Клас Экман - Способные люди

Петер подтащил Хельмера к себе, посадил его в кресло и почесал ему за ухом.

– Как прошел день в собачьем детском саду? – спросил он.

Женщина, частично взявшая на себя заботы о псе, получила ключи, поэтому она могла свободно заходить в дом, когда Петер работал. Ему, конечно, не нравилось, что чужой человек приходил и уходил, когда ему вздумается, но, когда мать увезли, Петеру понадобилась помощь. Он не мог приезжать и гулять с собакой каждый обеденный перерыв.

– Как мне хотелось бы, чтобы она смогла вернуться домой, – сказал он Хельмеру и самому себе.

Пес жалобно заскулил.

– Охренеть, как все это тяжело, – продолжил Петер и поморщился от того, как грубо прозвучали его слова.

«Деньги в банку!» – скомандовала мать в его голове. Их отношения всегда оставались, как люди это называют, сложными, но именно сейчас ему было приятно, что ее прежний голос остался в его памяти, и пусть раньше он частенько вздрагивал при его звуках – мать регулярно доводила его чуть ли не до бешенства своим недовольством по поводу всего на свете, включая рубашки, которые он покупал, или попытки сменить прическу.

Снаружи, судя по звуку, быстро пронесся автомобиль, а потом послышался звук удара. Петер вздрогнул так сильно, что Хельмер спрыгнул на пол, подбежал к окну и залаял. Петер последовал за ним.

Он увидел молодого смазливого соседа, стоявшего около своей машины, которая явно врезалась в забор. Тот орал на столь же молодую девицу с лиловыми волосами, очевидно, прогуливавшуюся там со своим пуделем. Они обычно кивали друг другу при встрече, она и Петер, как поступают владельцы собак, когда не хотят общаться, но все равно дают понять, что заметили друг друга.

Неужели чертов парень чуть не задавил ее?

«Он уже достал», – подумал Петер.

Он выудил телефон из левого кармана брюк. Мать всегда говорила, что там нельзя носить мобильник, поскольку в результате якобы можно было заработать рак яичек. Но сегодня его это абсолютно не заботило. Они ведь никогда никому другому не были нужны.

Он привычно набрал 112, а потом добавочный номер. В конце концов ему ответил парень с чуточку хриплым голосом, которого он узнал по прежним обращениям, но чье имя для него по-прежнему оставалось секретом. В наши дни люди не любят представляться. И это уже считается чуть ли не нормой.

Петер оставил свою жалобу и, заметив, что не собирался никого учить делать свою работу, заявил, что с лихачом все же требуется серьезно поговорить, иначе может случиться несчастье. Такой поворот событий выглядел крайне вероятным.

Знакомый голос согласился с ним относительно необходимости решать проблему, во всяком случае так Петер понял монотонное бормотание, а потом разговор прекратился. Вздохнув с облегчением – он, по крайней мере, выполнил свой общественный долг, – Петер вернулся в прихожую и, перетащив пакеты на кухню, рассортировал их содержимое и расставил все строго по своим местам. Ведь во всем требовался порядок, так его приучили с детства, и теперь он не собирался ничего менять. В довершение он потряс сами пакеты и поискал в складках уховерток или каких-либо других насекомых. Никого не было. Даже ни единого крошечного паука.

Все необходимое для позднего ужина он купил в кулинарном отделе. Немного вкуснейшей долмы, массу овощей и нечто под названием кимчхи, по словам матери, штука, неслыханно полезная для микрофлоры кишечника. Она очень интересовалась такими вещами в последние годы, и ее советы звучали убедительно. Петеру все равно никогда особенно не нравилось самому стоять у плиты, да к тому же в последнее время стали продавать множество готовых блюд. Правда, он обычно брал только овощи и кимчхи, главным образом для того, чтобы нравоучения матери не всплывали в памяти. Когда-то он верил, что одиночество станет для него ужасным испытанием, но одновременно страстно мечтал о нем, поскольку мать постоянно присутствовала не только в его жизни, но и в его мыслях, вмешивалась во все на свете и не давала ему жить по собственному усмотрению. Ей не нравились книги, которые он читал, телепрограммы, которые он смотрел, и еда, которую он ел.

Теперь матери уже давно не было дома, но ее присутствие чувствовалось сильнее, чем когда-либо. Зачастую это утешало его, но далеко не всегда.

Он поел на кухне, а потом наконец пришло время погрузиться в увлекательный мир кино. Петер открыл приложение с фильмами и нашел «Мосты округа Мэдисон». Он уже множество раз смотрел его и не думал, что этот станет последним. Ведь фильм брал за живое, и тут мнения Петера и его матери на удивление сходились. Он не знал, понимала ли мать, что он казался себе тем самым одиноким фотографом, который приехал в американскую глубинку фотографировать мосты и встретил там свою любовь. В любом случае, когда Петер смотрел фильм, то неизменно начинал думать, что, возможно, его жизнь еще не закончена. И когда-нибудь ему удастся найти кого-то, кому он сможет завещать свое имущество.

Петер, собственно, уже не мечтал о спутнике жизни, но опять не смог сдержать слезы, поскольку фильм давал слабую надежду на то, что для него не все потеряно и какие-то интересные и запоминающиеся события еще могут произойти в его жизни. Не отрывая взгляд от экрана, он потрепал пальцами грубую шерсть Хельмера и помассировал его маленький затылок.

Понедельник, 30 сентября

Сири и Сикстен отказывались надевать верхнюю одежду. Вдобавок мальчик неожиданно ударил сестру, она расплакалась, и тогда Анна потеряла самообладание. Обычно она сдерживалась, но сегодня детские крики вывели ее из себя. Возможно, этим утром они разошлись особенно сильно, а может быть, бессонная ночь дала знать о себе. Но она и раньше заметила, что смотрела на детей теперь немного иначе, чем раньше, и впервые ощутила чуть заметное отчуждение. Словно нечто важное сломалось в ней после случившегося накануне. Одновременно ее удивляло, что она вообще еще пребывала в более-менее нормальном состоянии.

– Ударь его в следующий раз. Тогда он поймет, что так нельзя делать, – сказала она дочери, и та сразу же ткнула брата пальцем в глаз.

Мальчик закричал. Анна попыталась утешить его, проклиная себя за глупость. Она никогда не говорила ничего подобного раньше и теперь просто не узнавала себя.

Она услышала, как Магнус положил толстый учебник на кухонный стол.

– Тебе необходимо успокоиться! – крикнул он. – Я не знаю, что у тебя за проблемы, но это не должно сказываться на детях.

– Так приди и помоги мне, – буркнула она.

Стул заскрежетал о пол, когда Магнус поднялся. Вскоре он появился в прихожей, все еще поправляя тренировочные штаны, которые соскользнули вниз, обнажив большую часть его постоянного растущего зада. Он направился к ней, и она с отвращением посмотрела на мужа.