Александр Борун - Письма из замка дракона 3/3

А когда я, с трудом поднявшись, побрела к своей башне, он окликнул меня и сказал, что ему известны и ДРУГИЕ заговорщицы. И что он думает, не нужно ли в интересах будущего спокойствия в замке съесть одну из нас. И замолчал.

Я поняла, что он ждет, что я тут же начну рассказывать про остальных, чтобы не получилось, что у него маленький выбор – кого съесть. Но сообразила, что что-то тут не так. Почему он не спросил об остальных, когда я была у него в зубах? Ты, братец, наверняка задал бы такой вопрос если не прижигая пятки, то уж точно не отвязав предварительно. Ответ простой, и он тебе не понравится. Тенкутли, в отличие от вашего брата, НЕ ХОЧЕТ, чтобы я со страху оговорила невиновных, да побольше, лишь бы увеличить ему выбор, кого съесть. Что легко может получиться при допросе с пристрастием.

Стоп! Но это значит, он ни в чем не уверен – раз такой оговор, как он опасается, МОЖЕТ ввести его в заблуждение.

Правда, если я ОШИБАЮСЬ – а думать у меня сейчас плохо получается – то, если я не заговорю, а остальные заговорят, он съест именно меня. Но, раз я не уверена, что делать, лучше не делать ничего.

Он увидел, что я молча смотрю на него и не собираюсь никого закладывать. И ушел. Я тоже поплелась к себе.

Вот, сижу у себя, пишу. А уже ночь спустилась на Тепанкальи. Такая же, как обычно здесь, в горах, с очень черным небом и очень яркими звездами на нем. Такое удивительное зрелище! Хотя и не такое удивительное, как то, что еще бывают добрые люди. И даже драконы-оборотни.

Пишу, а сама думаю – неужели он меня обманул? Никакого чтения мыслей? Никакой волшебной книги? Только моя паника? И я даже ПРИДУМАЛА, как сделать такую книгу. Надо написать разные варианты продолжения разговора, очень-очень много, запомнить их все, какой текст на какой странице, и перелистывать так, чтобы попадать, когда нужно, на подходящую страницу. Я бы тоже сумела так, только долго тренироваться бы пришлось. И можно было бы показывать простакам чтение мыслей. Они думают – а книга отвечает. Первый ответ был бы такой: «Вот что ты думаешь: ты думаешь, эта книга не может читать мысли. Но она – может!». Смешно, до чего просто, если у тебя драконовская память, с запасом на долгие годы жизни, куда больше, чем у человека.

Но поздно. Не знаю, какие у него были ДОКАЗАТЕЛЬСТВА, кроме всего лишь беседы о разных календарях – он так их мне и не предъявил, но мой испуг и чувство вины меня выдали. Все-таки нехорошо предавать своего спасителя, да еще такого могущественного. Да еще, извольте видеть, расхвасталась, как кецальтотолин, а кўаутли не дремал, вот и попала, как тотолин в ощип. Или, скорее, не кўаутли, а кўаутлаатоак – не простой орел, а говорящий.

Если он не сжалится – а по его виду было не похоже – то жить мне осталось не так много. Письмо-то я напишу, а вот отнесет ли он его до или после справедливого наказания меня – не знаю. Но даже если и после – вряд ли чем смогу тебе еще послужить, братец Клод. Ты же не некромант. Может, у тебя в тюрьме завалялся какой-нибудь? На всякий случай? Нет? Всех сжег, какие были? Жаль-жаль. НЕПРЕДУСМОТРИТЕЛЬНО. Шутка, конечно. Я добрая христианка, и не хочу, чтобы мое мертвое тело поднимали или как это называется – ведь это наверняка ведет к гибели души, правда? Что про это говорит теология? Может ли спастись душа тела, ставшего нежитью? Нет? Точно? А что будет, если некромант поднимет тело святого, а тот уже в раю – святого же не выгонят из рая за чужое преступление, правда? Значит, надежда будет и в таком ужасном случае. Но очень-очень маленькая. Оно того не стоит. Я же не святая, даже если меня дракон за веру съест. А если кого укусит оборотень? Тут уже не только о святости, но и вообще о рае мечтать не придется. Я, правда, не знаю, стану ли драконом-оборотнем, если он меня укусит… А если даже да, но он не просто чуть-чуть куснет, а откусит голову, как он чуть было только что не сделал, то что получится? Мертвый дракон-оборотень? Скорее, просто труп. А труп без головы даже некроманту, небось, ни на что не нужен. А уж если проглотит, никакой некромант ничего не сделает. Некого будет поднимать. Значит, никто не помешает душе отправиться по заслуженному пути, где есть какая-то надежда – не на свою безгрешность, но на милосердие. Получается, лучше быть проглоченной и переваренной драконом, чем просто убитой им. Впрочем, никаких некромантов ни у тебя, ни здесь у дракона нет, так что разницы никакой.

Зато чувства вины и благодарности за спасение – должна покаяться, они у меня были, хотя я и понимала, что они неправильные – их больше нет. Если кто-то продолжит после меня наш заговор, я была бы РАДА. А если мне самой все же представится такая возможность… ух, что будет. Но на это мало надежды.

Пока же мне остается только наслаждаться оставшимися… минутами? (если Тенкутли предпочтет ликвидировать гостью, причиняющую ему столь много хлопот, и забрать письмо с трупа – время-то на письмо истекает!)… часами? (если он еще и ответ доставит и даст прочесть! а затем уже)… днями? (если и тогда еще не придумает, что со мной сделать!) своей – ах, какой КОРОТКОЙ! – жизни.

Если мне будет дано время в несколько дней, то я собираюсь около полудня четверга одиннадцатого апреля (год на самом-то деле не все ли равно какой, семьдесят шестой или седьмой, главное, этот), собираюсь СНОВА ПОКАТАТЬСЯ НА ЛОДКЕ, надеюсь, что более удачно, чем в прошлый раз.

Ты же ПОНИМАЕШЬ, братец, что получится, если он не казнит меня прямо сейчас? Гонки со смертью! Неизвестно, сколько мне останется, и надо будет постараться успеть все до того. Впрочем, для тебя, как монаха, это не ново. Все и всегда должны жить так, как будто Страшный Суд настанет вот-вот, в любой миг. А он и впрямь для каждого может настать в любой миг. Камень на голову упадет – и готово. Особенно – со здешней башни. Думаю, хватит и небольшого камешка. А это тоже вполне возможно! Достаточно, чтобы кое-кто намекнул кому угодно, какая я есть гнусная предательница доверия кое-кого – и желающие исправить слишком большую снисходительность кое-кого найдутся…

Уже совсем не твоя телом, но всегда твоя душой (а кстати, намекни, что ты думаешь о продолжении наших отношений, когдаесли эта авантюра закончится удачно?),

сестричка Юлия.

Уф, за эти ужасами чуть не забыла спросить. Если, как ты пишешь, после моей «Аррасской истории» твои сомнения в том, что я на твоей стороне, а не на стороне дракона, усилились, то, выходит, я не должна была так старательно убеждать дракона? Или ты хотел намекнуть, что мне не надо было сообщать об этом тебе?

Да, Post Scriptum

У меня есть единственное сомнение, маленькое, но ВАЖНОЕ. Мне хотелось бы, если опять удастся миновать ворота смерти, не входя в них, то, прежде чем продолжать наше дело, я должна непременно получить от тебя письменное заверение вот в чем.