Александр Грем - Синдикат порока

– Наверное, вы – Катрин? – поинтересовалась Изабелла, открывая дверь ключом.

– Да, а вы кто? – слегка растерялась женщина.

– Меня зовут Изабелла Фернандес, я напарница детектива Картера, его сейчас нет на месте, но он предупредил меня о вашем визите, проходите, пожалуйста.

Войдя в кабинет, Изабелла указала Катрин на стул, находившийся напротив стола Сэмюэля, повесила пальто на вешалку и села за свой столик. Посетительница тоже оставила своё пальто на вешалке у двери, подвинула стул к рабочему месту Изабеллы и медленно присела, напряжённо положив руки на колени.

– Так, Катрин, сразу скажу, что вы не на допросе, так что можете расслабиться. Просто расскажите мне, что вчера произошло между вами и детективом Картером, – Изабелла отхлебнула несколько глотков горячего шоколада и стала внимательно слушать женщину.

– Вы о том анонимном звонке? Я всего лишь выразила обеспокоенность по поводу того, что в последние дни не видела соседскую девочку. Обычно после школы она играет в своём дворе, но вот уже несколько дней я не замечала, чтобы Дэвид отвозил её на учёбу. Хотя раньше каждое буднее утро они выходили из дома, и Джессика махала мне рукой. Вот я и решила позвонить детективу Картеру.

– Вы знаете имя опекуна девочки, отзываетесь о ней как о своей хорошей знакомой. Наверняка вы дружили с её матерью? – положив локти на стол, стала дожидаться пояснений Изабелла.

– Почему дружили? Мы с Лизой и сейчас в хороших отношениях. Ей, конечно, сильно досталось в последнее время, ведь её муж Ричард погиб в автокатастрофе. Они очень сильно любили друг друга, и его смерть стала для Лизы настоящим ударом, – с грустью в голосе произнесла Катрин.

– И что же стало происходить в жизни вашей подруги после смерти мужа?

– Лиза будто потеряла себя после этого ужасного происшествия. Она сделалась рассеянной, замкнутой… Но кто бы стал её в этом винить?

– А как же ребёнок?

– Она замечательно относилась к Джессике. Девочка была всегда чистенькая, ухоженная и накормленная. Лиза по утрам отвозила её в школу, а после уроков забирала домой.

– Так почему же сейчас ваша подруга находится в психиатрической лечебнице, а не рядом с дочкой? Возможно, с ней случилось что-то ещё, о чём вы мне не рассказали? – спросила Изабелла и сделала пару глотков уже почти остывшего напитка.

– Это странная история, знаете ли, – Катрин поправила спавшую на лицо прядь волос и приняла более раскрепощённую позу, откинувшись на спинку стула. – Могу ли я закурить? – спросила она и, не дожидаясь ответа, подошла к вешалке, достала из кармана своего пальто пачку тонких сигарет с зажигалкой и села обратно на стул.

– Вообще-то я не очень люблю запах сигаретного дыма, но если это поможет вам расслабиться, я не буду возражать, – сдержанно ответила Изабелла.

– Спасибо. Как я уже сказала, после смерти мужа Лиза стала слегка отстранённой, наверняка она много думала о самой аварии, её причинах и некой несправедливости. Когда таким нелепейшим образом рушится вся счастливая жизнь, я не могу найти этому иного определения, кроме как несправедливость, – Катрин глубоко затянулась сигаретным дымом и выпустила его лишь через несколько секунд. – С каждым такое может случиться, знаете ли, но со временем Лиза начала справляться, во всяком случае, так мне казалось. В последнее время мы стали чаще общаться и каждую субботу проводили время вместе – втроём. Мы ездили в зоопарк, посещали парк аттракционов, устраивали пикники, ходили в кинотеатр и приглашали друг друга в гости. Я видела, что общение помогает Лизе и старалась при любой возможности оказаться рядом с ней и Джессикой.

– Но потом ведь что-то произошло! – пытаясь подвести рассказ к самому главному, произнесла Изабелла.

– Это всё социальная служба, до сих пор не могу понять, откуда они появились, – Катрин поднялась со стула и, подойдя к рабочему месту Сэмюэля, затушила сигарету в стоявшей на столе пепельнице, которую заметила ещё при входе в кабинет.

Алекс Герберт провернул в замочной скважине длинный ключ, после чего отворил железную дверь палаты.

– Будьте с ней осторожны, детектив, у нас здесь не санаторий. Как понимаете, люди не отдыхать сюда приезжают, – криво улыбнувшись, предупредил управляющий, – если возникнут какие-нибудь трудности, просто постучите в дверь, в коридоре будет дежурить санитар, я распоряжусь.

– Не стоит беспокоиться, мы просто поговорим, – спокойно ответил Сэмюэль и вошёл в палату к женщине.

Дверь за спиной детектива громко закрыли, оставив его наедине с пациенткой. В противоположной от двери стороне находилось единственное небольшое пластиковое окно с металлической решёткой снаружи. Как и подобает учреждениям данного типа, стены палаты были обиты мягким материалом белого цвета. Это одновременно служило хорошей звукоизоляцией и являлось одним из способов уберечь буйных пациентов от самих же себя. По сторонам от двери находились две кровати. На той, что была аккуратно заправлена, сидела весьма симпатичная женщина. Она спокойно смотрела на посетителя и совсем не походила на агрессивную или неадекватную особу. Сэмюэль сел на серый дырявый матрац на противоположной кровати и по-доброму улыбнулся.

– Кто вы?

– Я детектив Сэмюэль Картер, а вы, должно быть, Лиза Дэвис?

Женщина смущённо кивнула.

– Я приехал, чтобы поговорить о вашей дочери.

– О Джессике? Что с ней? Что случилось с моей малышкой? Я всегда знала, что они что-то замышляют против нас, – Лиза вскочила с кровати и села рядом с Сэмюэлем. – Они определённо затевали что-то плохое, уж поверьте мне, я чувствовала это по-матерински, – дрожащим голосом произнесла женщина, а на её глазах выступили первые слезинки.

Детектив достал из папки историю болезни Лизы и быстро нашёл поставленный ей диагноз.

– Шизофрения, – сухо изрёк Сэмюэль. – Это что-то типа веры во вселенский заговор и склонность к болезненной недоверчивости?

– Они и вам мозги запудрили! – всхлипывая, произнесла женщина. – Скажите, что же все-таки случилось с моей дочерью, если в восемь лет ей уже заинтересовалась полиция?

– Джессика неоднократно подвергалась сексуальному насилию, – сказал детектив, глядя в мокрые глаза Лизы. – Но сейчас она находится в больнице. Не бойтесь, ей ничего не угрожает.

– Боже! Это всё он? Опекун? Это он сделал с ней то, о чём вы говорите? Это сделал Дэвид? – по щекам Лизы двумя струйками полились слёзы.

– Наверняка это был он.

– Почему был?

– Я его застрелил! Больше он никому не причинит вреда. Я вряд ли понимаю, что вы сейчас чувствуете, но очень прошу, соберитесь и расскажите мне о том, что случилось с вашей семьёй. Вы не очень-то похожи на сумасшедшую, а я всего лишь хочу помочь, – Сэмюэль буравил Лизу пронзительным, но добрым взглядом.