Алекс Динго - Сучкоруб

– Привет Николай… Сиди дома, не гуляй… Хаахахаааа…, – весело сказал Степан.

– Здорово Степан… Как жизнь молодая?

– Всё замечательно… А ты на работу что ли?

– А ты куда? На курорт…

– Хаахахааааа… Может, и на курорт…

– Аха… На морозе сучки рубить… Прямо весело… Ладно… Надо грузиться…, – сказал Николай.

– Да… Нас ждать не будут…

– Хаахахаааааа…

Веял резкий, свистящий ветерок. Остановка живо опустела. Работники живо зашли в автобус. И расселись на небольшие, кожаные сиденья. Николай присел в передней части салона. И плотно прижал к себе свой вещевой мешок. Он бегло осмотрелся, глянув на всё знакомые лица. В салоне стало громко. Кто – то сразу закурил «Приму» и «Беломор канал». Среди прочих выделялся Феня Золотов. Он дикий ухарь. И даже побывал в местах не столь отдалённых за обрубленную электролинию. Метал цветно он сдал и деньги пропил. Но на него вышли блюстители закона по горячим следам. Он невысокий, худенький. Лицо медное, морщинистое. Чем-то похож на морду окуня. Глаза узкие, тёмные. Нос витой. Губы тонкие. На руках синие наколки. Он курил жадно. И прямо основательно затягивался. И порой скуривал сигарету за две затяжки. И всё время дымит, как паровоз. Теперь он работает в лесхозе. Дым опиума плотно наседал. И слабо улетучивался через форточки. Воздух сотрясли матерные слова и дурной смех. Автобус тронулся. И живо поехал по пустынной дороге. Фары ярко озаряли утренний сумрак. Николая, сидя на своём сидении, прищурил глаза. Мысли томили. «Вот я и в автобусе… Теперь поездка на тридцати километров от города… А потом в лес… И опять за работу… И опять порой по пояс в снегу… И зарплата копейки… Но выбирать не приходится… Эти дураки опять закурили… Вот целую дорогу нюхай их крепкий табак… Всегда провоняешь им… И сам накуришься больше их… Вот же стервецы… Ухари блин… С ними лучше не связываться… Ещё ржут как кони… Хоть бы мне рассказали свои шутки… И я бы посмеялся… Ладно… Теперь надо ехать до места работы… Прямо романтика… Лес, снега, зима… Работёнка не пыльная… Едем в лес… Автобус дурной… Рычит, как пёс… Пускай рычит… Ноги от его мотора дрожат… Это ничего… Шофёр у нас бойкий… Быстро ездит… Он нас быстро на место привезёт… Водитель автобуса Пашка Белков… Он вроде толковый мужик… Сейчас приедем н место… И все пойдём на делянку… Затем бригадир даст указания… И так все знают, что делать… Работы там не початый край… Знай работай… Знай топором маши… И руби сучки да ветки… Хаахахахаааа… Вот это работёнка… А куда тут ещё идти? Больше некуда… И теперь до вечера… До пяти вечера будем все работать… Потом на автобус… И домой… Но сейчас автобус несётся туда… Где наш участок… Где надо работать…» , – подумал он. Николай выдохнул. И слегка свёл густые брови. Запах табака, который летал по салону, томил не на шутку. Автобус лихо разогнался. Колёса живо закрутились. Яркие, округлые фары чудно озарили и путь, и сумрак. Пыль белая поднималась высоко. Дорога прямая то поднималась в горку, то опускалась круто. И местами терялась из виду. Вьюга куражилась. И лихо танцевала, махая своими кружевными белоснежными платьями.

Небо пасмурное несколько просветлело. Его просторы наполняли однотонные, бело-серые краски. Веял лёгкий ветерок. Снежинки слегка порошили. И вьюга мела местами бурно и лихо. И звала за собой. Лес слега шумел. Чудно качались верхушки деревьев. Николай Павлович Щащалов, пробираясь по снегу, остановился возле высокой белоствольной берёзы. И тяжело выдохнул. Изо рта потянулся заметный парок. Николай крепко сжал в руках свой любимый, наточенный топор. Лезвие того блеснуло. И он плотно навалился на ствол дерева. И чуть замечтался. Мысли томили разум. «Вот же этот бригадир мудак… Он меня бесит… И в карты не умеет играть… Я его обыграл по крупному недавно в будке-прицепе… Оставил его в полных дураках… Шесть ноль я его обыграл… Хаахахааааа… Как полного дурака обыграл… Хаахахахаааааа… Продулся так вот и взбесился… Куда я ушёл уже?…Не ясно… Но дорога там… Значит, я верно иду… Этот козёл меня отправил непонятно куда… Просека здесь… Снега много… Я уже пару раз зачерпнул… Но ноги не промочил слава богу… Надо идти дальше… И убрать лишние деревья и ветки… А то проверит и премии лишит… Этот ухарь может… Скажет, отсиживался… Как ему ещё морду не набили… Вот же мудень наш бригадир… Рослый лось блин… Вячеслав Кузьмич Боголюбов… Он меня взбесил сегодня… Ещё кричал, что, мол, этот самый лентяй и кровопиец… Этот, мол, Щащалов… На меня кричал… Да ну его болвана… Шут гороховый… В лесу тут чудно… Это я уже далеко от них ушёл… Где – то там слышу рёв пилы… Это уже далеко… Время уже скоро полдень… Надо идти… Сейчас осмотрюсь… Но тут по такому снегу идти не охота… Вот же козёл… Знал, куда меня отправляет… Хренов картёжник… Не любит проигрывать… Ладно надо идти… Как-нибудь проберусь… Сделаю вид, что работал здесь… Надо бы чайку попить… Но ещё успеется… Продвинусь подальше… И присяду где-нибудь на дереве… И покурю немного… Хватит работать… Пора и честь знать…» , – подумал он. Николай выдохнул. Он округлил глаза. И чутко осмотрелся. И сейчас походил на дикого жеребца, который убежал с родных пенатов. И теперь не знал, куда идти.

Веял резкий, морозный ветерок. Чудно порошил снег. И вьюга мела красиво. Лес чутко шумел. Кругом возвышались высокие, ветвистые деревья. Тут и сосны, и ели, и осины, и берёзы. Здесь много и молодой поросли и кустиков. Горки крутые сменяли пологие скаты. Местами открывались виду широкие поляны. И вновь тянулись горки и скаты. Николай чутко осмотрелся. Он заворожился красивым пейзажем. Дышал ровно. Он ловко заглотил снежинку. И тут же двинулся вперёд, глубоко проваливаясь в снегу. Он ловко миновал около тридцати метров. И остановился у пологого ската. Он вновь чутко осмотрелся. Глаза округлил. И сейчас больше напоминал буйного секача в лунную ночь. Тот не знал покоя. И всё носился, как ураган по родному болоту. Мысли томили. «Такие дела… Мне нужно вон туда… Сейчас спущусь… Потом пройду по низине… Там вроде снега не так много… Хотя тут везде глубоко… Вот же мудень… Куда он меня отправил? Тут ещё кажись, где – то дорога должна быть… Хотя это может и другое место… Вот она просека… Мне туда надо идти… Потом срежу… И выйду на дорогу… Не идти же снова по этому снегу… Тут сразу заметает… Вот же работёнка не пыльная… Но надо идти… А то тут замёрзнуть недолго… Надо идти…» , – подумал он. Николай живо двинулся вперёд. И пошёл по склону. Ноги заметно проваливались в снегу. И сейчас он напоминал знойного лося, который часто бесился. И показывал в деле свои крепкие рога.