Ник Никсон - Жажда. Тёмная душа

– Ладно. Врубай. Уже не знаю, что хуже, твоя музыка или болтовня.

Обрадованный Сема включил магнитолу, из колонок заревели электрогитары и писклявые надрывающиеся голоса.

Сема кивал в такт музыке, Витька в шутку присоединился к нему и не заметил, как сам увлекся.

– Вот черт!

Сема резко надавил на тормоза и вывернул руль. Пикап потащило юзом по грязи, подбросило на кочке, раскрутило и снесло к автобусу у края дороги. Кенгурин вспорол ржавый кузов, будто нож – бумагу. Из салона автобуса посыпались красные полупрозрачные шары размером с футбольный мяч.

– Е-мое! Что это такое? – заорал Сема.

Один из шаров закатился в салон через разбитое водительское стекло и упал Семе на колени. Шар был покрыт вязкой слизью, внутри виднелась нечто темное, похожее на головастика. И шевелилось.

Сема судорожно схватил шар, намереваясь выбросить его в окно, однако тот выскользнул из рук и упал ему под ноги. Нагнувшись в нишу под руль, Сема пытался подобрать шар, но тот постоянно выскальзывал.

– Сдавай назад! – крикнул Витька.

– Сейчас я его достану.

– Назад!

Витька шандарахнул напарника по плечу. Сема поднял голову. Из дыры в корпусе автобуса показалась огромная рыбина. Челюсти у нее были длинные, как у крокодила, зубы мелкие, острые, над головой возвышался плавник с клиновидными наростами, способными проткнуть человека насквозь. Жабры-мешки вздымались и опускались, изрыгая глухие лязгающие звуки.

– А ты говорил, они свалили, – сказал Витька.

Сема врубил заднюю передачу. Машина дернулась и тут же заглохла.

– Не могу выжать сцепление. Долбанная икра мешает.

Витька вышел из машины, прицелился из автомата в рыбину. Та скрылась в темноте салона автобуса. Изнутри доносились всплески воды. Похоже, под автобусом есть какой-то водоем, а сам салон использовался рыбиной в качестве гнезда для созревания икры.

Это же надо так попасть…

– Если случается череда всякой хрени…

Послышался хруст ломающихся бетонных плит, скрежет железа. Небольшое двухэтажное здание, стоявшее за автобусом, прогнулось вниз, словно его потянула в ад рука дьявола, и рухнуло под землю. На его месте образовался котлован, заполненный пузырящейся водой. Стоявший на краю автобус накренился и стал скатываться вниз, затягивая за собой и пикап.

– Сема, дави на газ! – Витька стал тянуть пикап за крыло в обратном направлении.

Сема продырявил икринку ножом, освободив пространство под ногами. Двигатель завелся – из выхлопной трубы вырвался черный дым. Колеса начали вспахивать грязь, однако пикап продолжал двигаться вслед за автобусом – в образовавшуюся посреди улицы водяную бездну.

Витька принялся стучать прикладом по ржавой обшивке автобуса – в том месте, где кенгурин насадил ее, как рыбу на крючок.

Земля под сталкером провалилась. Он успел ухватиться за кенгурин, прежде чем рухнул в воду, вскарабкался на горячий капот.

Автобус уже полностью оказался в котловане и стал медленно тонуть, затягивая пикап за собой.

Из воды выскочила рыбина, подалась к Витьке с раскрытой пастью. Он увернулся, тварь задела его плавником – распорола куртку на плече и зацепила ремень автомата. Оружие упало в воду.

Перегретый движок задымил…

Пикап накренился вперед, сел на край котлована брюхом. Передние колеса беспомощно месили воду, а задние – мокрую грязь. Только тяжелый электродвигатель в кузове пока еще удерживал машину от падения.

Витька перелез через крышу в кузов, оттуда – на землю.

– Вылазь! – закричал он Семе.

Смысла оставаться внутри уже не было – они потеряли двигатель…

Новоявленное озеро посреди спального района продолжало расширяться, захватывая все новые площади: под землю ушла лавочка, за ней ржавая девятка, следом целая автобусная остановка. Должно быть внизу проходит тоннель метро, заполнившийся водой после нескольких недель дождей. Перекрытия и стены размыло, необходим был лишь небольшой толчок, чтобы все к херам рухнуло. И таким толчком стал пикап.

– Вылазь, говорю! Быстро! – прокричал Витька упрямому напарнику.

Выбраться через водительскую дверь Сема уже не мог. Из воды торчала рыбья голова – только и ждала, когда сталкер совершит роковую ошибку, чтобы схватить его и утащить на лакомство себе и потомству. Семе нужно перелезть на заднее сидение и выбраться через окно в кузов, позволив машине погибнуть вместе с дорогостоящим и таким жизненно необходимым Миду грузом. Но напарник продолжал сидеть внутри и за каким-то чертом поддерживать движок в рабочем состоянии.

Тварь предприняла попытку забраться в салон через смятое лобовое стекло. Схватив зубами кенгурин, она заползла на капот, помогая себе хвостом и необычайно длинными плавниками, которыми орудовала удивительно ловко.

– Сема! Вылазь!

Напарник покачал головой и показал Витьке жест, будто тянет невидимую веревку, и что-то прокричал, но слова растворились в шуме мотора.

Что он, дурак, делает? Рыбина сейчас до него доберется.

Витька догадался в чем дело. Лебедка!

Бросившись к заднему бамперу, он отцепил железный крюк, растянул стальной трос и побежал к ближайшему фонарному столбу. Зацепил, махнул Семе.

Обороты движка взлетели. Трос натянулся, словно гитарная струна. Пикап перестал крениться за автобусом, повисел недолго, уравновешивая силы, и стал медленно двигаться назад.

Рыбина взобралась на капот, схватила лобовое стекло зубами, отбросила в сторону, и начала рвать крышу и протискиваться в салон. Сема откинул сиденье назад, дотянулся до автомата и изрешетил тварь в упор. Мертвая туша скатилась по капоту и упала в воду.

Передние колеса пикапа вернулись на край котлована.

– Ну же, давай! – заорал Витька.

У нас получится! Получится! Еще чуть-чуть…

Внезапно фонарный столб вздрогнул, подобно зубу, за который тянет щипцами хирург, захрустел и вместе с бетонным корнем выскочил из земли. Витька пригнулся. Среагируй он на полсекунды дольше, просвистевший в воздухе трос отрезал бы ему голову.

Пикап подался вперед, снова оказался в воде всей передней частью. Двигатель продолжал работать только благодаря выведенному на крышу воздухозаборнику и герметизации всех электронных компонентов. Толик потрудился на славу.

Витька ощутил нечто твердое и холодное в гуще грязи. Разрыл голыми руками – трамвайный рельс. Не мешкая ни секунды, он схватил крюк, обвязал вокруг рельсы и прокричал:

– Включай!

Находясь уже по шею в воде, напарник кивнул. Лебедка снова заработала – трос натянулся. Витька подбежал к пикапу, повис сзади словно обезьянка. Из выхлопной трубы валил черный едкий дым – двигатель заливало топливом. Однако японский агрегат работал на совесть и, несмотря ни на что, крутил стальные валы, вырабатывая энергию для питания лебедки.