Лили Рокс - В руках насильников. Попробуй выжить!

Мой мучитель кладет меня на кровать и снова разглядывает. При моей транспортировке, почти половина прищепок слетают. Он снова старательно их закрепляет на моих половых губах. Одна из них зажимает клитор и я вскрикиваю от пронзившей меня боли, словно от удара током. Боль проходит также быстро, как и возникла. То, что происходит сейчас внутри меня, гораздо страшнее. Все тело горит в агонии, не передать словами, насколько это сжигает изнутри.

Старик снова отходит и внимательно смотрит на моё тело. Что он хочет от меня на этот раз?

Он берет веревки и начинает тянуть меня за правую грудь.

– Черт, какая маленькая! Тут же даже первого размера не будет?! Как ты с такой грудью вообще живешь? – сокрушается мучитель, но всё-равно, с силой оттягивает грудь за сосок и быстро наматывает веревку на кожу.

Веревка соскальзывает и время от времени, просто слетает, старик психует и ругается, но снова делает попытки замотать мои груди. Какое-то жалкое подобие вытянутых сосисочных огрызков с сосками на концах, ему удается слепить.

Он так сильно перетянул мне кожу, что я вижу, как моя грудь начинает наливаться кровью, а уже через несколько минут, становиться все больше и больше синей.

– Какая красота! – слышу его восхищенный голос, – У тебя соски торчат так вызывающе! Можно я их потрогаю?

Я злобно и с испугом смотрю на него. Что с ним не так? Он спрашивает, можно ли ему потрогать мои соски, словно это не он издевался надо мной, бог знает сколько времени?

Не дождавшись моего ответа, он начинает тянуться и осторожно поглаживать мой левый сосок… Я замираю и закрываю глаза, ожидая от него каких-нибудь внезапных действий. Но он не пытается причинить мне боль, он просто касается соска и гладит его, словно мальчишка, который впервые увидел женскую грудь.

– Вот это ощущения! Какие нежные и беззащитные! – снова восторженно восклицает старик, а я с ужасом смотрю на его творчество и мне становиться по-настоящему, страшно.

Нет, я не чувствую боли ни в пережатой груди, ни в сосках, у меня словно все атрофировалось. Та боль, что сейчас внутри меня, не терпит конкуренции. Мне кажется, что даже удары по промежности, по сравнению с тем, что он сотворил сейчас со мной, совершенно незначительны и вполне терпимы. Правильно говорят, все познается в сравнении…

Тупая ноющая боль с периодическими прострелами, заставляющими меня задыхаться и зажмуриваться, продолжает терзать меня изнутри. Я даже не могу понять, что конкретно болит: кажется, что все внутренности плавятся на медленном огне, словно внутри продолжает находиться кипяток и ошпаривать мои кишки, хотя, там давно уже ничего нет.

Старик продолжает развлекаться с моей грудью, полностью игнорируя мои страдания. Но теперь он сменил тактику и действует очень аккуратно и плавно.

Он немного теребит указательным пальцем кончики моих сосков, чуть дольше, чем того требует юношеское любопытство. Затем садиться с серьезным лицом и задумчиво разглядывает мою грудь. Не понимаю, как такой шизофреник, мог стать капитаном судна? Пусть даже и такого раздолбанного…

Мой взгляд падает на его потрепанные и выцветшие от старости штаны. Ширинка заметно оттопырена. Надеюсь, член у него небольшой, представляю, сколько это животное времени воздерживалось с его-то тараканами по поводу “чистоты”. И все это при том, что он сам настолько грязен и нечистоплотен!

Была бы моя воля, я бы сейчас высказала этому подонку, что я думаю о нем и о его заморочках. Но сейчас мне лучше молчать…

Старик продолжает заинтересованно смотреть на мою грудь, во все глаза, трогая торчащие и слегка, как мне показалось, почерневшие соски. Его маниакальный взгляд просто прикован к груди! Он пыхтит, словно пытаясь что-то сказать, но молчит, будто в рот воды набрал, млея от удовольствия и робости. Это продолжается довольно долго, а затем он снова “приходит в себя”.

– Тебе нравится, как я тебя ласкаю? – наивно спрашивает он, а я всхлипывая, закрываю глаза, чтобы не видеть это противное лицо перед собой.

Что мне ему ответить? Сказать, что нравится? Язык не повернется и это будет неправда! А если сказать правду? От него можно ждать любой реакции, я тут одна против всех, он может делать со мной все, что захочет. Лучше молчать и не реагировать на его провокации.

Он продолжает “ласкать” мою грудь, то поглаживая, то зажимая между пальцами сразу оба соска, оттягивая их и с гордостью демонстрируя мне свою власть.

– Черт, принцесса, как же они у тебя напряжены! Мне это очень нравится! – старик воркует и одновременно поглаживает одной рукой свою ширинку.

Какое-то время он не прикасается ко мне и тяжело дышит. Кровать слегка трясется. Я осторожно открываю глаза, чтобы посмотреть, что он делает и вижу, что этот ужасный мужчина, похожий на восставшего из мертвых лешего, достал свой член и активно себя ласкает, все также глядя на мою грудь. Он даже не моргает и не смотрит на моё лицо!

На время прекращается даже его проклятый кашель, который его явно давно преследует, но никак не добьет! Он продолжает сопеть, не отводя своего взгляда от моих сосков.

– Классно торчат, да? – спрашивает он меня, заметив, что я наблюдаю за ним. – Хочешь, я могу их еще покрутить и подергать! – радостно вопрошает он, не отрываясь от своего члена и продолжая онанировать.

От вида его трясущегося тела, меня просто воротит, а его слова звучат, словно насмешка. Не могу понять: он издевается надо мной или серьезно думает, что мне интересно его предложение?

Кровать трясется все больше и больше, растрясая мои больные внутренности и доставляя мне дополнительные страдания.

– А хочешь, потрогать моего дружка? – внезапно поступает предложение этого старого идиота. Мои нервы уже не выдерживают и я начинаю снова рыдать от безысходности. Как же я устала от его домогательств и издевательств!

– Давай, я развяжу тебе одну руку, а ты просто потрогаешь его, хорошо? – словно с пятилетним ребенком говорит он со мной. – Увидишь, как он после этого еще сильнее и красивее будет!

Не дожидаясь моего ответа, он отвязывает мне правую руку и кладет ее на свое “хозяйство”. Не скрывая чувство отвращения, я прикасаюсь к его члену и осторожно смотрю на него.

– Правильно, принцесса, теперь подвигай ручкой, умеешь это делать? – снова ехидно спрашивает старик.

Я начинаю двигать ладонью, слегка обхватив его старческий член, который действительно, за короткий срок моей слабенькой ласки, начинает увеличиваться в размере.

Старик меня начинает пугать. Он сжимает мою ладонь, в которой остается заключен его член и начинает мять мою кисть, словно пытается сквозь нее дрочить свой инструмент. Мерзопакостное чувство не покидает меня.