Александр Долгирев - Запах снега

– Говорите.

– В министерство из штаба флота проскальзывают слухи о смене курса. Несколько офицеров проталкивают идею большего развития палубной авиации. Им противостоит старая гвардия, делающая ставку на линкоры. Вообще, этому противостоянию уже не первый год. Ямамото, Одзава, Гэнда, многие другие, особенно поучившиеся за границей, говорят, что линкоры будут в новой войне лишь металлоломом, а все силы мы должны направить на строительство авианосцев, самолётов для них и эсминцев сопровождения. Всё это натыкается на сопротивление офицеров старого воспитания, да и мы в министерстве смотрим на это без особенного энтузиазма. Речь идёт в первую очередь о деньгах – на конец следующего года уже запланирована закладка «Ямато» – линкора, каких ещё не видывал свет! Вы только представьте себе, Циглер: больше двухсот пятидесяти метров длины, больше шестидесяти тысяч тонн водоизмещения и все это при скорости в двадцать семь узлов… И вот это всё они хотят отменить, говорят, что это будет металлоломом!

Ватанабэ открывался перед Райнхардом с новой стороны. Впервые за время их недолгого знакомства Циглер видел Рё, рассуждающим о чём-то с искренним интересом, а не со своим обычным насмешливым полупрезрением. Ватанабэ выдавал агенту другой страны информацию о технических характеристиках новейшего военного судна просто, чтобы поделиться своим восторгом от этого грандиозного проекта. Несмотря на то, что теперь Райнхард вернее поверил бы в скорое Второе пришествие, чем в то, что Рё действительно является коммунистом, он, пусть и невольно для себя, испытал к своему информатору некоторую толику симпатии. Ватанабэ между тем продолжал:

– Похоже, что «Партия авианосцев» начинает побеждать. Во всяком случае, через министерство прошли намётки требований к новому палубному истребителю, значит, готовится заказ, а в Йокосуке планируется спуск на воду второго авианосца по программе пополнения флота при том, что первый значительно превысил смету. Более того, вслед за авианосцами, строящимися сейчас, уже готовятся заказы новых. В перспективе это означает очень многое, Циглер. Это означает подготовку к столкновению на море с сильным противником. С противником, который, как минимум, не уступает Объединённому флоту Империи. Таких флотов в мире всего два. Советский не из их числа.

– Вы хотите сказать, что Япония не планирует военных действий против Советского Союза?

– Я хочу сказать лишь то, что говорю. Я человек гражданский и некомпетентный. Да, я имею определённый доступ к информации, но доступ этот достаточно ограничен и говорить о том, что я вижу всю картину, не приходится. Я могу предложить вам свою оценку, но не могу гарантировать её истинность. Так вот, по моей оценке, для того, чтобы контролировать побережье материка от Тайваня до Берингова пролива, Японии достаточно крейсеров и эсминцев Западного флота, возможно, в сопровождении одного или двух линкоров старых серий. Этих сил хватит, чтобы русский… советский Тихоокеанский флот даже высунуться с рейда Владивостока не смог. Задач для Объединённого флота в регионе нет со времён Цусимы, и в ближайшие годы их появление не предвидится, но укрепление флота дальних операций продолжается. В то же время о реальном усилении Квантунской армии я не слышал, впрочем, тут я действительно могу многого не знать. Значит ли это, что Япония не планирует наступление на север, решать вам. Точнее даже не вам, а вашему начальству.

Ватанабэ замолчал, и тишину теперь нарушала лишь негромкая лютня. Циглер старался не подавать виду, но пребывал после слов Рё в некотором смятении. Информация и умозаключения Ватанабэ были, безусловно, весьма ценны и интересны, но по иронии они были интересны скорее для тех двух стран, которые могли выставить морские силы сопоставимые с Объединённым флотом. Впрочем, лишних знаний не бывает. Райнхарду только нужно было уложить флотские дела в своей голове и попытаться сделать из них внятные выводы. Впрочем, всему было своё время.

– Спасибо за информацию, Рё. Это в любом случае будет полезно. На этом всё?

– Да, всё.

– Хорошо. Вы не забыли о моей просьбе?

Ватанабэ помотал головой и вытащил из своего портфеля несколько газет, а также толстую тетрадь. Пускай Циглер и не был в действительности журналистом, ему нужно было порой создавать видимость работы. Этот вопрос Райнхард планировал, по крайней мере, в первое время решать дёшево и сердито – он будет отправлять раз в две недели подборку интересных статей, взятых из японских газет и переведённых на немецкий. В «Дойче Альгемайне Цайтунг» они, конечно, опубликованы не будут, ложась в стол надёжного человека в Берлине, который и организовал для Циглера с Леманном эту «легенду».

Использовать услуги Рё Ватанабэ для перевода газет с японского на английский, наверное, было не самой лучшей идеей, но другого переводчика Райнхард пока не успел найти. Циглер взял в руки тетрадь и пролистал исписанные аккуратным почерком листы. Он и надеяться не смел на такой объём и тщательность. Райнхард поднял взгляд на Ватанабэ:

– Это вы написали?

– Нет, моя жена. Ей это, кстати, было весьма интересно. Не каждый день доводится переводить с японского, а не на японский.

Вновь последовала немного неприятная ухмылка, а Райнхард подумал о том, что как-то сразу записал Рё в холостяки, глядя на его образ жизни и поведение. В данном случае это не было большой ошибкой, но Циглер сделал зарубку в памяти – больше не делать скоропалительных выводов о японцах. Он ещё раз пролистал исписанную тетрадь – внезапно Райнхарду стало совестно за то, что старательный труд госпожи Ватанабэ был не для чего, просто для отвлечения внимания. Впрочем, ни она, ни её муж никогда об этом не узнают.

– Тут намного больше, чем мне нужно, но спасибо большое и вам, и вашей жене. На что мне обратить внимание в первую очередь?

– Не знаю. А что было бы более всего интересно европейским читателям?

– Как всегда: секс, криминал, политика…

– Ну, тогда «Асахи симбун» пишет о новых подробностях дела Сады Абэ. Статья пустая и совершенно «жёлтая», а без контекста и вовсе непонятная, но само дело Сады Абэ может быть интересно в Европе.

– Чем же?

– Сада училась на гейшу, потом была нелицензированной проституткой, а после этого устроилась работать в ресторан, где у неё быстро завязался роман с хозяином. Женатым, разумеется. В середине мая этого года они на несколько дней укрылись в Оге, где почти всё время занимались любовью, причём ему нравилось, чтобы она его душила. В одну из ночей Сада слегка увлеклась и задушила своего любовника насмерть. Она говорит, что сделала это от большой любви и по его просьбе. После этого Сада взяла нож для суши и отрезала ему… признаться, не знаю, как это по-английски… его мужскую часть, причём целиком. Говорит, что тоже от большой любви. Она хотела всё время быть с ним и поэтому взяла его часть с собой. Так и носила в своей сумочке до самого ареста. Сначала сообщалось, что он был выдающихся размеров, но потом выяснилось, что вполне обычных…