Андрей Толоков - Последний тур. История третья. Золотое проклятие Качинского

Елена плакала и не отвечала.

– Вас запугали? Это капитан Гаврилов?

При упоминании фамилии Гаврилова, Елена вздрогнула и закричала:

– Нет! Никакой не Гаврилов. Это я… я сама. Я заказала.

– Предположим, – Куприянов решил зайти по—другому. – Значит вы, Елена, заказали Валеру. А где вы нашли исполнителей? Где вы с ними познакомились?

– В ресторане.

– Когда?

– Не помню!.. В этот день или раньше… Я всё сказала следователю. Не мучайте меня. Я ничего не хочу. Не хочу!

– Лена, почему вам безразлична ваша судьба? – Василий не терял надежды расположить к себе Прудникову. – Я уверен. Нет, я знаю, что вы не виноваты в смерти Валерия. Зачем вы добровольно идёте на эшафот? Я хочу вам помочь.

Елена перестала всхлипывать. Она опустила голову и смотрела в пол. В руках нервно теребила носовой платок.

– Зачем я вам, Василий Иванович. Меня никто не любит. Я никому не нужна, – Лена говорила ослабшим хрипловатым голосом. – Валера тоже меня не любил. Он Бейсика любил.

– Кто такой Бейсик? – спросил Василий.

– Собака. Овчарка. Он ведь выгнал меня. Выгнал на улицу. А собаку положил с собой в постель. Пользы, говорил, от неё больше чем от меня. А потом и Бейсика предал. А вместо него взял сюда меня. Наверное, здесь от меня больше пользы. Конечно, Бейсик ему детей не родит. А я могла. Но не хотела.

Елена замолчала. Она аккуратно сложила платок и положила его не стол. Потом посмотрела на адвоката. Взгляд её стал колким и смелым.

– Я рада, что его убили, – продолжила Лена. – Рада. Валера был плохим человеком. Не надо мне помогать, Василий Иванович. Если я сама не хочу себе помогать, то вам тем более не надо это делать. А от вас я отказываюсь, – сказала Прудникова Светлане. – Мне не нужен адвокат.

Света пожала плечами, и было хотела переубедить подзащитную, но впервые увидев решительность в глазах Прудниковой, передумала.

– Ваше право. Я настаивать не буду, – ответила адвокат.

Куприянову в этот момент показалось, что Шевченко обрадовалась заявлению Елены.

Светлана вызвалась подвезти Куприянова до гостиницы, но Василий отказался. Времени до отъезда было ещё много и он решил ещё раз увидеться с Гавриловым. Дежурный сообщил, что капитан у себя в кабинете. Он сегодня дежурит. Куприянову как всегда повезло, а то пришлось бы добывать номер телефона опера. Василий поднялся по уже знакомой лестнице и, постучавшись, резко открыл дверь кабинета.

– Какого чёрта! – крикнул Гаврилов, но увидев перед собой Куприянова, осёкся. – А-а-а, это вы. Я думал вы давно уехали. Что вам ещё надо?

– Здравствуйте, капитан, – Василий без приглашения взял стул и, развернув его спинкой к Гаврилову сел, оперевшись руками на спинку. – Мне надо чтобы вы разобрались в деле Прудниковой. Я понимаю, что там всё очень легко складывается, но она не убийца.

– Правильно, она не убийца. Она заказчик.

– Ты же знаешь, Гаврилов, что это не так.

– Это ты не знаешь, подполковник, что она призналась во всём. Она выдала исполнителей.

– Да?! – Василий сделал удивлённое лицо. – И вы их задержали? И они дают показания?

Гаврилов понял, что Куприянов знает достаточно много о том, что происходило за последние дни. Он пытался подавить приступ гнева, но кисти рук машинально сжались в кулаки.

– Нет, они ещё не дают показания. Один из них убит при попытке сопротивления. Другой, пока скрылся. Но это ненадолго. У нас тут долго не побегаешь.

– А вот я в этом сомневаюсь. Я сомневаюсь, что вы его задержите. Он, скорее всего, тоже погибнет во время задержания.

– Да сомневайся, подполковник, сколько тебе влезет. Мне от твоих сомнений ни холодно ни жарко. Прудникова сядет.

– Ничего не боишься, да?

– Может быть, чего—то и боюсь, но не тебя. А тебе, – Гаврилов перешёл на шёпот, – бояться надо. Если не успокоишься, могут быть неприятности.

Василий смотрел в эти глаза полные наглости и самоуверенности, и принял решение прекратить бесполезный разговор. Надо действовать. Говорить с таким как Гаврилов бессмысленно. Для них слова лишь буквы сложенные в определённой последовательности. Они понимают лишь силу и факты, которые за этой силой стоят. Василий встал и вышел из кабинета. Дверь за собой не закрыл. Это был намёк на то, что он намерен ещё сюда вернуться.

Обратная дорога домой была уже совсем не весёлой. Куприянов молчал весь вечер, а ночью то и дело выходил в коридор и стоял у тёмного окна. Людмила понимала, что происходит с её мужчиной. Знала, что в такие минуты лучше ему не мешать, потому что именно сейчас в голове сыщика складываются пазлы. Утром за завтраком Загурская всё—таки спросила:

– Что—нибудь придумал?

– Ничего, – по слогам произнёс Василий.

– Значит, оставляешь свою затею?

– Оставляю, – утвердительно кивнул Василий, но после непродолжительной паузы добавил. – Но ненадолго. На пару дней.

– Что изменится за пару дней?

– А то ты не знаешь? За пару дней или появится хорошая идея, или что—нибудь произойдёт, или в мою голову, либо в твою, придёт гениальная комбинация.

– Ты не допускаешь того, что ни одно из твоих «или» не случится?

– Допускаю.

– И что тогда?

– Тогда случиться четвёртое «или».

Куприянов пересел на полку к Загурской и обнял её.

– Людочка, – нежно шепнул он на ухо женщине, – ты же меня знаешь. Я всё равно дойду до конца.

– Это я знаю. Я только желаю, чтобы этот конец был счастливым.

– По—другому и не будет. Можно я доем твой бутерброд?

Люда подвинула тарелку с бутербродом к Василию и поцеловала его в щёку.

У Загурской ещё оставалось несколько дней отпуска. Она собиралась съездить к дочери, в область. Там Маша была на практике. Но за день до отъезда позвонил прокурор и просил срочно выйти на работу. Печально, но личным просьбам прокурора города отказывать не принято.

Молчанов принял Загурскую сразу после окончания утреннего совещания.

– Вижу по выражению лица, – идя навстречу Людмиле, говорил прокурор, – что нарушил твои планы.

– Да. Хотела дочь навестить. Теперь не получится, – без радости в голосе ответила Загурская.

– Сколько дней у тебя ещё осталось?

– Пять.

– Клянусь, дам тебе пять дней. Отдохнёшь.

– Я всё понимаю, Анатолий Богданович. Когда восстанавливалась в прокуратуре, знала на что иду.

– Вот и хорошо. Теперь к делу.

Молчанов достал из ящика стола папку и положил её перед Людмилой.

– Серёжу Безуглова на операцию положили вчера. Больше, кроме тебя, Людмила Валентиновна, специалистов по таким делам у меня нет.

– Что же это за дело такое?

– Похоже маньяк.

– Батюшки! Загурская специалист по маньякам.

– Не прибедняйся, Люда! Ты с этим справишься. Бери и срочно начинай. Имей в виду дело на контроле.