Питер Альбано - Поиск седьмого авианосца

— Сейчас мы их выкурим из этого ангара, — прокричал Такии, глядя в прицел.

Брент видел внизу огромный нетронутый огнем ангар, перед которым на бетонированной площадке стояли четыре многомоторных самолета. Люди, отсюда казавшиеся муравьями, пытались с помощью маленьких тракторных тягачей и на руках вытянуть самолеты на ВПП.

Хотя сердце у Брента колотилось уже где-то в горле, он сохранил полнейшее хладнокровие. С новой силой взревел мотор, взвизгнули тормозные щитки, закручивая воздух вокруг самолета в маленькие смерчи, — с Брента сорвало повязку. Земля неслась навстречу, изрыгая толстые струи смертоносной раскаленной лавы. Самолет трясло и раскачивало. Но сбить Такии с курса было невозможно: старый летчик вывел бомбардировщик на цель с точностью дротика, в упор вонзающегося в самое яблочко мишени.

Вот она — смертельная партия, где ставки уравнены. Брент пошел ва-банк. На кону — его собственная жизнь против отваги и мастерства артиллеристов. В последний раз выброшены кости, посмотрим, сколько очков выпало на них. Больше ему ставить нечего, и случая отыграться не представится.

Пикирование перешло в горизонтальный полет, заскрипело кресло под возросшей тяжестью тела. Бомбардировщик вдруг подкинуло вверх, и двигатель завыл не так натужно — это Такии сбросил бомбу. Самолет, находившийся всего в нескольких футах от рулежной дорожки, спасаясь от им же порожденного разрыва, на полном ходу сделал вираж с набором высоты влево. Брента прижало к стенке фонаря, бомбардировщик сильно тряхнуло ударной волной. Вся передняя стена ангара в столбе желто-оранжевого пламени взметнулась в воздух и, рассыпаясь на куски, осела. «Банзай! Банзай!» — разом крикнули пилот и стрелок.

Но радость тут же сменилась в душе Брента страхом — он почувствовал запах гари. Их подбили? На такой ничтожной высоте любое повреждение смертельно, и через мгновение все будет кончено. Но самолет пролетел через густые клубы дыма, и Брент понял, что в кабину проник смрад от горящих самолетов и заправщиков.

Внизу пылали ангары, истребители, бомбардировщики, но зенитные установки, обложенные мешками с песком, продолжали поливать трассирующими очередями заходящие на цель японские самолеты. Один из них с ювелирной точностью положил бомбы, но, настигнутый своими же разрывами, так и не вышел из пике и врезался в ангар. Другой, оказавшись над пулеметным гнездом, по оплошности подставил брюхо 20-мм очередям, искромсавшим его фюзеляж и убившим пилота. Машина медленно перевернулась в воздухе и рухнула на взлетно-посадочную полосу, над которой поднялся двухсотфутовый куст огня, дыма и искореженных кусков металла.

— Истребитель! Истребитель взлетает! Прямо по носу! — закричал Такии. — Сейчас я его тебе подставлю слева.

Почувствовав, как затрясся самолет, когда летчик открыл огонь из своих 7,7-мм пулеметов, Брент навел ствол через левое крыло, услышал сердитый крик «Мимо!» — и черный «Мессершмитт» пронесся в тридцати футах от них. Его пилот уже отрывал машину от земли и убирал шасси. Он был так близко, что Брент в третьем круге искателя увидел его лицо — очки были подняты на лоб, из-под шлема выбивались белокурые завитки волос, голубые глаза глядели удивленно, и сам он был похож на совсем юного студента-первокурсника. Брент нажал на спуск, дав короткую очередь. Но прицел был точен и дистанция ничтожна. Юноша, ужаленный двенадцатью свинцовыми шершнями, конвульсивно задергался, точно преступник на электрическом стуле, — и воздушный поток унес прочь осколки лобной кости, студенистые сгустки мозга, клочья черного шлемофона и белокурые вьющиеся пряди. Ме-109 грузно перевалился через крыло, зацепив им бетон полосы, подпрыгнул, упал, и разлившийся бензин вспыхнул, охватив огнем смятый корпус.

