Егор Матвиенко - Мнимый горизонт

Но даже будь у неё время на проверку документов, это всё равно не очень-то помогло бы избавиться от тех сомнений, что не дают ей покоя со вчерашнего дня.

– Должно быть, ты много занимался, чтобы достичь такой формы, – обратилась Афина к Стигу, стремясь закрепить положительный эффект. – Помню, как ты упорно стремился стать сильнее.

«А ещё помню, что ничего у тебя не выходило, и доктора говорили, что с такой физиологией это пустая трата времени», – мысленно добавила она.

– Скорее всего. Без этого точно ничего бы не вышло, – с внезапным спокойствием пожал широкими плечами спортсмен, взявшись за край застёжки своей олимпийки. – У меня не очень хорошо с воспоминаниями. Помню только некоторые важные вещи.

Стиг расстегнул молнию олимпийки, и Афина чуть опустила глаза, взглянув на его крепкую шею и могучие мышцы, выглядывающие из-под горловины белой майки. И вправду впечатляющий результат для того, кто так долго не мог добиться никакого прогресса.

– Как понимаю, к этим важным вещам не относятся воспоминания о том, что было перед вашим с Акселем исчезновением? – поинтересовалась Афина, беря ручку и пододвигая к себе блокнот.

– Не помню, чтобы вообще был там. Равно как и то, зачем туда пришёл, – ответил Стиг, а потом хмуро зыркнул на Акселя. – Явно не для того, чтобы повидаться вот с этим.

– И всё-таки, вы были там вместе.

– И что? Я его даже не знаю.

– Или не помнишь?

Стиг опустил хмурый взгляд и буркнул:

– Ну, может быть.

Афина посмотрела на второго собеседника.

– А вы, Аксель?

– Я тоже не помню, чтобы хоть раз встречался с ним до того случая, – ответил он.

– Что ж, понятно, – вздохнула девушка, делая пометку в блокноте, после чего взглянула на Стига. – Я, конечно, уже знаю, но хочу спросить лично – ты совсем ничего не помнишь о том, что мы с Акселем обсуждали вчера? Ну, о Быке и обо всём, что с ним связано.

– Не совсем. После того, как Умник мне тогда обо всём рассказал, я не раз ловил себя на том, что отдельные части этой истории выглядят так, словно я был там лично, – недовольно хмурясь, объяснил спортсмен. – Но это не мог быть я. Этот Бык – бешеный придурок. Ещё могу понять его неприязнь к Умнику, но даже в этом он явно перегибал. Я не такой.

На последней фразе он внимательно посмотрел на Афину, в ответ на что та энергично закивала, демонстрируя своё полное согласие.

Несмотря на смелость и определённую вспыльчивость, Стиг и вправду никогда не казался настолько озлобленным и твердолобым, как Бык. Ни в прошлом, ни сейчас.

Зато его недоверие к Умнику она полностью разделяет. По правде, когда этот подозрительный тип снова появился в истории, Афина приуныла. Она-то надеялась, что он исчез вместе с прочими порождениями фантазии Первого (или Акселя).

Но теперь Умник фигурирует в рассказе, и Афина вновь мучается короткими вспышками воспоминаний о своём ночном кошмаре.

А ещё девушка осознала, что когда Аксель вчера рассказывал о Быке, то ей ни разу не пришла в голову мысль, что этот качок может иметь что-то общее со Стигом.

Но теперь, когда этот вопрос обрёл ясность, она с некоторым смятением вспоминает о тех нелепых знаках внимания, которые Бык оказывал Фее. Очередная нежелательная параллель, объединяющая её с этой взбалмошной, а главное – выдуманной девицей.

– Что ещё можешь рассказать об Умнике? – спросила Афина у Стига.

Оторвав взгляд от очередного созерцания пляжа за окном, спортсмен повёл шеей и зажмурился от приятного хруста.

– Ну, мне было трудно поверить тому, что он рассказывает, даже учитывая все эти шальные воспоминания. Этот Умник какой-то… подозрительный. На него смотришь, и кажется, что где-то темнит или чего-то выдумывает, даже когда говорит о тех вещах, в которых и скрывать-то нечего. Мутный, короче.

– Не располагает к доверию? – спросила Афина.

– Вообще не располагает, – кивнул Стиг.

– А был ли он, на твой взгляд, похож на Акселя?

Спортсмен покосился на сидящего с другого краю стола парня.

– Да не сказал бы, чтобы прямо одно лицо, – рассудил Стиг. – Кроме тёмных волос не так и много сходств. В лице что-то есть. Может, за братьев и сошли бы… с натяжкой.

– У меня нет братьев, – бросил Аксель, отвернувшись от собеседника.

– А как вы сами думаете, есть ли между вами сходство? – спросила у него Афина.

– Это имеет значение? – нахмурился парень.

– Пока не знаю, но лишние данные не помешают.

– Я не приглядывался к нему. Но мне не кажется, что мы похожи, – рассудил Аксель. – Только Первому казалось, что между нами много сходств.

– Поняла, спасибо, – улыбнулась Афина.

Комментарии обоих собеседников немного порадовали девушку. В её ночном кошмаре Умник был практически на одно лицо с Акселем, и если это видение ошибочное, то у неё есть пусть и скромный, но вполне реальный повод полагать, что дурной сон не имеет никакой связи с реальностью.

– Слушай, а сколько ещё продлится это заседание? – поинтересовался Стиг. – У меня есть планы на сегодня.

– Как только расскажете мне всё до конца, можете быть свободны, – кивнула Афина.

В ответ на это спортсмен недовольно цокнул языком и опустил взгляд.

– Нескоро… – пробубнил он.

Афине такая оценка ситуации тоже не внушает оптимизма. Возможно, Стиг нетерпелив и преувеличивает, но ей и самой не хотелось бы застрять ещё на один долгий день за разбором этой истории. Чем быстрее она закончится, тем меньше шансов, что снова вылезет какой-нибудь не поддающийся логике факт.

Есть тут и момент сочувствия. Непонятно почему, но Афина примерно догадывается о том, какие планы могут быть у Стига. Ей и самой не хотелось бы задерживать его, если это правда.

Но есть обстоятельства, которые выше их личных потребностей и желаний.

– Последний вопрос перед тем, как мы продолжим, – произнесла Афина, вновь посмотрев на Стига. – Ты так настаивал на том, что рассказ Умника изобилует вещами, которые не могут существовать в реальности. Откуда такая уверенность?

Спортсмен уставился на неё с недоумением, плавно перетекающим в недовольство.

– Брось, неужели я и тебе должен объяснять то, что и ребёнку понятно? – проворчал он.

– Но тот же Аксель видел это собственными глазами. Да и у тебя были, как ты говоришь, видения.

– Ну были видения, и что? Привидеться может что угодно.

– Какая у тебя устойчивая позиция, – с интересом отметила Афина.

– Или ограниченный кругозор, – внезапно произнёс Аксель.

Далее последовало несколько секунд напряжённого молчания.

– Мне кажется, или он назвал меня ограниченным? – поинтересовался Стиг, сощурившись и сжав крупные кулаки.

– Я говорил о том, что ты специально ограничиваешь в своём воображении спектр возможных явлений, – невозмутимо объяснил Аксель. – Это не глупость. Больше похоже на стратегию выживания, хоть и достаточно примитивную. Это позволяет быть собраннее в сложных ситуациях, избегать сомнений и лишних страхов, но спасти жизнь может далеко не всегда.