Вячеслав Мирошников - Письмо

– И он от них избавился, как от ненужных свидетелей, которые тоже узнали об этом старом и брошенном охотничьем домике? Дорогая, Рон один из тех людей, которые даже мухи не обидят! И зачем ему вообще нужно было бы брать на себя такое? – Хью засмеялся, понимая, о каком абсурде они сейчас говорили, – Рональдо прекрасный человек, о котором я слышал и знаю только хорошее!

– Я с тобой не спорю! – Согласилась Энн, кивнув головой, – Но я очень хорошо помню, когда пыталась выяснить у него об этом месте. Я просила, чтобы он рассказал о том случае, который его привёл в это место. И каким образом он нашёл этот заброшенный охотничий уголок.

– И? – Поинтересовался Хью, желая как можно быстрее услышать историю, о которой он ничего не знал, – Что он рассказал?

47

– Он только улыбнулся и махнул рукой, чтобы я его больше не расспрашивала об этом!

– И когда это было?

– Когда ты ходил собирать ветки для костра. Я тогда ещё подшутила над ним, спросив: – А жив ли ещё тот человек, который построил всё это? На что Рон громко рассмеялся, сказал, что если жив, то мы его здесь обязательно увидим и, махнув рукой в мою сторону, пошёл помогать тебе.

– М-да…, – причмокнул губами Хью и почесал волосы на голове, – …думаю, что он и сам ничего не знает о том, кто построил хижину в этой глуши.

– А почему вы ничего не сказали шерифу об этом укромном месте, когда поняли что Ханна и дядя пропали? – Спросил я.

– А зачем? – С удивлением в один голос спросили меня Энн и Хью.

– Во-первых, мы обещали Рону, что никому не скажем об этом домике, – продолжал мужчина, стараясь как можно внимательнее проезжать между деревьями, – а, во-вторых, если они здесь, то мы их и так найдём!

– Если каждый житель Ганнисона будет рассказывать шерифу обо всём, что он не знает о жителях города и о тех загадках, которые находятся за пределами города, то у Сэма Ленга и его помощника Майкла Клейна уже на следующее утро голова перестанет соображать.

– Это точно! – Поддержал мужчина свою жену, впервые открыто улыбнувшись в её сторону, – И, тем не менее, они знают многое!

– Относительно! – Подвела черту под его словами Энн.

Мы проехали ещё некоторое расстояние, Хью остановил машину и заглушил мотор.

– Мы на месте! – Проговорил он, обернувшись в мою сторону.

Взяв ружьё, которое лежало рядом со мной, мужчина вышел из кабины и с силой открыл мою дверь, давая возможность и мне выйти из машины. Энн сделала несколько шагов в сторону большого дерева, показывая рукой, в какую сторону нам нужно идти.

– Милый, если я не ошибаюсь, это там?

– Да! К сожалению, мы просто не сможем подъехать вплотную к входу. Дорога не позволяет. Нужно пройти метров двести. – Передёрнув затвор, Хью положил приклад на плечё и, всматриваясь в прицел, стал водить ружьём в разные стороны, – Давно я не стрелял из этой штуки! – Тихо проговорил мужчина и буквально передо мной опустил ствол.

Я почувствовал, как по моей коже пробежали мурашки.

48

– В такие места нельзя ходить с голыми руками! – Добавил Хью и, повесив ружьё на плечё, направился вслед за своей женой.

Мы подошли к холму, под которым находился деревянный сруб. Его можно было найти, только если человек выходил прямо на двери, в котором был вырезан небольшой квадрат и вставлено стекло. Сзади и сбоку это был самый обычный земляной холм, на котором росла трава и цветы. Без сомнения можно было сказать, что этой постройке не менее двадцати или тридцати лет.

– Крючок наброшен снаружи, – негромко произнесла Энн и, приоткрыв двери, вошла вовнутрь.

Мы спустились сразу же за ней, стараясь отойти от входа и не закрывать свет.

Тот, кто делал себе это убежище, очень хорошо продумал, как следует подготовить вход так, чтобы дождь не попал вовнутрь. Перед дверью насыпь была приподнята, и чтобы войти вовнутрь, нужно было пригнуться и спуститься по небольшой деревянной лестнице на трёх ступеньках. Внутри помещение было небольшое, но компактное и уютное. Здесь стояло две деревянные кровати, в углу три связанных толстых пучка сена, на которых могло поместиться ещё как минимум, два человека, вешалка и небольшой столик. На полке, висевшей на стене, стояло пять чугунных горшков, накрытых крышками. В углу из камней был выложен небольшой камин, в котором можно было распалить огонь. От камина вверх уходила небольшая кладка, замазанная глиной. Выход дымоотвода выходил в десяти сантиметрах около двери, но при входе я его не заметил.

– Похоже, что они здесь уже были после нас.

– Однозначно! – Согласился со своей женой Хью, кивнув головой в сторону камина, – Когда мы уезжали, то этого не было. Мы вообще здесь не палили огонь.

– Сейчас мы кое-что проверим, – Энн достала один из горшков и подняла крышку, сорвав намазанную сверху глину, – дорогой, ты помнишь, как Рональдо доверху засыпал их все рисом, гречкой, пшёнкой?

– И?

– Они наполовину пустые! По крайней мере, вот этот!

– Ответ один. Кто-то из них какое-то время находился здесь, а потом, быстрее всего ушёл.

– Что это? – Я приподнял завязанный кулёк, в котором лежало десятка два коробок со спичками, и вытянул из-под них сложенный лист бумаги.

– Похоже, что его оторвали от тетради, – добавила Энн, показывая на толстую тетрадь, которая стояла за одним из горшков.

49

Я развернул лист, повернувшись спиной в сторону двери. Яркий свет сразу же осветил еле заметные буквы от карандаша.

Дорогой Рональдо. Я уже три дня нахожусь в этом домике, который я назвала когда-то охотничьим. Всё это время я ждала тебя, в надежде, что ты обязательно придёшь. Я знаю, что ты был здесь как минимум один день, так как видела подложенную солому на одну кровать и два пустых горшка. Я взяла с собой запасы еды и наполнила горшки, замазав их глиной. Но ты почему-то решил обходить это место. Для нас не секрет, что домик знают ещё одни люди, а это наши соседи и друзья Энн и Хью, которых мы когда-то привозили сюда. Ты боишься, что они могут показать сюда дорогу полиции или ещё кому-нибудь? Я тебя понимаю, но хочется верить, что они сдержат своё слово и никому не расскажут.

– Бедная Ханна…, – тихо проговорила Энн и из её глаз сразу же полились слёзы, – …где же ты сейчас? Мы же обещали, что никому не скажем!

Эту записку я тебе пишу, так как больше не могу находиться в этом страшном лесу. Понимая, что ты в ближайшее время наверняка не появишься здесь, я ухожу к тому месту, где мы когда-то во время поцелуя упали с ветки старого большого дерева. Жить я буду в том же доме, где… надеюсь, что ты и без лишних намёков все понял.

Люблю тебя и жду с нетерпением. Обещаю, что приду сюда ещё хоть один раз.

Любимая моя Ханна. Пишу тебе ответ, надеясь, что ты достанешь этот лист и прочитаешь. Прошу тебя не беспокоиться за меня и ждать в твоём условном месте столько, сколько понадобиться. Как только всё это закончится, я сразу же за тобой приду. И ещё. Прилетел Чак.