— Банзай! — воскликнул Такии.

Брент снова почувствовал дрожь — летчик дал очередь — и тоже открыл огонь по истребителю, которого наполовину вытолкнули из-за капонира. Однако Ме-109 казался неуязвимым.

— Так я и знал! — с досадой сказал Такии. — Застигнуть арабов врасплох не, удалось. Они все же подняли свои патрули в воздух. Гляди в оба, Брент-сан. Боюсь, пока долетим до «Йонаги», тебе еще придется поработать, — он ткнул пальцем вверх.

Брент, вытянув шею, увидел высоко в небе «свалку»: истребители прикрытия сцепились с «Мессершмиттами». Он коротко помолился за Йоси Мацухару.

А подполковник, увлекшись боем с Фрисснером, оказался далеко на западе — над Инчхоном. Краем глаза он успел заметить, что Таку Исикава, вступивший в поединок с кроваво-красным «Мессершмиттом» Розенкранца, находится много ниже и южнее. Впрочем, Таку мало интересовал его в эту минуту: Мацухаре нужно было прожить ровно столько, чтобы успеть уничтожить Фрисснера. Однако оберет и в самом деле оказался асом из асов.

В качестве гамбита немец предпринял атаку со стороны солнца, однако он не был готов к новым возможностям 1700-сильного мотора «Зеро». Мацухара, заметив в зеркале пикирующий самолет, выждал и, подпустив его почти вплотную, включил форсаж, взял ручку на себя и дал педаль, сделав «мертвую петлю» и «полубочку». От каскада фигур высшего пилотажа всякая другая машина рассыпалась бы на части: центробежная сила вдавила его в кресло, в глазах потемнело, и голова точно налилась свинцом. Йоси видел, как накренились крылья, слышал вибрацию лонжеронов, но истребитель выдержал, и Ме-109 проскочил мимо. Двинув ручку и одновременно дав левую педаль, Йоси бросил машину вслед за Фрисснером, который пикировал, используя излюбленный арабами обманный маневр. Йоси, летя вдогонку, ловил его в искатель и ждал, когда враг перейдет в горизонтальный полет и начнет набирать высоту. На какой-то миг крылья «Мессершмитта» попали в перекрестье прицела, сверкающая точка замерла посреди фюзеляжа, сразу за фонарем, и Йоси дал гашетку. Фрисснер каким-то чудом уклонился от короткой очереди, оставившей дымный след слева от него. Вместо того чтобы перейти в горизонтальный полет, немец еще круче вошел в пике, а потом по широкой плавной дуге сделал «свечку» в сторону востока. Мацухара в сердцах стукнул кулаком по приборной панели — мощный двигатель «Даймлер-Бенц» легко поднял «Мессершмитт», весящий на полтонны больше «Зеро», на высоту четырех тысяч метров, откуда Фрисснер вновь ринулся наперерез японскому истребителю.

Губы Мацухары дрогнули в жестокой усмешке, разом выразившей и радость, и ненависть — Фрисснер шел в лобовую атаку. Он расстреляет его в упор или протаранит! Правая рука стальной пружиной обхватила ручку, ноги легли на педали, готовясь перехватить любое изменение курса противника. Но Фрисснер не собирался отворачивать и несся по прямой со скоростью девятисот миль в час, с каждым мгновением вырастая в искателе прицела. Огневого преимущества не было ни у одного из противников: самолеты-обоих несли на крыльях по паре автоматических 20-мм пушек и по два пулемета калибра 7,7 мм. Победит тот, у кого крепче окажутся нервы, чей расчет точнее. Одно преимущество у Йоси, впрочем, перед Фрисснером все-таки было: немец хотел выжить и победить, японец — искал смерти.