Софья Эл - Ведьма из прошлого

Сибилл кивнула, как всегда безоговорочно доверяя сестре. Подскочив с ее колен, она юркнула в кроватку, что хоть была маленькой, но занимала добрую половину комнаты. Им с Анной еще повезло, что есть своя комната. Даже такая маленькая.

Камень ударился в окно, а Анна подпрыгнула от неожиданности, переглядываясь с сестрой. Сибилл же села на кровати, радостно хлопая в ладоши.

Стук повторился, а Сибилл от нетерпения подскочила на ноги.

– Ну открывай, – канючила Сибилл, дергая сестру за рукав, – ну пожалуйста.

– Сибилл, уже поздно, – мягко проговорила Анна, удерживая сестру за плечи, – не время для гостей.

– Но это же Норман! – так, словно самого этого факта вполне достаточно, воскликнула Сибилл.

Норман для Сибилл был почти как старший брат. Она обожала играть с ним, могла часами носиться по улице, а сам Норман неустанно придумывал для нее новые развлечения. Иногда Анне казалось, что только Норман был причиной любой радости Сибилл. И это почему-то ее очень расстраивало. Ей хотелось, чтобы сестренка больше времени проводила с ней, а не с тощим подростком с чуть раскосыми глазами.

Нет, Анне нравился Норман. Они дружили с самого детства еще с того периода, когда дети особенно не имеют воспоминаний. Но Анна знала, что Норман точно там был. В его присутствии всегда было легко и спокойно, только вот ключевым словом здесь являлось «было».

– Ложись, – бросила Анна сестре, собираясь с духом, – я сейчас приду.

Отворив дверь, Анна на цыпочках вышла из дома, ежась от ночной прохлады. Как только глаза привыкли к темноте, Анна разглядела вытянувшуюся фигуру взрослеющего Нормана. Он был старше ее всего на пару лет, но сейчас между старыми друзьями словно стала открываться пропасть.

Норман собирался стать диаконом, уже вовсю помогая работникам местной церкви.

– Прости, что поздно, – добродушно улыбнулся Норман, а Анна выдавила из себя измученную улыбку, неловко переступая с ноги на ногу, – хотелось поболтать.

– В этом доме всегда рады служителям Господа, – быстро прошептала Анна, оглядываясь на дверь.

Котта* намертво прилипла к спине от льющегося меж лопатками пота. Анна то и дело тянулась к шнуровке на груди, словно так можно было снова начать дышать. Она понятия не имела, как ее матери удается всегда приветливо и непринужденно улыбаться людям, что были гораздо опаснее Нормана.

– Ты какая-то бледная, – нахмурился Норман, а Анна отрицательно закачало головой.

– Прости, – проблеяла она, заводя трясущиеся руки за спину, – я, я наверное, ну, просто устала. Сложный день.

– Ты здорова? – Норман сделал шаг вперед, а Анна еле удержалась, чтобы не сорваться с места и не запереться в доме.

«Господи, ну почему это должно быть так сложно», – подумала Анна, сглатывая парализующий ее комок.

– Ладно, – пожал плечами Норман, отступая назад, – действительно поздно. Я зайду завтра.

Анна торопливо закивала, не сдержав вздох облегчения. Но Норман его уже не слышал, так как поспешно удалялся в сторону своего дома. Как же Анне хотелось, чтобы все стало как прежде. Она была согласна даже просто наблюдать за тем, как Норман играет с Сибилл. Лишь бы не было вот этого мучительного напряжения. Каждый ее вздох рядом с ним должен быть продуман. Теперь ее единственный друг был для нее опасен.

Погруженная в свои мысли, Анна шла обратно к комнате, как звук доносившихся до нее голосов заставил её остановиться у самой двери.

– Я должна ехать, – очень быстро шептала мать, – должна, Вигмар, – она всхлипнула, а Анна прислушалась.

Еще никогда она не слышала голос матери настолько взволнованным. Что должно было произойти, чтобы она плакала?

– Послушай меня, – спокойный и теплый голос отца раздался следом за всхлипом, – ты сделала все, что могла. Жанна не такая, как ты. Ты больше ей не сможешь помочь, – мать снова всхлипнула, а Анна нервно сглотнула.

Отчего-то в груди Анны тревожно заныло, да так, что ей хотелось скорее бежать к маме и начать ее успокаивать.

– Подумай об Анне. Мы не можем так рисковать.

Анна словно приросла к полу. Чувства, что сейчас она испытывала, были для нее непонятны. Сожаление, облегчение, страх. Все перемешалось и сейчас струилось по венам, мешая разобраться, что она сама об этом думает.

Но она точно знала, чего испытывать не должна.

Радости от того, что где-то сейчас мучается другой человек, а не она.

Губы беззвучно шептали Ave Maria, а Анна все так и стояла у двери, глядя вперед невидящим взглядом.

Наши дни

Анна положила руки на колени и задумалась, собираясь с мыслями. Стараясь ее не торопить, я бестолково водил пальцем по тачпаду, глядя на открытый чистый лист. Несмотря на все, что произошло за неполные два дня, я все еще не осознавал, что все это правда. На секунду даже подумал, что стоит моим рукам коснуться клавиатуры, запечатляя слова, как странные видения растворятся в потоке фактов. Словно просто визуализируя мысли я вдруг найду логичное объяснение происходящему.

Возможно, именно это желание мной и движет. Доказать, что так не бывает.

Я словно снова очутился в детстве, где взрослый и рассудительный отец объясняет, что монстра под кроватью не существует. Достаточно лишь опуститься на пол и заглянуть под нее. Стук в окно лишь игра ветра, а мигающий свет – перебои электричества. Всему есть логичное объяснение.

Вот и сейчас я ощутил то же чувство, что охватывало тогда, когда, встав с кровати, собираешься с духом, чтобы посмотреть под нее.

– Это были просто кошмары, – пожала плечами Анна, бегло обведя взглядом мое лицо, – их тех, которые часто снятся детям, если пересмотреть ужастиков. Ну, по крайней мере, родители говорили так, – запнулась она, уставившись на мои пальцы, – ты уже пишешь?

Я оторвался от клавиатуры и посмотрел на нее. Кто бы знал, каких это усилий стоило. Почему-то сейчас я был не способен сейчас встречаться взглядом. Мандраж охватил руки, и, наспех кивнув, я снова принялся печатать.

– Может, на диктофон? – севшим голосом сказала Анна и отвернулась. – Ну или автонабор…

Я замер. Что-то знакомое промелькнуло в ее голосе. И дело было совсем не во фразе. Уже собрался ответить, что автонабор не освоил, а с диктофона как-то непривычно, как замер и не вымолвил ни слова.

Что она чувствует? Зачем тянет время? Не проще сразу все выложить?

Мысль ошарашила, хотя ведь казалось, что это очевидный ответ. Ведь сама Анна жила до недавнего времени точно так же спокойно, как и любой из нас. Ну, кошмары. Такие же, как мои. Не больше. Но ведь она была нормальной.

Ладони отчего-то похолодели.

Что почувствовал бы я, обнаружив под своей кроватью монстра?

Вот что я слышал. Ее страх. Ведь кошмар Анны стал реальным.