишь в самом конце, где находились морозильные камеры, Ленни заметил, что плитка имеет какой-то слабый розоватый оттенок. Они подошли именно к тому самому месту. Джианни открыл одну из морозильных камер, в которой Ленни разглядел части человеческого трупа. Или трупов. Ему несколько раз доводилось видеть, как Джианни и Винченцо убивали людей, как внутри бара, так и на парковке перед заведением. Поэтому увиденное его ничуть не испугало. Он понял, что под мясом Джианни подразумевал человеческие тела. Ленни не сразу осознал, что человек, погибший в автокатастрофе, о котором говорил Джианни, был одним из охранников, который каждый день с утра до ночи проводил у бильярдного стола, а когда в заведении кого-то убивали, он куда-то исчезал на время. Теперь Ленни занял его место. Он работал в зале, а когда возникала необходимость – он отправлялся на кухню. Поначалу Ленни было не по себе. Он рубил труп на части, а потом расфасовывал по пакетам, либо заворачивал в куски пищевой плёнки и бросал храниться в морозильной камере.

Но день за днём Ленни привык к этой работе. Всё больше она напоминала ему разделывание свиных туш на ферме у дедушки. Теперь он не видел в этом ничего богохульного. Впервые несколько раз его подташнивало. Но со временем он перестал замечать разницу между человеческим трупом и тушей животного. Теперь это был настоящий Мясник.

Как только морозильники заполнялись, братья Моретти вызывали курьера. В течение дня к служебному входу подъезжал красный фургон. Из него выходили двое парней и отправлялись на кухню. В тот день они вынесли из кухни на задний двор и погрузили в фургон два морозильника, забитые пятью разделанными трупами. На их место они принесли и подключили к розетке две другие свободные морозильные камеры, чтобы в очередной раз забить их до отказа «мясом».

Никто в баре не знал куда отправляется этот фургон и где высвобождают морозильники.

– Бери за правую – обратился Джианни к Леону после того, как он убил в заведении очередного посетителя.

Ленни взял труп за правую руку, Джианни – за левую. Они вдвоём потащили на кухню жмура, который, судя по всему, весил не меньше ста двадцати килограммов. Джианни с Мясником кое-как затащили его на кухню и припарковали на прозрачной клеёнке недалеко от морозильной камеры. Постелить прозрачную клеёнку предложил сам Ленни, так как ему не хотелось тратить лишнее время на уборку. Теперь вместо того, чтобы полчаса отмывать пол от крови, ему было достаточно собрать клеёнку и кинуть её в морозильник вместе с расчленённым телом.